Мэри Райнхарт - Альбом [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Мэри Райнхарт - Альбом [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Классический детектив. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Альбом [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Мэри Райнхарт
Жанр:

Классический детектив
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Мэри Райнхарт - Альбом [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Альбом [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Мэри Райнхарт, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самым замечательным в романах «Альбом» и «Стена» американской писательницы М.Р.Райнхарт является то, что читатель, попадая в мир страшных, загадочных и хитроумных ситуаций, до конца повествования, выдержанного в неторопливом стиле «а ля Агата Кристи», не знает, кто главный виновник происшедших убийств, цепь которых раскрывает местный шериф, при этом обнажая в ходе расследования двуличность и лицемерие некоторых представителей так называемого высшего общества.

Альбом [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Альбом [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно, автор Мэри Райнхарт

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Rain or shine, bright morning or late evening, our servants make these excursions.	В дождь и в ясную погоду, рано утром и поздно вечером слуги ходят туда выбрасывать мусор.
And I knew enough about police methods by that time to realize that examination of waste cans might well be a part of their routine.	К тому времени я уже достаточно хорошо была знакома с полицейскими методами и могла понять, что они обязательно просматривают весь мусор.
Even if the glove escaped Annie's sharp eyes, there was the question whether I could safely make a night trip for its recovery.	Даже если Энни не увидит в перчатке ничего особенного, смогу ли я ночью пойти к контейнеру и незаметно вынуть из него перчатку?
Lightning did not strike twice, and I could hardly hope to repeat the Dalton's foolhardy and reckless excursion.	Молния дважды не попадает в одно и то же место, гласит пословица, и мне вряд ли удастся повторить то, что сделали прошлой ночью Дэлтоны.
I managed to drop the advertising portion of the paper into Mother's basket so that it covered the glove, and when Annie came up to turn down the beds I waylaid her in the hall.	Я незаметно бросила в мусорную корзину часть газеты с объявлениями, чтобы закрыть перчатку, и когда Энни пришла вечером, чтобы приготовить постель, я подошла к ней в холле и сказала:
"Annie," I said, "I don't think I'd go out by the rear door at night for a while.	- Энни, я не думаю, что сегодня ночью стоит выходить из дома.
We don't know what all this is about, but it might not be safe."	Мы не знаем, что происходит, но это может быть опасно.
"I haven't any intention of doing that, Miss Louisa.	- Я и не собираюсь этого делать, мисс Луиза.
Not with a murdering lunatic about."	Ведь этот ненормальный убийца все еще на свободе.
"You might suggest to Holmes that he bring the waste cans onto the kitchen porch."	- А ты попроси Холмса принести контейнеры на кухонное крыльцо.
"They're there now, miss," she said primly.	- Они уже там, мисс, - заметила она с чувством превосходства.
"Although what your mother will say I don't know."	- Но что скажет на это ваша мать, я не знаю.
"I'll take the responsibility for that, Annie."	- Всю ответственность беру на себя, Энни.
She gave me a small and cynical smile.	Она улыбнулась мне.
Both of us would get it, it implied, when the time came. But there was appreciation in it too.	Мы обе получим свое, когда придет время, как бы говорила она, но по достоинству оценила мой поступок.
Annie and I understood each other.	Мы с Энни понимали друг друга.
"Very well, Miss Louisa," she said.	- Очень хорошо, мисс Луиза.
"And it's Mary's evening out, and she says she's going out by the front door.	Сегодня у Мэри свободный вечер. Она говорит, что выйдет через парадную дверь.
I suppose you haven't a key for it?"	У вас, кажется, нет ключа от парадной двери?
"You know very well that I have no key for it, Annie."	- Ты прекрасно знаешь, Энни, что ключа у меня нет.
She was standing beside me with the coffee tray in her hands, and I was surprised a look of sympathy on her face.	Она стояла со мной рядом, держа поднос, на котором были остатки кофе. И я увидела, что она жалеет меня.

She knew that I had no key, had never had a key of my own.	Энни знала, что у меня нет ключа и никогда не было.
"I've told her I'd wait up, so she needn't ring the bell, miss.	- Я сказала Мэри, что буду ждать ее возвращения и что ей не нужно звонить в дверь, мисс.
She'll be back at eleven." I agreed, of course.	Она вернется в одиннадцать.
It meant that I, too, must wait until eleven or later before I could retrieve the glove, but there was nothing else to do.	Это означало, что я тоже должна ждать до одиннадцати, чтобы вынуть перчатку. Но делать было нечего.
And I have reported this conversation in detail because it led to what was to be the most exciting night of my life up to that time.	Я подробно привожу здесь весь разговор, потому что вследствие этого провела тогда самую волнующую ночь своей прежней жизни.
Chapter XIV	ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
I GOT MOTHER TO bed by ten o'clock, putting her book and her glasses on the table beside her, along with her folded clean handkerchief and her glass of water.	К десяти часам вечера я уложила маму в постель. На тумбочку у кровати положила ее очки и книгу, чистый аккуратно сложенный носовой платок и поставила стакан воды.
Her prayer book, of course, always lay there.	Ее молитвенник всегда там лежал.
And as I did it I wondered about Miss Emily next door.	И я почему-то подумала о мисс Эмили в доме рядом.
What was she feeling that night, after all her years of service?	Что она чувствовала этой ночью после всех ночей, когда она должна была ухаживать за больной матерью?
Was she utterly lost? Or was there some sense of relief from the demands of that petulant and querulous old woman, with the stick by her bed with which to summon Emily remorselessly, day or night?	Чувствовала она себя потерянной или же испытывала некоторое облегчение, избавившись от капризных замечаний старой больной женщины, постоянно что-то требующей от нее днем и ночью?
She had built herself no life at all, had Emily, save for her incessant reading, her trips to the library for books.	У Эмили не было личной жизни, за исключением чтения книг и постоянных посещений библиотеки.
Margaret was different.	Маргарет - другой человек.
She had a life of her own, slightly mysterious but very real.	У нее своя жизнь, никому не известная, но все же реальная.
She dressed carefully, went out-to concerts, to the theater now and then.	Она очень хорошо одевалась, ходила на концерты в театры.
It was even rumored that she had a small group where she played bridge for infinitesimal sums of money; something of which the Crescent disapproved on principle, although it bought lottery tickets at hospital fairs without compunction.	Говорили даже, что у нее были друзья, с которыми она играла в бридж на деньги, хотя ставки были очень маленькими. Игра в карты на деньги решительно осуждалась жителями Полумесяца, хотя они покупали лотерейные билеты на ярмарках, устраиваемых больницей, и не чувствовали при этом никаких угрызений совести.
When at last I went back to my room I was still wondering.	Вернувшись, наконец, в свою комнату, я все еще думала об этом.

Not only about Emily and Margaret; about all our women.	Не только об Эмили и Маргарет, но обо всех наших женщинах.
Save Helen Wellington, none of us lived interesting or even active lives.	Кроме Хелен Веллингтон, никто из нас не жил интересной активной жизнью.
It was as though our very gates closed us away.	Казалось, ворота в поселок закрыли нас навечно от остальных людей.
The men went out, to business, to clubs, to golf. They came back to well-ordered houses and excellent dinners.	Мужчины бывали на людях: ходили на работу, в свои клубы, играли в гольф, а потом возвращались в прекрасно убранные дома, где ели вкусный обед.
Even old Mr. Lancaster had a club, although he rarely went there.	Даже старик Ланкастер посещал свой клуб, хотя и редко.
But the women!	Но женщины - они сидели дома!
I remembered a call I had made on Helen Wellington shortly after she married Jim.	Помню, как я была в гостях у Хелен Веллингтон вскоре после того, как они с Джимом поженились.
"What do you do, all of you?" she asked.	- Чем вы все здесь занимаетесь? - спросила она.
"You'll got twenty-four hours a day to fill in."	- Ведь двадцать четыре часа в сутки нужно чем-то заполнить.
"We have our homes, of course.	- У всех у нас есть дела.
You'll find that we consider them very important."	Домашние дела очень важны для нас.
"And that's living?	- И это называется жизнь?
To know how many napkins go into the wash every week?"	Считать салфетки перед тем, как стирать их раз в неделю!
"We manage.	- Ничего, мы живем.
It isn't very exciting, of course.	Это, конечно, не так уже интересно.
It was harder when I first came back from boarding school, but I'm used to it now."	Когда я вернулась домой из интерната, было довольно тяжело, а теперь привыкла.
"Used to it!	- Привыкла?
At twenty!	В двадцать-то лет?
That's ridiculous."	Это просто смешно!
And because she too was young I had told her about having to let down my skirts before I came back for each vacation-that was when skirts were very short-and turning them up laboriously as soon as I reached the school again.	Потому, что она тоже была молодой, я рассказала ей, как, приезжая на каникулы из интерната, отпускала свои юбки, а потом снова укорачивала.
She had thought it so funny that she had screamed with laughter.	Ей показалось это настолько смешным, что она чуть не умерла от хохота.
But I wondered that night if it was really funny at all.	Но я тогда подумала: действительно ли это так смешно?
"Twenty," she had said, "and they've got you.	- Тебе двадцать лет, и они тебя захомутали!
Well, they've never get me."	Со мной это не удастся!