Максим Бодягин - Привратник

Тут они услышали пронзительный крик «Здесь затра!», от которого у каждого из них потеплело на сердце. Все трое церемониально рухнули на землю, закрыв руками голову. Арин услышала, как топот птеропса приближается и становится всё громче, встала, отряхнула песок и сказала: Хантолеон, мы нашли драккарию, она всё ещё жива. И эта сволочь ещё мою Курочку сожрала, гадина такая.

Хантолеон, коротко остриженный темнокожий парень, очень мощный для своих двадцати двух лет, кивнул и спросил: где она? Это я её нашёл, сказал Фарес, вон она. А чего ты не позвал затру Омера, спросил Хантолеон, теперь твоей семье придётся поделиться с нами мясом. А этот придурок горн забыл, улыбнулась Арин. Хантолеон сморщил нос и сказал ей: дай-ка ему подзатыльник, раз уж я, как затра, не могу ударить человека. Давай-давай, не смотри, что он здоровый лоб, не жалей ладошки, тресни его, как следует. Тогда мне и Сперо придётся стукнуть, он ведь тоже без горна из дому уехал, грустно сказала Арин. Ну и что, засмеялся Хантолеон, он же ещё тебе не муж, так что пользуйся моментом, бей. Потом-то нельзя будет, и он закатился хохотом.

Парни виновато потупились. Хантолеон просмеялся и серьёзно сказал: послушайте, вы знали, что идёт весна. Вы знали, что идёте искать драккарию, знали, ведь так? Парни ещё сильнее потупились. Я расскажу твоему отцу, Фарес, и твоей матери, Сперо, что вы так позорно подставили свои семьи, чуть не лишив себя жизней. Ладно ты, Фарес, отец давно поставил на тебе крест, но Сперо?! Ты только представь, что бы стало с Юнхелине, если бы тебя драккария сожрала?

В этот момент снизу донеслось громкое шипение, прервав экзекуцию. Хантолеон укоризненно покачал головой. Драккария отдохнула и нашла в себе силы подняться уже на вторую ступень. Затра вскочил на сердито клекочущего птеропса, учуявшего резкий запак драккарии, и аккуратно спустился по ступеням, обходя драккарию со стороны хвоста. Птеропёс снова заклекотал, драккария изогнулась и скатилась по ступеням вниз, навстречу затре. Хантолеон встал на спину птеропса и, раскинув руки в церемониальном жесте, закричал «Здесь затра!», подростки хором отозвались «Здесь затра!». Хантолеон снял намотанное на запястье жало, моментально отвердевшее словно меч длиной около метра и занёс его над головой.

Мне кажется, затра, стоящий на спине птеропса и несущийся навстречу битве – это самое величественное зрелище в мире, зачарованно сказал Сперо. Арин ничего не сказала, только молча кивнула. Хантолеон действительно выглядел как бог смерти, его татуированное лицо с разными глазами – один был ослепительно белого цвета после ранения – сохраняло полную сосредоточенность на цели. Драккария подобралась. Хантолеон присел на корточки, птеропёс тоже хищно присел и расшаперил чешую, гневно клекоча. Драккария бросилась вперёд, птеропёс взмыл над нею. Хантолеон подпрыгнул, используя его спину как трамплин, грациозно перевернувшись в воздухе вниз головой и уверенно нанёс рассекающий удар позади головы драккарии. Хищница снова зашипела, но уже не так громко. Хантолеон ловко вспрыгнул на неё и нанёс колющий удар. Драккария умерла в один миг.

Арин и ребята опустились на колени и прижали лоб к земле, хором говоря: спасибо, затра. Хантолеон подозвал птеропса, достал из седельного мешка костяную чашку, подошёл к драккарии, нацедил немного крови и повернулся к детям. Живым, сказал он, вздев чашечку вверх, и мёртвым, с этими словами он пролил немного крови на песок под ногами и жадно осушил чашку. Это было круто, сказал Фарес.

