Герда Грау - Форма звука

— Пострадавших в здешнем центре больше сотни, — напомнил Клинт, уловив, к чему клонит собеседник. — Круг их знакомств потребует несколько лет для выяснения мотивов.

Гелбрейт покачал головой.

— А вы представьте на секунду, что в нашем случае это всё случайные жертвы.

— То есть?

— Сопутствующие основной. Аналогия: преступник устраивает крушение межпланетного катера, чтобы устранить человека, который летит этим рейсом. Обычное убийство, замаскированное под несчастный случай, примеров масса. Количество жертв будет равно числу пассажиров, но только одна жертва — истинная, остальные — случайные. С катером все просто, он гарантированно разобьется при посадке, если вывести из строя навигатор, а вот нападение акул немного сложнее. Подготовить его не пять минут, управлять животными трудно, а результат не настолько стопроцентно предсказуем, как при ударе ножом. Да, пострадавших много, но давайте предположим, что никто из них не являлся целью на проклятом шоу — и истинная жертва сразу выйдет из тени.

— Какая? — машинально спросил Клинт.

— Двести пятьдесят миллионов кредитов, год окупаемости, — засмеялся Гелбрейт. — Все отлично уничтожено безмозглыми тварями. Кто теперь поедет отдыхать туда, где могут голову откусить?

— Это не согласуется с отсутствием конкуренции, — возразил Клинт. — В этом вопросе Хиотису можно верить, иначе они сами разобрались бы и принесли нам голову виновного на блюдечке.

— А о какой конкуренции мы говорим? — задал встречный вопрос Гелбрейт. — Конкуренция бывает внешняя, а бывает и внутренняя.

Клинт подумал.

— Имеете в виду разногласия инвестора с управляющим?

— Или инвесторов было несколько, — подсказал Гелбрейт.

Эта мысль заставила Клинта полезть за сигаретой, хотя делал он это крайне редко. Гелбрейт тоже последовал его примеру: курение сближает не хуже совместной выпивки, если верить психологам. Зажигалка Клинта на секунду привлекла его внимание, но спрашивать о ней он не стал, чтобы не сбивать того с мысли.

— Да, инвесторы могли изначально находиться не в равном положении, — наконец признал викторианец. — При таком резком понижении стоимости актива вместо обещанной доходности тот, кто вложил последнее, гарантированно разоряется. А тот, кто способен переждать убыточный период, вполне может выкупить его долю за гроши и стать единоличным владельцем.

— Либо получить другой профит, не денежный. В той куче материалов, что нам дали на изучение, есть что угодно, кроме финансовой отчетности центра и имен владельцев. Держу пари, их больше одного.

Они обменялись понимающими взглядами.

— Это будет трудно, — сказал Клинт. — Хиотис посредник, сошлется на то, что не уполномочен разглашать информацию о клиенте, и мы зашли в тупик. Здесь нет правительства, через которое можно нажать на него.

Гелбрейт заметил, что имя Хиотиса тот произносит с неприязнью, и в душе поздравил себя с маленькой победой.

— Да, правительства нет, — согласился он. — Но и мы не ограничены в своих действиях и контактах. Думаю, для начала стоит поговорить со свидетелями. Персонал частенько знает больше, чем думают хозяева, и не зря отсюда всех разогнали на время нашего пребывания. Собственно, в этом и состояла цель моего визита к вам, одному мне с Хиотисом не справиться, навалимся вместе.

Последнюю фразу он произнес шутливо, но Клинт остался серьезным.

— А кого вы имеете в виду под персоналом? — спросил он. — У нас нет ни одного конкретного имени, ни гарантии, что те, кого Хиотис нам подсунет по нашей просьбе, будут на самом деле здешними служащими, а не подставными пешками с заученной легендой.

— Я сегодня пересматривал запись шоу, — Гелбрейт поднялся, держась за поручни кресла, и едва не сел назад — пол качнулся и как-то нехорошо расплылся. — Пара амбалов, отстреливавших акул, засветилась на холозаписи довольно четко, не спутаешь. Также есть ведущий шоу и его помощники.

— Подростки? — поморщился Клинт. — Мы не можем допрашивать детей.

— На Мумбаи нет законов, — усмехнулся Гелбрейт. — Никакие органы опеки не предъявят нам иск, а вот пара кредиток, вы не поверите, творит с местной неокрепшей детской психикой чудеса. Я вообще сомневаюсь, что на Мумбаях есть такое понятие, как детство. Впрочем, решать вам. Можем ограничиться только взрослыми.

— Нет, я согласен, — Клинт прошел к аннигилятору и сунул туда окурок. — Дети не так уж малы, кажется, постараемся поговорить с ними максимально осторожно. Выбирать все равно не приходится, не дело, а сплошная головная боль.

Гелбрейт отпустил ручки кресла и констатировал, что кривизна пола заметно исправилась. Он скользнул взглядом по вскрытой упаковке шприцов-тюбиков, лежавшей на столике возле кресла.

— Это едва ли поможет от вашей головной боли, — он поднял блистер, попутно убедившись, что пары штук не хватает. — Скорее уж от несвежих омаров.

Клинт покраснел и пробормотал что-то о своей нелюбви к омарам, но Гелбрейт его не слышал, думая о своем. Раскачивание пола, нагрев импланта и плохое самочувствие внезапно обрели еще одну причину помимо неудачного дрифта, на который он грешил ранее. Как и совместный обед, и чудесное явление Хиотиса с андроидом, твердо уверенных в его беспамятстве.

Препарат в блистере Клинта был метаналоксоном, антидотом от наркотических отравлений.

— Шутите? — Хиотис приподнял брови, демонстрируя недоумение.

— Не допрашивать, просто поговорить, — поправил Гелбрейт, сохраняющий невозмутимый вид. — Нам нужны те, кто на снимках.

Клинт молча положил на стол общей рабочей комнаты свой пад, который отбросил в воздух увеличенные кадры холозаписи, превращенные в портреты. Размытые профили охранников, лицо тренера и снятые вполоборота подростки. Гелбрейт внимательно следил за тем, как Хиотис передвигает снимки — плотно сжав губы и слегка подергивая уголком рта. Отказать им он не мог, оснований не было, но ситуация в целом ему явно не нравилась.

— Я свяжусь с клиентом и передам вашу просьбу, — наконец ответил он. — Но я могу отвечать только за охранников, ведущий шоу не является сотрудником центра.

— Где он живет? В вашем океанариуме тулунов нет, но не везли же их с той стороны материка? Он должен быть местным.

Взглядом Хиотиса можно было открыть консервную банку, однако он не спросил, откуда Гелбрейту известно содержимое океанариума.

— Да, он местный, — подтвердил он. — Зовут Брендон, живет в поселке на носу. Если проехать по главной улице до конца, то его дом последний у самой воды. Во дворе есть бассейн, не ошибетесь. Бетонная чаша с прозрачным куполом.

— Мы с коллегой прогуляемся к нему в гости, попробуем застать его дома, пока вы организуете нам встречу с остальными, — Гелбрейт взглянул в окно. — Найдется здесь свободный кар?