Анна Кремпа - Долины Авалона. Книга Первая. Светлый Образ

Выключив проекцию голограммы, я бросился скатываться вниз по очередному спуску, будучи остановленным друзьями только в самом низу. Они смеялись, но встать всё-таки помогли. Снег немного морозил мне ноги, но было только приятнее осознавать себя и дальше в этой холодной сказке:

– Ребят, тут кто-то ещё был. Приехал на снегоходе, да остановился у самого обрыва. Не посмотрим? Он арендованный ещё на какое-то время. Если никого не будет – сможем покататься и вернуть как находку. Нам за это могут и не дать ничего, но доброе дело всё равно окупится.

– А ты уверен, что человеку, что на нём приехал, он уже не нужен?.. – подозрительно посмотрел на меня Майкл.

– Кивики не засёк никого поблизости… Вообще это странно, что владелец так резко исчез, но это не повод нам упускать такую возможность!

– Сказал чел, который умрёт в конце… Ладно, так и быть, можно рискнуть, а то кроме игуаны ещё ничего весёлого не было! Хотя если учесть, что снегоход оставили у обрыва… Лишь бы этот чел не сбросился. Потом как свидетели пойдём или вообще засудят…

– Майк, ты ужастиков насмотрелся, да? Тогда тебя бесполезно спрашивать, ха-ха. Шин, так что, согласна?

– Конечно! Это неплохо, так мы только быстрей доберёмся до заброшенного храма в снегах, как и хотели. Но что там с твоим предчувствием на этот раз? – кинула в мою сторону Шин, но я оставил эти её слова без ответа:

– Ничего. Так что вперёд!

На самом деле мне было уже не до интуиции. Хотелось просто продолжить путь, высоко поднимая ноги, проходя через сугробы, скопившиеся и не затоптанные. Ведь время проносилось очередным комом: быстро и ненадёжно. Я уже и не помнил себя, не задавал вопроса, когда вот так в последний раз держался за ручки огромной махины – такого большого и мощного снегохода. Я не хотел заводить его какое-то время, но показалось, что уже слишком поздно, чтобы принимать иное решение. На поворотах было нелегко удерживать его напор, но вот вниз по склонам прибор передвигался определённо быстро. Закончилось бы всё намного лучше, не появись пума, внезапно выбежавшая на дорогу. Нельзя было сбивать её, но я это сделал, слыша под огромной махиной жалобное скуление.

Пока я пытался остановиться, казалось, прошла вечность, ведь этого не удавалось сделать ещё пару секунд. Снег скрипел под ногами, как её сломанные кости. Когда всё же я остановил снегоход, также неровно дыша, в голове остался один лишь вопрос: быть такого не может, чтобы это произошло на самом деле. Майк предпочёл держаться за своё собственное сидение, с отвращением отвернувшись от происходящего позади. Шин знала всё о первой помощи, но даже она страшилась маленького неподвижного зверька, окрасившего снег в жуткие кровавые цвета. Она спросила:

– Что ты наделал?..

А зверь ещё какое-то время дёргал лапкой, пока, наконец, не отдал концы. Это не рыжую шёрстку сейчас покрывает настойчивым снегом, это не пуму я только что придал земли. Мне казалось, что я видел самого себя в этом создании.

– Тут… выбора не было, вы понимаете? Это машина всё-таки. Как бы я остановил такую махину на оледенелом спуске, а, Шин? Среагируй я чуть медленней, вместо расплющенной головы пумы у тебя бы были переломаны кости! – не в коем, не было даже капли злобы на сестру. Скорей, злился я на себя, понимая, что ни спуск с обрыва, ни удар о каменную возвышенность – ничего бы не было лучшим выбором. Иногда его нет вообще, а это был тот самый случай. И всё это из-за того, что я не послушал природу, воззвавшую ко мне ещё с самого начала. Это был последний раз, когда я не поверил своей интуиции.

– За любое веселье приходится платить, Кугуар. – Уже не такой зелёный в лице, Майк всё-таки подошёл, чтобы поддержать меня. Я один, кто всё ещё сбивчиво дышал, но переживали о случившемся мы все. Пума была небольшой, но очень старой. Можно сказать, что это не заснеженные леса наделили её оледеневшей шёрсткой, а время состарило до невозможных седин. Но такого не было. Думаю, что со временем она просто потерялась в цвете.

– Кажется, мы с этой пумой уже встречались.

– Неужели ты хочешь сказать?..

– Да, Шинни, теперь ты видишь, что я не врал тебе тогда. Это тот же самый кугуар, только выросший и постаревший. Я надеюсь, что это существо ушло в леса, чтобы найти свою смерть. И вот… И вот он я! – присаживаюсь, рассматривая неприятную картину ближе, одновременно снимая с себя пуховую куртку уже в который раз за день. – Прости, что не могу похоронить тебя, чтобы придать покою, но мы за этим ещё вернёмся. – И вот только это бедное создание оказалось покрыто пуховиком, как меня одёрнула сзади сестра, говоря, что слышит волков. Кто-то здесь голоден на свежую кровь. Пока я подбегал, Майк завёл снегоход. Я запрыгнул позади Шин, наблюдая, как за деревьями проносятся тени хищников, привлечённых лёгкой жертвой. Обещанного не выполнить – я убил своё тотемное животное.

***

Мне снился сон. Вокруг кто-то лежит, кажется, что это друзья. Им очень холодно, а сердца переполнены страхом. Я абсолютно ничего не вижу, пока зову Кивики на помощь. Для таких ситуаций и предназначена моя разработка: виртуальный помощник должен кинуть наши координаты ближайшим к этому месту родственникам и службе спасения лыжной базы. Но это был скорее и вправду сон: помощник не включился ни на одну из моих просьб. Подняться даже на колени было тяжестью, я уже чувствовал, как на теле образуются синяки. Посреди тьмы возник маленький огонёк. Он исходил от той птицы, так напугавшей мою сестру своим появлением. Грациозный квезаль, у которого на вид, в самом деле, будто два хвоста и четыре крыла, взлетел подобно маленькому колибри: порхать над землёй. Белое нижнее оперение сменялось изумрудно-зелёным, создав за собой яркий призрачный свет. И появился сам призрак, восстав из образа ритуального животного в образ того, кем являлся он, то ли при жизни, то ли в душе. Это был натуральный скелет, только с устрашающей, зубастой челюстью. Голову украшали перья испепелённого квезаля, то даже больше походило на индейскую шапку воина. Возможно, призрак им и был, но единственное, что беспокоило меня самого: воин он лжи или же истины? Вместо бровей прямиком до того места, где раньше находились уши, опускались две толстые чёрные полосы, что придавали вид всё большей грозности этому существу. Из глаз с самых низов торчали странные белоснежные ленты, какие-то заклятья украшали их, что-то очень древнее. А я даже моргал совсем с трудом, чтобы не погрузиться в небытие, но всё же надеялся, что это мой шанс, возможно, остаться в живых. Так ли сильно я ранен? И, главное, отчего? Грозная гримаса назвала меня по имени и фамилии. Призрак оторвал меня от пола, держа силой мысли над ним в невесомом состоянии. Я спросил, демон ли он, пришедший забрать меня в царство смерти.