Аристофан - Лягушки (отрывки)

1055Потому что ты был незнаком с Афродитой.

Да пусть никогда и не буду.
На тебе же, как и на твоих, тяжело отозвалась она, сокрушивши
И тебя самого. [37] Намек на то, что обе жены Еврипида не отличались верностью.

Это верно: ведь все, что о женах чужих сочинял ты,
Этим самым был наказан.

Да чем же, скажи мне, несчастный, вредят государству
Сфенебеи мои?

У мужей благородных ты жен благородных заставил
1060Выпить яд, потому что от Беллерофонтов твоих так им сделалось стыдно.

Да предание это о Федре сложил разве я? Оно раньше ведь было.

Оно было, да нужно поэту скрывать все постыдное и к представленью
Того не допускать. У детей есть учитель, который дает наставленья,
А для взрослых поэты — наставники. Значит, прекрасное нужно вещать нам.

1065Итак, если реченья ты нам говоришь с Ликабет и Парнеф [38] Ликабет и Парнеф — небольшие горные хребты близ Афин. вышиною,
Это ты разве учишь прекрасному? Ведь говорить бы ты должен, как люди.

Ты несчастный! Ведь нужно для мыслей великих и дум создавать и реченья
Соответственные: да притом и должны полубоги высокою речью
Говорить; ведь они и одежду-то носят гораздо пышнее, чем наша.
1070И вот этому граждан учил я прекрасно: а ты все испортил.

Да чем же?

А во-первых, царей ты в лохмотья одел, чтоб они у людей состраданье
Вызывали. [39] Например, в трагедии «Телеф».

Какой же я вред причинил тут?

А вследствие этого вышло,
Что никто уж теперь из богатых людей в триерархи [40] Триерарх — богатый гражданин, на которого возлагалась общественная повинность снаряжения кораблей (триер). идти не желает;
Но, надевши лохмотья, он плачется и говорит, что он беден, как нищий. [41] Например, в трагедии «Телеф».

1075Это верно, клянусь я; а снизу рубашку из мягкой волны он имеет;
И как только обманет такими словами, всплывает на рыбном базаре. [42] То есть едят роскошные рыбные блюда.

Ты афинян затем научил разговорами и болтовней заниматься,
Отчего стали пусты палестры [43] Школа гимнастики. и зад у болтливых мальчишек истерся;
И от этого же паралийцы начальников слушать никак не хотели,
1080А при мне они только лишь хлеба умели просить да кричать: эй, за весла! [44] Указывается на революционизирующее влияние поэзии Еврипида; в подлиннике говорится специально о паралийцах, гребцах корабля Парала, отказавшихся спасать утопающих в морской битве при Аргинусах.

Это верно; а также умели сидящему ниже гребцу прямо в рот…
Да еще сотрапезника… да, на берег выйдя, ограбить.
А теперь-то упрямятся; больше грести не хотят, а плывут как попало.

И каких-то он зол не виновник для нас?!
1085Ведь на сцене не сводниц ли он представлял,
И рождающих в храмах преступнейших жен, [45] В трагедии «Авга» царевна Авга родит в храме, что считалось осквернением святыни.
И сестер-беззаконниц, что с братьями спят, [46] В трагедии «Эол».
Да и женщин, сказавших, что жизнь не есть жизнь. [47] Так рассуждала одна женщина в трагедии «Пилиид».
И теперь вот от этого город наш полн
1090Писарей и льстецов, что проводят народ;
А вот факел никто уж не может нести,
Потому что теперь все отвыкли.

Да, никто. Я на празднике Панафинеи
Чуть от смеха не умер, когда я смотрел,
1095Как один человек, белотелый пузан,
Наклонившись вперед, за другими бежал;
Он из сил выбивался, меж тем отставал.
А его керамейцы [48] Керамик — «Гончарная площадь» в Афинах. в воротах-то бьют
По бокам, и в живот, и по бедрам, и в зад.
Сам же он, получая ладонью хлопки,
Убегает от них… треща
И свой факел притом задувая.

Дело важное идет, большая ссора
И жестокая борьба. И спор их трудно
1105Прекратить, когда один подступит храбро,
А другой вдруг повернется и прогонит
Быстро своего врага. — Но не сидите
На одном все месте. Есть других ведь много
Ловких приступов. Друг с другом смело спорьте,
1110Нападайте друг на друга, критикуйте
Драмы старые и новые, дерзайте
Слово мудрое и тонкое сказать.
Если вы за этих зрителей боитесь,
Что они невежды и понять не смогут
1115Ваших тонкостей, то этого не бойтесь:
Ведь теперь не то; они — народ бывалый;
Каждый у себя теперь имеет книжку
И по ней все тонкости науки учит.
Ведь и без того они умны, теперь же
1120Еще больше навострились. Без боязни
Приступайте ко всему, что вам угодно:
Зрители — народ неглупый, вас поймут.

Сперва я обращусь к твоим прологам самым,
Чтоб разобрать часть первую твоих трагедий
1125Большого мудреца.

Какой же?

Да многие.
Скажи сначала мне пролог из «Орестейи».

Ну говори, Эсхил. Пусть все хранят молчанье.

«Гермес подземный, наблюдатель отчей власти!
Будь мне, просящему, спаситель и помощник:
Ведь я пришел и возвратился в эту землю». [49] Пролог из трагедии «Хоэфоры»; слова Ореста на могиле отца.

Ты можешь что-нибудь тут порицать?

Еще бы!
Тут больше дюжины ошибок.

Да всего-то
Тут три стиха.

И в каждом есть ошибок двадцать.

Эсхил, советую тебе молчать; иначе
1135Окажется, что ты еще, сверх трех стихов, ошибся.

Что, буду я молчать пред ним?

Меня послушай.

Да вот в начале самом он ошибся страшно.

Вот видишь, что ты врешь! Но я не беспокоюсь.
Да где же я ошибся?

Говори с начала.

«Союзником явись мне и спасителем!
В страну сию притек и возвратился я».