Макс Бодягин - Святые Полуночники

Ласковый вечерний ветерок полоскал белые флаги на стенах, город погрузился в траур. Когг Химерон вспомнил, как орал освежёванный им Иебедайя, извиваясь, как червяк, насаженный на крюк, когда к нему возвращалось сознание. Работорговец плотоядно улыбнулся. В тот момент он стоял прямо напротив окна, из которого свешивалось на верёвке ободранное тело кана Сеэры и наслаждался слезами, смывавшими макияж с его пухлой пидорской рожи. Он видел, как прибывает толпа, как люди теряют сознание, глядя на ужимки издыхающего пидора, и как музыку слушал крики женщин. Жаль, что ему не удалось добраться до жены Иебедайи и его выблядков, но он ещё их достанет. Зато над могилой Каймана он славно потрудился. Тяжело было рубить ему башку, украденный на рынке топор оказался туповат, но, в конце концов, всё получилось. Надо признаться, идея насрать мертвяку в рот оказалась прекрасной, усмехнулся про себя Когг Химерон. Когда все эти напыщенные буамы и затры вытаращили шары, глядя как башка Каймана щерится с кола, на который её насадил работорговец, он чуть не выдал себя хохотом. Вовремя губу прикусил.

Когг Химерон улыбнулся в накладную бороду и свернул к городскому светочу. На площади перед ним ярко горели костры. Молчаливые затра стояли рядом, кутаясь в лёгкие шерстяные накидки и опираясь на тонкие копья. Когг Химерон глумливо присел перед ними, в церемониальном жесте прикрыв голову руками, но они даже не повернули головы. Работорговец прошёл ещё один квартал и остановился у роскошного дома с колоннадой, богато украшенной плитками из майолики. Всю стену снизу доверху покрывала вьющаяся роза и садовый вьюн, крупные алые, белые и фиолетовые цветы уже закрывались в предчувствии сумерек, но от гнёздышка Херона всё равно воняло, как от парфюмерной лавки.

Когг Химерон точно знал, что жирный великан прибыл сюда утром, потратив целый час на пререкания с кангаем Большой Сеэры, который не хотел пускать его в город. Однако, ни члены кангая, ни местные высокородные не смогли найти ни одного закона, который бы запрещал полноправному хозяину дома воспользоваться своим правом собственности. Всё, что им удалось – вынудить Херона оставить свой огромный дредноут в селении неподалёку и запретить ему приближаться к городским стенам под предлогом того, что он слишком хорошо вооружён. По заверениям агентов Когга Химерона, жиртрест прилетел из Энподии. На хера он гонял в эту вонючую дыру, никто не знал, но работорговец и не стал копать дальше. Он пришёл к давнему врагу по делу.

Он поднялся по облицовочному цветной плиткой крыльцу и постучал в резной косяк. Ему не ответили, тогда он постучал как следует. В проёме появилось напомаженное лицо слуги, выглядевшее, как голова фарфоровой куклы. Ну, и чего вам надо, жеманно пропел лакей, скорчив презрительную рожу. Когг Химерон смерял его взглядом и шепнул: передай жирному, что к нему пришёл тот, кто четыре раза пытался убить его в ледяном городе. И ещё, девочка, скажи ему, что я пришёл в гости, никаких дурных планов у меня нет. Я не девочка, обиженно буркнул лакей. Когг Химерон усмехнулся, толкнул его в лицо пятернёй и вошёл внутрь со словами: шевелись быстрей, сучка.

Патро-о-он, заголосил слуга, убегая вверх по широкой лестнице, по-девичьи сдвинув коленки в шёлковых чулках. Работорговец презрительно посмотрел на его узкую спину в золочёной ливрее и, сложив ладони рупором, крикнул вслед: великий Херон! Надо поговорить. По обе стороны от лестницы открылись двери и четверо массивных слуг выбежали в холл, подняв стволы пневмопушек. Когг Химерон молниеносно отступил, прикрывшись тяжёлой входной дверью, достал из-под накладного живота игломёт и, присев, осторожно метнул его охране. Игломёт, кружась, доехал до середины холла, и замер посередине игольчатой золотой звезды, украшавшей пол. Эй, крикнул он: я безоружен! Хотел бы вас перестрелять, давно бы это сделал.

Услышав тяжёлое буханье шагов, доносящееся сверху лестницы, работорговец осторожно выглянул из-за косяка. Мощный великан Херон медленно спускался к нему, внимательно оглядывая каждую ступень, будто боясь, что мрамор проломится под его огромными стопами. Когг Химерон вышел навстречу хозяину дома и приветственно раскинул руки: я пришёл помириться, великий Херон. У меня для тебя хорошие новости. Я ушёл от Суодаха. Насовсем. Прогони своих шавок, нам есть, о чём поговорить наедине.

Он хотел добавить ещё пару слов, но тут его взгляд упал на лицо Херона. Маленькие глазки гиганта мерцали словно два льдисто-голубых карбункула, а вертикальные чёрные зрачки походили на две иглы, плавающие в талой воде. Что у тебя с глазами, выдавил из себя Когг Химерон. Херон без улыбки внимательно оглядел гостя и медленно проговорил: все вон. Слуги бесшумно исчезли, лишь жеманный привратник подглядывал сверху, спрятавшись за массивными перилами. Когг Химерон присел, подобрал игломёт, притворно прицелился в него и крикнул: бум! Красавчик ойкнул и скрылся, щелкая подошвами по мраморному полу.

Я тебя знаю, спросил Херон, подходя ближе. Когг Химерон скривился: не совсем. Ты знаешь, кто я такой. Все знают, кто я такой. Я же легенда. И я очень тебе нужен сейчас, после того, как Каймана казнили, а его людей треплют затра по всем углам ойкумены. Херон подошёл поближе, совершенно не обращая внимания на игломёт в руке гостя, скрестил руки на груди и пробасил: ты сказал, что четыре раза пытался убить меня? Гость улыбнулся: ты единственный, кого у меня не получилось убить. Ты прямо заговорённый, патрон Херон.

Херон чуть наклонил голову, блик от сияющей люстры прокатился по его конической лысине. Думаю, сейчас тебе тем более не удастся меня убить, сказал он, помолчал и спросил: ты – Когг Химерон? Я думал, ты выглядишь иначе. Работорговец улыбнулся: я действительно Когг Химерон. В доказательство своих добрых намерений я даже покажу тебе своё настоящее лицо. Он подошёл в круглому каменному столу, со стуком положил оружие, поднял руки к лицу, снял бороду и с усилием отлепил маску из кожи ящерицы-притворщика, после чего достал из саквояжа банку с раствором и, скатав маску в трубку, опустил её туда. Херон удивлённо хмыкнул. Когг Химерон расстегнул простой сюртук, сбросил его на стул, туда же полетел и накладной живот.

Хорошая фигура, констатировал Херон. Не заигрывай со мной, хохотнул работорговец: я не настроен на романтику. Так и будем стоять тут?

Херон молча развернулся и пошёл наверх. Когг Химерон сгрёб одежду в охапку и последовал за ним. Я слышал, ты вдребезги разосрался с Чарицей, спросил работорговец: это правда? Она мертва, буркнул великан, не оборачиваясь к гостю и по-прежнему двигаясь вперёд по гулкому сводчатому коридору, облицованному кровавым родонитом. Это ты её, уточнил Когг Химерон, глядя в спину хозяину дома. Тот на мгновение остановился, подумал и бросил: можно и так сказать. Я отдал приказ. И что теперь, поинтересовался Когг Химерон. Погоди, оборвал его Херон: я не хочу говорить на бегу.