Сьюзан Кулидж - Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Сьюзан Кулидж - Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Детская проза. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Сьюзан Кулидж
Жанр:

Детская проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Сьюзан Кулидж - Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Сьюзан Кулидж, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Повесть известной американской писательницы Сьюзан Кулидж (1835-1905), рассказывающая о нелегкой судьбе девочки Кейти, на долгие четыре года прикованной жестоким недугом к кровати и креслу, об истории духовного становления личности, наделенной талантом создавать вокруг себя атмосферу добра, чуткости и взаимопонимания.

Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Что Кейти делала - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Сьюзан Кулидж

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

She would lie tossing, and turning, and trying first one side of her head and then the other; but whichever way she placed herself, the hard knobs and the pins stuck out and hurt her; so when at last she fell asleep, it was face down, with her small nose buried in the pillow, which was not comfortable, and gave her bad dreams.	Она вертелась в постели, пытаясь заснуть сначала на одном боку, потом на другом, но, как бы она ни легла, твердые бумажные папильотки и острые булавки впивались в голову, причиняя боль. Заснуть удавалось лишь лежа лицом вниз и зарывшись носом в подушку, что было очень неудобно и отчего снились плохие сны.
In consequence of these sufferings Clover hated curls, and when she "made up" stories for the younger children, they always commenced:	По причине этих страданий Кловер терпеть не могла кудряшек и, сочиняя сказки для младших, неизменно начинала так:
"The hair of the beautiful princess was as straight as a yard-stick, and she never did it up in papers-never!"	"Волосы у прекрасной принцессы были прямые, как палки, и она никогда не накручивала их на бумажки - никогда!"
Sunday always began with a Bible story, followed by a breakfast of baked beans, which two things were much tangled up together in Philly's mind.	Воскресное утро начиналось с чтения Библии, а затем на завтрак подавали печеные бобы. Филу Библия и бобы представлялись совершенно неотделимыми друг от друга.
After breakfast the children studied their Sunday-school lessons, and then the big carryall came round, and they drove to church, which was a good mile off.	После завтрака дети учили урок для воскресной школы, потом к крыльцу подъезжал большой экипаж и они отправлялись в церковь, до которой была добрая миля пути.
It was a large, old-fashioned church, with galleries, and long pews with high red-cushioned seats.	Церковь была большая, старинная, с галереями и длинными скамьями, на высоких сиденьях которых лежали красные подушки.
The choir sat at the end, behind a low, green curtain, which slipped from side to side on rods. When the sermon began, they would draw the curtain aside and show themselves, all ready to listen, but the rest of the time they kept it shut.	Участники церковного хора сидели в конце зала за зеленой занавеской, которую они раздвигали в стороны, когда начиналась проповедь, а в остальное время держали задернутой, так что их не было видно.
Katy always guessed that they must be having good times behind the green curtain-eating orange-peel, perhaps, or reading the Sunday-school books-and she often wished she might sit up there among them.	Кейти всегда думала о том, как они, должно быть, славно проводят время там, за зеленой занавеской, - грызут апельсинные корки или листают учебники воскресной школы, - и ей часто хотелось оказаться там, среди них.
The seat in Dr. Carr's pew was so high that none of the children, except Katy, could touch the floor, even with the point of a toe.	Скамья, принадлежавшая семейству доктора Карра, была такой высокой, что никто из детей, за исключением Кейти, не мог достать до пола даже носком ботинка.
This made their feet go to sleep; and when they felt the queer little pin-pricks which drowsy feet use to rouse themselves with, they would slide off the seat, and sit on the benches to get over it.	Поэтому ноги у них немели, и, почувствовав странное колотье, которым сонные ноги обычно пытаются себя разбудить, дети сползали со скамьи и сидели внизу на корточках, чтобы избавиться от неприятных ощущений.
Once there, and well hidden from view, it was almost impossible not to whisper.	А оказавшись там, где они были совершенно скрыты из виду, было почти невозможно не шептаться.

