Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Исторические приключения. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Александр Дюма
Жанр:

Исторические приключения
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Александр Дюма, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.
Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Граф Монте-Кристо. Часть 2 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Александр Дюма

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

'It was I who sold the arsenic to the gentleman;' and rather than not recognize the guilty purchaser, they will recognize twenty. Then the foolish criminal is taken, imprisoned, interrogated, confronted, confounded, condemned, and cut off by hemp or steel; or if she be a woman of any consideration, they lock her up for life.	"Это он у меня купил мышьяк"; им ничего не стоит опознать убийцу среди двадцати своих покупателей; тут преступного глупца хватают, сажают в тюрьму, допрашивают, делают ему очные ставки, уличают, осуждают и гильотинируют или, если это оказывается достаточно знатная дама, приговаривают к пожизненному заключению.
This is the way in which you Northerns understand chemistry, madame.	Вот как ваши северяне обращаются с химией.
Desrues was, however, I must confess, more skilful."	Впрочем, Дерю, надо признать, был умнее.
"What would you have, sir?" said the lady, laughing; "we do what we can.	- Что вы хотите, граф, - сказала, смеясь, г-жа де Вильфор, - люди делают что могут.
All the world has not the secret of the Medicis or the Borgias."	Не все владеют тайнами Медичи или Борджиа.
"Now," replied the count, shrugging his shoulders, "shall I tell you the cause of all these stupidities?	- Теперь, - продолжал граф, пожав плечами, -хотите, я вам скажу, отчего совершаются все эти нелепости?
It is because, at your theatres, by what at least I could judge by reading the pieces they play, they see persons swallow the contents of a phial, or suck the button of a ring, and fall dead instantly. Five minutes afterwards the curtain falls, and the spectators depart.	Оттого, что в ваших театрах, насколько я мог судить, читая пьесы, которые там ставятся, люди то и дело залпом выпивают содержимое флакона или глотают заключенный в перстне яд и падают бездыханными; через пять минут занавес опускается, и зрители расходятся по домам.
They are ignorant of the consequences of the murder; they see neither the police commissary with his badge of office, nor the corporal with his four men; and so the poor fools believe that the whole thing is as easy as lying.	Последствия убийства остаются неизвестными: вы никогда не увидите ни полицейского комиссара, опоясанного шарфом, ни капрала с четырьмя солдатами, и поэтому неразумные люди верят, будто в жизни все так и происходит.
But go a little way from France-go either to Aleppo or Cairo, or only to Naples or Rome, and you will see people passing by you in the streets-people erect, smiling, and fresh-colored, of whom Asmodeus, if you were holding on by the skirt of his mantle, would say,	Но выезжайте за пределы Франции, отправляйтесь в Алеппо, в Каир или хотя бы в Неаполь или Рим, и вы встретите на улице стройных людей со свежим, розовым цветом лица, про которых хромой бес, столкнись вы с ним невзначай, мог бы вам сказать:
'That man was poisoned three weeks ago; he will be a dead man in a month.'"	"Этот господин уже три недели как отравлен и через месяц будет хладным трупом".
"Then," remarked Madame de Villefort, "they have again discovered the secret of the famous aquatofana that they said was lost at Perugia."	- Так, значит, - сказала г-жа де Вильфор, - они нашли секрет знаменитой аква-тофана, про который мне в Перудже говорили, что он утрачен?
"Ah, but madame, does mankind ever lose anything?	- Да разве в мире что-нибудь теряется?
The arts change about and make a tour of the world; things take a different name, and the vulgar do not follow them-that is all; but there is always the same result. Poisons act particularly on some organ or another-one on the stomach, another on the brain, another on the intestines.	Искусства кочуют и обходят вокруг света; вещи получают другие наименования и только, а чернь не разбирается в этом, но результат всегда один и тот же: яды поражают тот или иной орган, - один действует на желудок, другой на мозг, третий на кишечник.

Well, the poison brings on a cough, the cough an inflammation of the lungs, or some other complaint catalogued in the book of science, which, however, by no means precludes it from being decidedly mortal; and if it were not, would be sure to become so, thanks to the remedies applied by foolish doctors, who are generally bad chemists, and which will act in favor of or against the malady, as you please; and then there is a human being killed according to all the rules of art and skill, and of whom justice learns nothing, as was said by a terrible chemist of my acquaintance, the worthy Abbe Adelmonte of Taormina, in Sicily, who has studied these national phenomena very profoundly."	И вот яд вызывает кашель, кашель переходит в воспаление легких или какую-либо другую болезнь, отмеченную в книге науки, что не мешает ей быть безусловно смертельной, а если бы она и не была смертельна, то неминуемо стала бы таковой благодаря лекарствам: наши немудрые врачи чаще всего посредственные химики, и борются ли их снадобья с болезнью, или помогают ей - это дело случая. И вот человека убивают по всем правилам искусства, а закон бессилен, как говорил один из моих друзей, добрейший аббат Адельмонте из Таормины, искуснейший химик в Сицилии, хорошо изучивший эти национальные явления.
"It is quite frightful, but deeply interesting," said the young lady, motionless with attention. "I thought, I must confess, that these tales, were inventions of the Middle Ages."	- Это страшно, но чудесно, - сказала молодая женщина, застывшая в напряженном внимании. -Сознаюсь, я считала все эти истории выдумками средневековья.
"Yes, no doubt, but improved upon by ours.	- Да, несомненно, но в наши дни они еще усовершенствовались.
What is the use of time, rewards of merit, medals, crosses, Monthyon prizes, if they do not lead society towards more complete perfection?	Для чего же и существует течение времени, всякие меры поощрения, медали, ордена, Монтионовские премии, как не для того, чтобы вести общество к наивысшему совершенству?
Yet man will never be perfect until he learns to create and destroy; he does know how to destroy, and that is half the battle."	А человек достигнет совершенства лишь тогда, когда сможет, подобно божеству, создавать и уничтожать по своему желанию; уничтожать он уже научился - значит, половина пути уже пройдена.
"So," added Madame de Villefort, constantly returning to her object, "the poisons of the Borgias, the Medicis, the Renes, the Ruggieris, and later, probably, that of Baron de Trenck, whose story has been so misused by modern drama and romance"-	- Таким образом, - сказала г-жа де Вильфор, упорно возвращаясь к своей цели, - яды Борджиа, Медичи, Рене, Руджьери и, вероятно, позднее барона Тренка, которыми так злоупотребляли современная драма и роман...
"Were objects of art, madame, and nothing more," replied the count. "Do you suppose that the real savant addresses himself stupidly to the mere individual?	- Были произведениями искусства, - отвечал граф.- Неужели вы думаете, что истинный ученый просто возьмется за нужного ему человека?
By no means.	Ни в коем случае.
Science loves eccentricities, leaps and bounds, trials of strength, fancies, if I may be allowed so to term them.	Наука любит рикошеты, фокусы, фантазию, если можно так выразиться.
Thus, for instance, the excellent Abbe Adelmonte, of whom I spoke just now, made in this way some marvellous experiments."	Так, например, милейший аббат Адельмонте, о котором я вам говорил, производил в этом отношении удивительные опыты.
"Really?"	- В самом деле?
"Yes; I will mention one to you.	- Да, и я вам приведу пример.

