Илья Ильф - Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Илья Ильф - Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Юмористическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Илья Ильф
Жанр:

Юмористическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Илья Ильф - Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Илья Ильф, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В романе «Двенадцать стульев» авторы показывают пошлый мирок обывателей и хапуг, которых легко обманывает «великий комбинатор», ловкий жулик и авантюрист Остап Бендер.

Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Двенадцать стульев - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Илья Ильф

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

approached, turning against the stream.

Представитель "Станка" Персицкий смотрел в цейсовский бинокль с восьмикратным

увеличением на территорию ярмарки, потом потоптался, выяснил, что до прихода "Скрябина" остается еще часов пять, и на Кремлевском "элеваторе" поднялся в город[411. За пять часов можно было набрать уйму материалов - дать очерк о городе, о радиолаборатории Бонч-Бруевича и о последствиях наводнения... Под сенью гидравлического пресса на воробьяниновском стуле сидела Агафья Тихоновна и флиртовала с

виртуозом-балалаечником, корректным молодым человеком с европейской выправкой. Виртуоз чувствовал себя в родственной среде прекрасно. Он грациозно уселся на один из воробьяниновских стульев, совершенно не обращая внимания на то, что Галкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд вынуждены были все впятером довольствоваться только двумя стульями. Вокруг стульев, как шакалы,

расхаживали концессионеры. Остапа особенно возмущал виртуоз-балалаечник. - Что это за чижик? - шептал он Ипполиту Матвеевичу. -Всякий дурак сидит на ваших стульях. Все это плоды вашего пошлого кобелирования. - Что вы ко мне пристали? - захныкал Воробьянинов. -Я даже такого слова не знаю - кобелировать.

- Напрасно. Кобелировать - это значит ухаживать за молодыми девушками с нечистыми намерениями. Отпирательства ваши безнадежны. Лиза мне все рассказала. Вся Москва покатывается со смеху. Все знают о вашем кобеляже. Компаньоны, тихо переругиваясь,

кружили вокруг стульев. Галкин, Палкин,

Малкин, Чалкин и Залкинд делали прогнозы в будущее. Малкин не верил в

доброкачественность тиражных обедов. - В

контракте, - говорил он, - надо было указать число блюд и количество калорий. По правилу, мы должны приравниваться к металлистам - не меньше 4000 калорий в обед. Г алкин и Палкин

держались более оптимистических взглядов.

- Зато здесь икра дешева, - сообщили они, - и рыба. - А воздух какой! - закричал Чалкин. -Морской воздух! - Тем более, - сказал тонкий, как кнут, Залкинд. - При таком воздухе беспрерывно хочется есть. Мне уже сейчас хочется. - До Царицына мы не пропадем.

Кормить будут. - А на Кавказе что будет?

Если Сестрин сейчас уже заграбастал себе двадцать марок. - А нам по полторы марки на каждого. Если еще пьеса провалится... -Да. Копеек по пятнадцать в день будем зарабатывать. Виртуоз-балалаечник пригласил Агафью Тихоновну обедать на "Парижскую коммуну".

- А нас пустят? - Конечно, пустят. На

	стоянках кухня этим живет. Тут очень хорошие и дешевые обеды. Звуковое оформление завздыхало и поплелось в трактир "Плот". Концессионеры оживились. - Может быть, рискнем? - сказал вдруг Остап, невольно приближаясь к стульям. - Вы - два, и я - два, и -ходу! А? Хорошо бы было, черт возьми! Он осмотрелся. Бежать надо было бы по насыпи до Рождественской улицы, забитой обозами. Да и сквозь толпу крючников продраться было бы нелегко. Кроме того, Кочкарев с Подколесиным маячили поблизости. Они, конечно, подняли бы страшный рев, заметив покушение на мебель, якобы изготовленную в древесных мастерских ФОРТИНБРАСА при УМСЛОПОГАСЕ имени Валтасара. Остап скис. - Придется ехать! Но как? В крайнем случае, можно было бы сесть на "Парижскую коммуну", доехать до Царицына и там ждать труппу, но деньги, деньги! Ах, Киса, Киса, что б вас черт забрал! Осознали ли вы уже свою пошлость? Компаньоны решили хотя бы посидеть на стульях. Они подпрыгивали на пружинах и пересаживались со стула на стул. Ипполит Матвеевич ерзал. - Ирония судьбы! -говорил Остап. - Нищие миллионеры! Вы еще ничего не нащупали? Подколесин с Кочкаревым подошли к учрежденскому курьеру и, мотая головами в сторону концессионеров, справились, кто такие осмелились сесть на их вещественное оформление. - Ну, сейчас погонят! - заключил Остап. Подошел сторож.- Вы, товарищи, из какого отдела будете?- Из отдела взаимных расчетов, - сказал наблюдательный Остап. Но и это не помогло. Курьер ушел и сейчас же вернулся с товарищем Людвигом. Товарищ Людвиг отогнал концессионеров от стульев и побежал на дебаркадер, к которому уже приближался, разворачиваясь против течения, пароход "Скрябин".
Her sides were decked with plyboard sheets showing brightly coloured pictures of giant-sized bonds.	На бортах своих он нес фанерные щиты, на которых радужными красками были изображены гигантские облигации.
The ship gave a roar, imitating the sound of a mammoth, or possibly some other animal used in prehistoric times, as a substitute for the sound of a ship's hooter.	Пароход заревел, подражая крику мамонта, а может быть, и другого животного, заменявшего в доисторические времена пароходную сирену.
The finance-and-theatre camp came to life.	Финансово-театральный бивак оживился.
Down the slopes to the quay came the lottery employees.	По городским спускам бежали тиражные служащие.
Platon Plashuk, a fat little man, toddled down to the ship in a cloud of dust.	В облаке пыли катился к пароходу толстенький Платон Плащук.