Aunt Izzie would frown and shake her head, but it did little good, especially as Phil and Dorry were sleeping with their heads on her lap, and it took both her hands to keep them from rolling off into the bottom of the pew.	И хотя тетя Иззи хмурилась и качала головой, пользы от этого было мало, особенно потому, что Фил и Дорри обычно спали, положив головы ей на колени, и обе руки у нее были заняты - нужно было придерживать спящих, чтобы они не скатились со скамьи.
When good old Dr. Stone said,	Когда мистер Стоун, старый добрый священник, произносил:
"Finally, my brethren," she would begin waking them up.	"Итак, братья мои", она принималась будить их.
It was hard work sometimes, but generally she succeeded, so that during the last hymn the two stood together on the seat, quite brisk and refreshed, sharing a hymn-book, and making believe to sing like the older people.	Иногда это было совсем не просто, но обычно ей удавалось достичь цели, и во время пения последнего псалма оба стояли бок о бок на скамье, вполне бодрые и освеженные сном, держа вдвоем одну книжку псалмов и делая вид, что поют, как взрослые.
After church came Sunday-school, which the children liked very much, and then they went home to dinner, which was always the same on Sunday-cold corned-beef, baked potatoes, and rice pudding.	После церковной службы были занятия в воскресной школе, которую дети очень любили, а затем ехали домой - обедать. Воскресный обед всегда был одним и тем же: холодная солонина, печеный картофель и рисовый пудинг.
They did not go to church in the afternoon unless they wished, but were pounced upon by Katy instead, and forced to listen to the reading of The Sunday Visitor , a religious paper, of which she was the editor.	Если им не хотелось, они могли не ехать в церковь после обеда, но тогда их атаковала Кейти и заставляла слушать чтение вслух религиозной газетки, которую сама выпускала.
This paper was partly written, partly printed, on a large sheet of foolscap, and had at the top an ornamental device, in lead pencil, with "Sunday Visitor" in the middle of it.	Газетка носила название "Воскресный гость", текст был написан частью рукописными, а частью печатными буквами на большом листе бумаги, украшенном сверху карандашным рисунком и крупно выведенным названием.
The reading part began with a dull little piece of the kind which grown people call an editorial, about	Чтение обычно начиналось со скучной статейки того рода, что у взрослых называется "передовицей". Она носила заголовок
"Neatness," or	"Об опрятности", или
"Obedience," or	"О чистоте", или
"Punctuality."	"О послушании".
The children always fidgeted when listening to this, partly, I think, because it aggravated them to have Katy recommending on paper, as very easy, the virtues which she herself found it so hard to practise in real life.	Слушая ее, дети всегда вертелись; я думаю, их раздражало то, что в своей газете Кейти проповедовала в качестве легкодостижимых именно те добродетели, которые сама находила столь трудным воплощать в жизнь.
Next came anecdotes about dogs and elephants and snakes, taken from the Natural History book, and not very interesting, because the audience knew them by heart already.	За этим следовали рассказы о собаках, слонах и змеях, взятые из учебника по естественной истории и не очень интересные, ибо слушатели уже знали их наизусть.
A hymn or two followed, or a string of original verses, and, last of all, a chapter of	После этого шли один или два псалма или стихи собственного сочинения и, наконец, очередная глава из страшной сказки

"Little Maria and Her Sisters," a dreadful tale, in which Katy drew so much moral, and made such personal allusions to the faults of the rest, that it was almost more than they could bear. In fact, there had just been a nursery rebellion on the subject.	"Маленькая Мария и ее сестры", в которую Кейти вкладывала столько поучений и делала такие обидные намеки на недостатки остальных, что это было для них почти невыносимо, а однажды даже вызвало в детской восстание.
You must know that, for some weeks back, Katy had been too lazy to prepare any fresh Sunday Visitors , and so had forced the children to sit in a row and listen to the back numbers, which she read aloud from the very beginning!	Я должна сказать вам, что несколько недель подряд Кейти, поленившись готовить новые выпуски "Воскресного гостя", заставляла детей садиться в ряд и слушать чтение вслух старых номеров, начиная с самого первого!
"Little Maria" sounded much worse when taken in these large doses, and Clover and Elsie, combining for once, made up their minds to endure it no longer.	В таких больших дозах "Маленькая Мария" звучала еще хуже, чем обычно, и, объединившись на этот раз, Кловер и Элси решили, что дольше терпеть невозможно.
So, watching their chance, they carried off the whole edition, and poked it into the kitchen fire, where they watched it burn with a mixture of fear and delight which it was comical to witness.	Улучив удобный момент, они унесли все издание в кухню и там, бросив его в печь, с забавной смесью страха и восторга на лицах наблюдали, как оно горит.
They dared not confess the deed, but it was impossible not to look conscious when Katy was flying about and rummaging after her lost treasure, and she suspected them, and was very irate in consequence.	Они не осмелились признаться в содеянном, но было невозможно делать вид, что ничего не знаешь, когда Кейти носилась по дому, обшаривая все углы в поисках своего утраченного сокровища, так что она все же заподозрила их в преступлении и в результате была очень разгневана.
The evenings of Sunday were always spent in repeating hymns to Papa and Aunt Izzie.	Воскресный вечер всегда проводили вместе с папой и тетей Иззи за чтением псалмов.
This was fun, for they all took turns, and there was quite a scramble as to who should secure the favorites, such as,	Это было большим удовольствием, так как все должны были читать поочередно и даже была борьба за то, кто получит любимые псалмы, такие, как
"The west hath shut its gate of gold," and	"Закрыл врата златые запад" или
"Go when the morning shineth."	"Иди с сияющей зарей".
On the whole, Sunday was a sweet and pleasant day, and the children thought so; but, from its being so much quieter than other days, they always got up on Monday full of life and mischief, and ready to fizz over at any minute, like champagne bottles with the wires just cut.	Вообще, воскресенье было хорошим и приятным днем, так думали и сами дети, но оно оказывалось намного тише и спокойнее других дней, и поэтому в понедельник они всегда просыпались полными жизни и огня, готовыми вспениться в любую минуту, словно бутылки с шампанским, когда проволочки, прикрепляющие пробки, уже перерезаны.
This particular Monday was rainy, so there couldn't be any out-door play, which was the usual vent for over-high spirits.	В понедельник, о котором я собираюсь рассказать, шел дождь, так что об играх во дворе, которые обычно позволяли дать выход накопившейся энергии, в этот день не могло быть и речи.
The little ones, cooped up in the nursery all the afternoon, had grown perfectly riotous.	Просидев весь день в тесной, душной детской, младшие стали совершенно необузданными.