He had a remarkably fine garden, full of vegetables, flowers, and fruit. From amongst these vegetables he selected the most simple-a cabbage, for instance.	У него был прекрасный сад, полный цветов, овощей и плодов; из этих овощей он выбирал какой-нибудь самый невинный - скажем, кочан капусты.
For three days he watered this cabbage with a distillation of arsenic; on the third, the cabbage began to droop and turn yellow. At that moment he cut it. In the eyes of everybody it seemed fit for table, and preserved its wholesome appearance. It was only poisoned to the Abbe Adelmonte.	В течение трех дней он поливал этот кочан раствором мышьяка; на третий день кочан заболевал и желтел, наступало время его срезать; в глазах всех он имел вид созревший и по-прежнему вполне невинный; только аббат Адельмонте знал, что он отравлен.
He then took the cabbage to the room where he had rabbits-for the Abbe Adelmonte had a collection of rabbits, cats, and guinea-pigs, fully as fine as his collection of vegetables, flowers, and fruit. Well, the Abbe Adelmonte took a rabbit, and made it eat a leaf of the cabbage. The rabbit died.	Тогда он приносил этот кочан домой, брал кролика - у аббата Адельмонте была целая коллекция кроликов, кошек и морских свинок, ничуть не уступавшая его коллекции овощей, цветов и плодов, - итак, аббат Адельмонте брал кролика и давал ему съесть лист капусты; кролик околевал.
What magistrate would find, or even venture to insinuate, anything against this?	Какой следователь нашел бы в этом что-либо предосудительное?
What procureur has ever ventured to draw up an accusation against M. Magendie or M. Flourens, in consequence of the rabbits, cats, and guinea-pigs they have killed?-not one.	Какому королевскому прокурору могло бы прийти в голову возбудить дело против Маженди или Флуранса[45] по поводу умерщвленных ими кроликов, кошек и морских свинок? Ни одному.
So, then, the rabbit dies, and justice takes no notice.	Таким образом, кролик околевает, не возбуждая внимания правосудия.
This rabbit dead, the Abbe Adelmonte has its entrails taken out by his cook and thrown on the dunghill; on this dunghill is a hen, who, pecking these intestines, is in her turn taken ill, and dies next day.	Затем аббат Адельмонте велит своей кухарке выпотрошить мертвого кролика и бросает внутренности в навозную кучу. По этой навозной куче бродит курица; она клюет эти внутренности, тоже заболевает и на следующий день околевает.
At the moment when she is struggling in the convulsions of death, a vulture is flying by (there are a good many vultures in Adelmonte's country); this bird darts on the dead fowl, and carries it away to a rock, where it dines off its prey.	Пока она бьется в предсмертных судорогах, мимо пролетает ястреб (в стране аббата Адельмонте много ястребов), бросается на труп, уносит его на скалу и пожирает.
Three days afterwards, this poor vulture, which has been very much indisposed since that dinner, suddenly feels very giddy while flying aloft in the clouds, and falls heavily into a fish-pond. The pike, eels, and carp eat greedily always, as everybody knows-well, they feast on the vulture.	Спустя три дня бедный ястреб, которому, с тех пор как он поел курицы, все время нездоровится, вдруг чувствует головокружение и прямо из-под облаков грузно падает в ваш садок; а щука, угорь и мурена, как вам известно, прожорливы, они набрасываются на ястреба.
Now suppose that next day, one of these eels, or pike, or carp, poisoned at the fourth remove, is served up at your table. Well, then, your guest will be poisoned at the fifth remove, and die, at the end of eight or ten days, of pains in the intestines, sickness, or abscess of the pylorus.	Ну так вот, представьте себе, что на следующий день к вашему столу подадут эту щуку, угря или мурену, отравленных в четвертом колене; ваш гость будет отравлен в пятом, - и дней через восемь или десять умрет от кишечных болей, от сердечных припадков, от нарыва в желудке.
The doctors open the body and say with an air of profound learning,	После вскрытия доктора скажут: