Анна Кремпа - Долины Авалона. Книга Первая. Светлый Образ

– Хотел бы я раньше иметь такого брата рядом. Майклу повезло с тобой.

– Нам ничего не помешает взяться за это прямо сейчас, вот, дай мне “пять”. – Рэй улыбается, щурясь от счастья того, что открыл хоть кому-то свои мысли, да выставляет руку в жёстких тёмно-серых перчатках. Незамедлительно, я сжимаю её, удивляя тем самым, да притягиваю в непродолжительные объятья, чтобы не испугать нового друга. От него пахнет спичками и недавно выпитым какао. Отстранившись, парень делает шаг назад, неожиданно быстро натянув широкую улыбку на лицо, да коротко выражает свою благодарность:

– Приятно очень. Ну, а Майкл меня недолюбливает. Просто потому, что даже мне уделяется внимания больше, чем ему.

Схватив посох, Райан жёстко вставляет его остриями лезвий в землю, стукнув поверху ногой, как будто вбивает лопату в песок. Чудес не случается, Рэй продолжает свой путь без магического приспособления. Зазвав меня отойти дальше, немного вперёд, с его уст срываются очередные заклинания. От одного его взгляда происходит самое странное, что мне приходилось видеть: лезвия принимают раскалено-красный оттенок, основание посоха немного подрагивает, но успокаивается, когда расплавленная сталь намертво закрепляет эту палку в землю.

– Ты только что…

– Нет, это не я, это заслуга природы, мне просто нужно было правильно попросить. Пошли дальше, посох отслужил своё. Это максимальная защита леса, которую я могу ему предоставить, ничего случайного не произойдёт. Вроде… лавин, падений камней с горы, пожара. Если гентас и готтос на свободе, они выберутся, но для остального здесь я. Высоко прыгаю, больно бью. Никто не выберется из долин Авалона, пока на страже силы природы и чистые надежды людей.

– Ах да, я как раз хотел спросить тебя…

– Что там?

– Я причинил тебе боль, но ты так поступать не стал и даже провёл надо мной какой-то ритуал. Если это была не подготовка к смерти, я удивляюсь, как ты устоял от желания помахать своими тяжёлыми кулаками надо мной. – Честней вопроса ко мне просто не пришло. Нужно было как-то отвлечь Рэя от рассуждений про готовящиеся проблемы, отчего было решено завести его глубоко назад, в раздумья, связанные с нашей Шин. Всё понимаю, люди-монстры из прошлого, силы природного порядка… Но мне важна сейчас только сестра. В сравнении с Райаном, я даже кажусь эгоистом, но зато говорю всё честно.

– Это просто. Вот буду я тебя калечить да, вырывать из себя всю злость и вбивать её тебе. Сломаю тебе нос, подверну ногу, перекинув через себя, а, пока ты будешь откашливаться на земле, захлёбываясь от невозможности дышать, не грех было тебя остриём посоха проткнуть, как на вилку, и протереть пол у себя в коридоре, который ты мне, между прочим, запачкал, собираясь увезти мою подругу едва не на верную смерть. В итоге что станет? Станет мне лучше, но за это время может что-то вновь произойти с Шин. И если я её потеряю, я вернусь, чтобы попрощаться и с тобой. – С такой серьёзностью мне ещё не рассказывали, как будут наматывать меня на оружие, как высвободят на мне весь скопившийся негатив. Я просто и не был так часто под таковым прицелом. Не проделывал ничего настолько страшного, чтобы заслужить. Всё это заставило вспомнить меня про Майка и глаза разбегались только оттого, что приходится выбирать, кому помочь в первую очередь. Рассмеявшись, молодой колдун быстро пришёл в прежнее расположение духа. – О да-а, спасибо за это выражение лица, я того и добивался. Ты не представляешь, как это приятно, видеть это поражение в этих пугливых глазах. Можешь и поморгать, вспомни хоть, что мы теперь друзья. Ох, Аве Мария, да ты весь покраснел, ха-ха!

Трижды: стыд, страх и смех. Искупавшись в поражении, я выхожу из положения с улыбкой. Стыдно лицу, страшно сердцу, а в душе дикий хохот. Как приятно быть чудаком, подружившимся с защитником целого леса. Как приятно, что между подготовкой к выпускному и невероятным сумасшествием я выбрал именно последнее. А Райан всё чаще заикается про препарат со шприцом, который прихватил с собой и хочет, чтобы испытал его именно я. Но что это нам даст? Начну видеть как-то иначе? Мимо проплывают, как во сне, удивительный вид неба, приближавшегося к закату, дорожка сужается и ведёт нас по огороженной части обрыва. Слева за старыми перилами виден лыжный курорт. Но с такой высоты различимы только вагончики фуникулёра, медленно проплывающие вдали, как игрушечные скаты, про одного из которых в своих историях совсем недавно упомянул Рэй. Справа над нами наклоняют свои иголки, собранные в шубы, вековые ели. Земля еле держит их в своем чреве, отчего выступившие корни как подсказывают: это дерево стремится в долгий полёт. И одно я не разберу: в полёт вниз по скале (как в принципе произойдёт от гравитации) или же деревья, как и мы, тоже стремятся наверх? Ещё раз, одарив краснеющее небо вопросительным взглядом, я спотыкаюсь о камень и лечу прямо на перегородку, рассыпаясь в благодарностях, что кто-то добрый предусмотрел эту глупую возможность проверить, на что именно надеется это дерево. Но вдруг, когда голова прекращает кружиться, а нервы и страх отступают, я вижу необыкновенную картину:

– Райан… Эм, Райан, иди сюда! Это там подземный проход или твоя медведица учится альпинизму? – непонимающе и ропотно, снизу-вверх на меня глядела любопытствующая пушистая морда, отсюда казавшаяся таким же милым созданием, как простой плюшевый кот. Друг обогнул меня, перепрыгнул через преграду, зацепившись в виде поддержки одним лишь носком ботинка об одну из перил. Да закричал, зазывая Пелагас сюда, к нам. Но животное непонимающе вертело коричневыми ушами, пытаясь расслушать хозяина, а то и вовсе понять, что же такое волшебное он от неё добивается. – И как мы это сделаем? Эта громадина от дерева к дереву отпрыгивает, ломая их пополам, как тонкие перья. А закон физики переплюнуть ей не по силам? – никогда не подначивайте героя-авантюриста. Никогда не приписывайте его ближним те качества, какие хотели бы видеть в себе, но тоже не в состоянии достигнуть. И да, если вас схватят за руку и потащат в обрыв, пожалуйста, не делайте моих ошибок. Не отпускайте.

Как красива жизнь, как переливаются краски перед сонными глазами, насколько это восхитительно видеть предметы в физическом мире, даже несмотря на то, что нахожусь я в подземелье, то, что созерцает с большим трудом моё неживое тело в капсуле – прекрасно. Оно всё заслуживает быть сожжено, всё заслуживает огня, воды, воздуха, всё в мире физическом благородно примет когда-нибудь смерть и так же благородно возродится. Даже если существо не таковой гордой возвышенности, природа сделает своё, чтобы пепел, от него оставшийся, был идеален для прорастания новой жизни.