Не, некруто, сказал Хантолеон. Говорят, когда затра Эсторр из резчиков был молодым, как я, он разрубал живую драккарию до самой земли. Реально мог ей голову отрубить. Но сейчас ему за восемьдесят, а никто из ныне живущих затра больше не может повторить его удар. Он же, кстати, и придумал эту технику разрубания с переворота, когда драккария убила его брата, тоже затру. Тот попытался её разрубить, как Эсторр, но взял слишком низко и она перекусила его пополам. Сама, правда, тоже умерла. Поэтому Эсторр и показал мне, что надо сначала рассечь её там, где заканчиваются ушные плавники, а потом уже нанести укол в затыльный ганглий. Сложновато, но, вроде, получилось. Прощайте, я поехал. Мне ещё к приёму гостей готовиться.

Гостей, переспросила Арин. Да, кивнул затра, твоему отцу пришло сообщение от буамы Некодима, что скоро скуна с гостями придёт, возможно завтра-послезавтра. Хантолеон элегантно развернул птеропса и тот умчал затру по направлению к селению водолазов. Фарес, гони к нам домой, скажи Хедре, что утопил виу-воу и нашёл драккарию, сказал Сперо. Я хочу пройтись с Арин. Я думал, ты за меня заступишься, насупился Фарес. Перед Хедре? Да что я, совсем с ума сошёл, засмеялся Сперо. Это всё равно, что бешеного кашалота дразнить. Беги, давай.

Расстроенный Фарес ушёл, а Сперо положил ладонь на шею Умницы и сказал: если хочешь, я могу подарить её тебе. Арин пожала плечами: не, не хочу, я же знаю, как ты её любишь. Это же твоя первая собственная нанди, а следующей весной ты уже будешь слишком тяжёлым для неё. Ты хочешь помолвки? Не, помотал головой Сперо. Да ну её. А ты? Я тоже, сказала Арин. Но мама бесит, ты не представляешь. Лучше уж я у тебя поживу, чем с ней. Она раньше куда добрее была, а сейчас по любому поводу меня тиранит. Представляешь, торг же скоро, я такая думаю, надо же тушь присмотреть, да и тебе показать надо, залезла в мамин шкаф, так она… Она меня полчаса под краном отмывала. Накрасилась для жениха, называется. Тут ей, значит, всё обтягивает, тут всё слишком короткое, я говорю: мама, ты хочешь, чтобы я как буама столетняя в одеяло заворачивалась? Она ни в какую. По каждому поводу придирки. Не, сказал Сперо, моя мама не такая. Да её и дома-то нет никогда, она, по большей части, либо на стройке, либо в разведку уехала. Иногда думаю, что лучше бы её не выбирали кане. Скажи, Арин, а ты не боишься? Чего, спросила девочка. Ну, что вся эта фигня с помолвкой разрушит нашу дружбу, покраснел Сперо. Не знаю, ответила Арин и тоже покраснела. Посмотрим. Я поеду, ладно? А то из меня мама душу вынет.

Увидимся позже, на разделке драккарии, махнул рукой Сперо и Арин ускакала на Умнице. Сперо спустился вниз по ступеням и сел рядом с поверженной драккарией.

Откуда взялись мародёры, Кромм даже не понял. Они словано материализовались из ниоткуда, вынырнули из гиперпространства, воплотились из ночного кошмара. Их дредноут появился за скуной, заслонив собой солнце. Кромм поискал глазами на палубе оружие, но стоящий рядом мантис похлопал его по плечу и сказал: проводи женщин вниз. Кромм пожал плечами и быстро увёл буамини Элею и Лопе в каюту. Когда он снова поднялся на палубу, с дредноута вылетели несколько виу-воу и в визгом устремились к скуне. Кого они хотят напугать своими визжалками, презрительно сказал мантис. Он в один присест вспорхнул на крышу рубки, встав на одно колено, снимая с плеча пневмопушку и подавая остальным команду: мантис, приготовиться к атаке.