Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Исторические приключения. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Александр Дюма
Жанр:

Исторические приключения
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Александр Дюма - Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Александр Дюма, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.
Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.

Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Граф Монте-Кристо. Часть 1 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Александр Дюма

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Two methods of self-destruction were at his disposal. He could hang himself with his handkerchief to the window bars, or refuse food and die of starvation.	Было два способа умереть; один был весьма прост: привязать носовой платок к решетке окна и повеситься; другой состоял в том, чтобы только делать вид, что ешь, и умереть с голоду.
But the first was repugnant to him. Dantes had always entertained the greatest horror of pirates, who are hung up to the yard-arm; he would not die by what seemed an infamous death.	К первому способу Дантес чувствовал отвращение; он был воспитан в ненависти к пиратам, которых вешают на мачте; поэтому петля казалась ему позорной казнью, и он отверг ее.
He resolved to adopt the second, and began that day to carry out his resolve.	Он решился на второе средство и в тот же день начал приводить его в исполнение.
Nearly four years had passed away; at the end of the second he had ceased to mark the lapse of time.	Пока Дантес проходил через все эти мытарства, протекло около четырех лет. К концу второго года Дантес перестал делать отметки на стене и опять, как до посещения инспектора, потерял счет дням.
Dantes said,	Он сказал себе:
"I wish to die," and had chosen the manner of his death, and fearful of changing his mind, he had taken an oath to die.	"Я хочу умереть", - и сам избрал род смерти, тогда он тщательно все обдумал и, чтобы не отказаться от своего намерения, дал себе клятву умереть с голоду.
"When my morning and evening meals are brought," thought he, "I will cast them out of the window, and they will think that I have eaten them."	"Когда мне будут приносить обед или ужин, -решил он, - я стану бросать пищу за окно; будут думать, что я все съел".
He kept his word; twice a day he cast out, through the barred aperture, the provisions his jailer brought him-at first gayly, then with deliberation, and at last with regret. Nothing but the recollection of his oath gave him strength to proceed.	Так он и делал. Два раза в день в решетчатое отверстие, через которое он видел только клочок неба, он выбрасывал приносимую ему пищу, сначала весело, потом с раздумьем, наконец с сожалением; только воспоминание о клятве давало ему силу для страшного замысла.
Hunger made viands once repugnant, now acceptable; he held the plate in his hand for an hour at a time, and gazed thoughtfully at the morsel of bad meat, of tainted fish, of black and mouldy bread.	Эту самую пищу, которая прежде внушала ему отвращение, острозубый голод рисовал ему заманчивой на вид и восхитительно пахнущей; иногда он битый час держал в руках тарелку и жадными глазами смотрел на гнилую говядину или на вонючую рыбу и кусок черного заплесневелого хлеба.
It was the last yearning for life contending with the resolution of despair; then his dungeon seemed less sombre, his prospects less desperate. He was still young-he was only four or five and twenty-he had nearly fifty years to live.	И последние проблески жизни инстинктивно сопротивлялись в нем и иногда брали верх над его решимостью. Тогда тюрьма казалась ему не столь уже мрачной, судьба его - не столь отчаянной; он еще молод, ему, вероятно, не больше двадцати пяти, двадцати шести лет, ему осталось еще жить лет пятьдесят, а значит, вдвое больше того, что он прожил.
What unforseen events might not open his prison door, and restore him to liberty?	За этот бесконечный срок любые события могли сорвать тюремные двери, проломить стены замка Иф и возвратить ему свободу.

