Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Орден Феникса (перевод Марго)

— Я уже прочитала вторую главу, — ответила Гермиона.

— Ну, тогда, начните читать третью.

— Ее я тоже уже прочитала, как и всю книгу.

Профессор Амбридж моргнула, но быстро обрела равновесие.

— Ну, тогда, Вы можете рассказать мне, что Слинкхард говорит о контрпроклятиях в пятнадцатой главе.

— Он говорит, что контрпроклятия неправильно названы, — отчеканила Гермиона. — Он говорит, что «контрпроклятиями» их называют только люди, желающие, чтобы это название звучало наиболее приемлемо.

Амбридж вскинула брови, даже против ее воли, этот ответ не мог не впечатлять.

— Но я не согласна, — продолжила Гермиона.

Брови Амбридж поползли выше, а взгляд стал холоднее.

— Вы не согласны? — повторила она.

— Да, я не согласна, — ответила Гермиона, которая в отличие от Амбридж не шептала, а говорила громко и отчетливо, привлекая внимание всего класса. — Мистеру Слинкхарду не нравятся проклятья, так ведь? Но я считаю, что они могут быть очень полезны, особенно, когда направлены на защиту.

— Ах, вот как? — выпрямляясь, воскликнула Амбридж, позабыв о шепоте. — Но, боюсь, для урока имеет значение только мнение мистера Слинкхарда, а вовсе не Ваше.

— Но… — начала было Гермиона.

— Достаточно, — отрезала Амбридж и, прошагав в центр класса, громко объявила. — Я собираюсь снять 5 баллов в Гриффиндора.

По кабинету пронесся негодующий шепот.

— За что? — зло воскликнул Гарри.

— Не вмешивайся! — зашептала ему Гермиона.

— За то, что прерываете мой урок бессмысленными замечаниями, — мягко ответила Амбридж. — Я здесь, чтобы учить вас по методу, одобренному Министерством, а он не включает в себя обсуждения со студентами вопросов, в которых они ничего не соображают. Ваши бывшие преподаватели по этому предмету позволяли вам вольности, но никто из них…вероятно, только за исключением профессора Квиррела, ограничивавшего вас соответствующим возрасту материалом… не прошел бы инспектирование Министерства….

— Точно, Квиррел был классным учителем, — громко прокомментировал Гарри. — Только у него был один ма-а-аленький недостаток — лорд Вольдеморт, намертво приклеенный к его затылку.

Это заявление было встречено оглушительной тишиной.

— Думаю, еще одна неделя наказаний Вам не повредит, мистер Поттер, — елейным голоском произнесла Амбридж.

Порезы на тыльной стороне ладони Гарри почти зажили, но на следующее утро уже снова кровоточили. Он не жаловался на ежевечерние наказания, чтобы не доставлять удовольствия Амбридж. Снова и снова писал: Я не должен лгать, и не звука не сорвалось с его губ, хотя с каждой написанной буквой, раны становились все глубже.

Но хуже, чем наказание, оказалась, предсказанная Джорджем, реакция Анджелины. Во вторник утром за завтраком в Большом Зале, Анжелина зажала Гарри в углу Гриффиндорского стола, и орала на него так громко, что профессор МакГонагалл, поднявшись из-за учительского стола, направилась прямо к ним.

— Мисс Джонсон, как вы посмели поднять такой шум в Большом Зале?! Пять баллов с Гриффиндора!

— Но, профессор… он снова нарвался на наказание…

— Как это, Поттер? — рявкнула МакГонагалл, поворачиваясь к Гарри. — Наказание? От кого?

— От профессора Амбридж, — промямлил Гарри, не встречаясь взглядом с блестящими за квадратными стеклами очков глазами МакГонагалл.

— И Вы говорите мне это, — она понизила голос, чтобы любопытные ученики Равенкло за соседним столом ничего не услышали, — после того, как я в прошлый понедельник предостерегала Вас от этого, Вы вновь не смогли сдержаться в классе профессора Амбридж?

— Да, — промямлил Гарри, обращаясь к полу.

— Поттер, Вы должны держать себя в руках! Вы нарываетесь на крупные неприятности! Еще пять баллов с Гриффиндора!

— Но….что..? О нет, профессор! — разъяренный от несправедливости, воскликнул Гарри. — Я и так уже ею наказан, за что Вы еще снимаете пять баллов?

— Потому что наказания не оказывают на вас никакого эффекта! — ядовито возразила МакГонагалл. — Нет, больше ни одной жалобы, Поттер! А что касается Вас, мисс Джонсон, то в будущем, лучше орите на квиддичном поле при подачах, а не то рискуете лишиться своего капитанства.

Профессор МакГонагалл зашагала обратно к учительскому столу. Анджелина послала Гарри взгляд, полный глубокого отвращения, и гордо удалилась. Гарри плюхнулся на скамейку возле Рона.

— Она сняла баллы с Гриффиндора, только за то, что я каждый вечер кромсаю себе руку! Как вам это нравится? — кипятился он.

— Знаю, приятель, — посочувствовал Рон, перекладывая на Гаррину тарелку ломтики бекона. — Она с этим поторопилась.

Гермиона, однако, ни слова не говоря, шелестела страницами своего «Ежедневного Пророка».

— Ты что считаешь, МакГонагалл права? — набросился Гарри на фото Корнелиуса Фаджа, закрывающего лицо Гермионы.

— Я бы не хотела, чтобы она снимала баллы, но считаю, что она права, когда предупреждает тебя от опрометчивых поступков в отношении Амбридж, — произнес голос Гермионы из-за газеты, на которой Фадж размахивал руками, произнося какую-то речь.

Гарри не разговаривал с Гермионой все Заклинания, но, оказавшись на Преображениях, он мгновенно забыл о царивших между ними разногласиях. В углу кабинета сидела Амбридж со своим блокнотиком, и при виде ее все случившееся за завтраком мигом вылетело из головы Гарри.

— Великолепно, — прошептал Рон, когда они расселись по местам. — Посмотрим, получит ли Амбридж то, что заслуживает.

Профессор МакГонагалл вошла в кабинет, совершенно игнорируя присутствие Амбридж.

— Начнем, — произнесла она, и мгновенно опустилась тишина. — Мистер Финниган, будьте добры, раздайте всем проверенные домашние работы… мисс Браун, пожалуйста, возьмите коробку с мышами… не глупите, девушка, они вас не покусают… и раздайте их студентам…

— Кхе, кхе, — откашлялась Амбридж, используя тот же глупый приемчик, что прервал речь Дамблдора в первый вечер учебного года.

Профессор МакГонагалл не обратила на нее никакого внимания. Симус вернул Гарри его эссе и, взглянув на отметку, тот с облегчением увидел «О».

— Так, теперь все, слушаем внимательно… Дин Томас, если ты снова сделаешь это со своей мышью, я тебя накажу…большинство из вас успешно справилось со Стиранием улиток, даже те, у кого остались ракушки, поняли суть заклинания. Сегодня мы будем…

— Кхе, кхе, — произнесла Амбридж.

— Да? — брови профессора МакГонагалл слились в одну суровую линию.

— Просто интересно, профессор, вы получили мою записку, в которой говориться о дате и времени инспе…

— Уж, наверное, получила, иначе я бы поинтересовалась, что Вы забыли в моем классе, — ответила МакГонагалл и повернулась к Амбридж спиной. Студенты обменялись ликующими взглядами. — Как я говорила: сегодня мы будем заниматься более трудным Исчезновением мышей. А теперь, Исчезающее заклинание…