Then he raised to his lips the repast that, like a voluntary Tantalus, he refused himself; but he thought of his oath, and he would not break it.	Тогда он подносил ко рту пищу, в которой, добровольный Тантал, он себе отказывал; но тотчас вспоминал данную клятву и, боясь пасть в собственных глазах, собирал все свое мужество и крепился.
He persisted until, at last, he had not sufficient strength to rise and cast his supper out of the loophole.	Непреклонно и безжалостно гасил он в себе искры жизни, и настал день, когда у него не хватило сил встать и бросить ужин в окно.
The next morning he could not see or hear; the jailer feared he was dangerously ill. Edmond hoped he was dying.	На другой день он ничего не видел, едва слышал. Тюремщик решил, что он тяжело болен; Эдмон надеялся на скорую смерть.
Thus the day passed away.	Так прошел день.
Edmond felt a sort of stupor creeping over him which brought with it a feeling almost of content; the gnawing pain at his stomach had ceased; his thirst had abated; when he closed his eyes he saw myriads of lights dancing before them like the will-o'-the-wisps that play about the marshes. It was the twilight of that mysterious country called Death!	Эдмон чувствовал, что им овладевает какое-то смутное оцепенение, впрочем, довольно приятное. Резь в желудке почти прошла; жажда перестала мучить; когда он закрывал глаза, перед ним кружился рой блестящих точек, похожих на огоньки, блуждающие по ночам над болотами, -это была заря той неведомой страны, которую называют смертью.
Suddenly, about nine o'clock in the evening, Edmond heard a hollow sound in the wall against which he was lying.	Вдруг вечером, часу в девятом, он услышал глухой шум за стеной, у которой стояла его койка.
So many loathsome animals inhabited the prison, that their noise did not, in general, awake him; but whether abstinence had quickened his faculties, or whether the noise was really louder than usual, Edmond raised his head and listened.	Столько омерзительных тварей возилось в этой тюрьме, что мало-помалу Эдмон привык спать, не смущаясь такими пустяками; но на этот раз, потому ли, что его чувства были обострены голодом, или потому, что шум был громче обычного, или, наконец, потому, что в последние мгновения жизни все приобретает значимость, Эдмон поднял голову и прислушался.
It was a continual scratching, as if made by a huge claw, a powerful tooth, or some iron instrument attacking the stones.	То было равномерное поскребывание по камню, производимое либо огромным когтем, либо могучим зубом, либо каким-нибудь орудием.
Although weakened, the young man's brain instantly responded to the idea that haunts all prisoners-liberty!	Мысль, никогда не покидающая заключенных, -свобода! - мгновенно пронзила затуманенный мозг Дантеса.
It seemed to him that heaven had at length taken pity on him, and had sent this noise to warn him on the very brink of the abyss.	Этот звук донесся до него в ту самую минуту, когда все звуки должны были навсегда умолкнуть для него, и он невольно подумал, что бог наконец сжалился над его страданиями и посылает ему этот шум, чтобы остановить его у края могилы, в которой он уже стоял одной ногой.
Perhaps one of those beloved ones he had so often thought of was thinking of him, and striving to diminish the distance that separated them.	Как знать, может быть, кто-нибудь из его друзей, кто-нибудь из тех дорогих его сердцу, о которых он думал до изнеможения, сейчас печется о нем и пытается уменьшить разделяющее их расстояние?
No, no, doubtless he was deceived, and it was but one of those dreams that forerun death!	Не может быть, вероятно, ему просто почудилось, и это только сон, реющий на пороге смерти.

Edmond still heard the sound.	Но Эдмон все же продолжал прислушиваться.
It lasted nearly three hours; he then heard a noise of something falling, and all was silent.	Поскребывание длилось часа три. Потом Эдмон услышал, как что-то посыпалось, после чего все стихло.
Some hours afterwards it began again, nearer and more distinct.	Через несколько часов звук послышался громче и ближе.
Edmond was intensely interested. Suddenly the jailer entered.	Эдмон мысленно принимал участие в этой работе и уже не чувствовал себя столь одиноким; и вдруг вошел тюремщик.
For a week since he had resolved to die, and during the four days that he had been carrying out his purpose, Edmond had not spoken to the attendant, had not answered him when he inquired what was the matter with him, and turned his face to the wall when he looked too curiously at him; but now the jailer might hear the noise and put an end to it, and so destroy a ray of something like hope that soothed his last moments.	Прошла неделя с тех пор, как Дантес решил умереть, уже четыре дня он ничего не ел; за это время он ни разу не заговаривал с тюремщиком, не отвечал, когда тот спрашивал, чем он болен, и отворачивался к стене, когда тот смотрел на него слишком пристально. Но теперь все изменилось: тюремщик мог услышать глухой шум, насторожиться, прекратить его и разрушить последний проблеск смутной надежды, одна мысль о которой оживила умирающего Дантеса.
The jailer brought him his breakfast.	Тюремщик принес завтрак.
Dantes raised himself up and began to talk about everything; about the bad quality of the food, about the coldness of his dungeon, grumbling and complaining, in order to have an excuse for speaking louder, and wearying the patience of his jailer, who out of kindness of heart had brought broth and white bread for his prisoner.	Дантес приподнялся на постели и, возвысив голос, начал говорить о чем попало - о дурной пище, о сырости; он роптал и бранился, чтобы иметь предлог кричать во все горло, к великой досаде тюремщика, который только что выпросил для больного тарелку бульона и свежий хлеб.
Fortunately, he fancied that Dantes was delirious; and placing the food on the rickety table, he withdrew.	К счастью, он решил, что Дантес бредит, поставил, как всегда, завтрак на хромоногий стол и вышел.
Edmond listened, and the sound became more and more distinct.	Эдмон вздохнул свободно и с радостью принялся слушать. Шум стал настолько отчетлив, что он уже слышал его, не напрягая слуха.
"There can be no doubt about it," thought he; "it is some prisoner who is striving to obtain his freedom.	- Нет сомнения, - сказал он себе, - раз этот шум продолжается и днем, то это, верно, какой-нибудь несчастный заключенный вроде меня трудится ради своего освобождения.
Oh, if I were only there to help him!"	Если бы я был подле него, как бы я помогал ему!
Suddenly another idea took possession of his mind, so used to misfortune, that it was scarcely capable of hope-the idea that the noise was made by workmen the governor had ordered to repair the neighboring dungeon.	Потом внезапная догадка черной тучей затмила зарю надежды; ум, привыкший к несчастью, лишь с трудом давал веру человеческой радости. Он почти не сомневался, что это стучат рабочие, присланные комендантом для какой-нибудь починки в соседней камере.
It was easy to ascertain this; but how could he risk the question?	Удостовериться в этом было не трудно, но как решиться задать вопрос?