Galkin, Palkin, Malkin, Chalkin and Zalkind flew out of the Raft beer-hall.	Галкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд выбежали из трактира "Плот".
Dockers were already loading the safe.	Над несгораемой кассой уже трудились крючники.
Georgetta Tiraspolskikh, the acrobatics instructress, hurried up the gangway with a springy walk, while Simbievich-Sindievich, still worried about the scenic effects, raised his hands, at one moment to the Kremlin heights, and at another towards the captain standing on the bridge.	Инструктор акробатики Жоржетта Тираспольских гимнастическим шагом взбежала по сходням. Симбиевич-Синдиевич, в заботах о вещественном оформлении, простирал руки то к кремлевским высотам, то к капитану, стоявшему на мостике.
The cameraman carried his camera high above the heads of the crowd, and as he went he demanded a separate cabin in which to set up a darkroom.	Кинооператор пронес свой аппарат высоко над головами толпы и еще на ходу требовал отвода четырехместной каюты для устройства в ней лаборатории.
Amid the general confusion, Ippolit Matveyevich made his way over to the chairs and was about to drag one away to one side.	В общей свалке Ипполит Матвеевич пробрался к стульям и, будучи вне себя, поволок было один стул в сторонку.
"Leave the chair alone!" snarled Bender. "Are you crazy?	- Бросьте стул! - завопил Бендер. - Вы что, с ума спятили?
Even if we take one, the others will disappear for good.	Один стул возьмем, а остальные пропадут для нас навсегда!
You'd do better to think of a way to get aboard the ship."	Подумали бы лучше о том, как попасть на пароход!
Belted with brass tubes, the band passed along the landing-stage.	По дебаркадеру прошли музыканты, опоясанные медными трубами.
The musicians looked with distaste at the saxophones, flexotones, beer bottles and Esmarch douches, with which the sound effects were armed.	Они с отвращением смотрели на саксофоны, флексатоны, пивные бутылки и кружки Эсмарха, которыми было вооружено звуковое оформление. - Клистирная шайка! - сказал кларнет, поравнявшись с могучей пятеркой. Галкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд ничего не ответили, но затаили в груди месть.
The lottery wheels arrived in a Ford station wagon.	Тиражные колеса были привезены на фордовском фургончике.
They were built into a complicated device composed of six rotating cylinders with shining brass and glass.	Это была сложная конструкция, составленная из шести вращающихся цилиндров, сверкающая медью и стеклом.
It took some time to set them up on the lower deck.	Установка ее на нижней палубе заняла много времени.

The stamping about and exchange of abuse continued until late evening.	Топот и перебранка продолжались до позднего вечера. Колумбовцы, обиженные тем, что их поместили во втором классе, экспансивно набросились на автора спектакля и режиссера Ник. Сестрина. - Ну стоит ли волноваться, -мычал Ник. Сестрин, - прекрасные каюты, товарищи. Я считаю, что все хорошо. - Это вы потому считаете, - запальчиво выкрикнул Галкин, - что сами устроились в первом классе. -Галкин! - зловеще сказал режиссер. -Что "Галкин"? -Вы уже начинаете разлагать!- Я? А Палкин? А Малкин? А Чалкин и Залкинд разве вам не скажут то же самое? Наконец, где мы будем репетировать? И вся могучая кучка в один голос потребовала отдельную каюту для репетиций, а кстати, хотя бы немного денег вперед. -Идите к черту! - завопил Ник. Сестрин. - В такой момент они пристают со своими претензиями! Не объяснив, какой такой момент, автор спектакля перегнулся через борт и воззвал: - Симбие-эвич!- Синдие-эвич! - Симбие-эвич! - Мура! Вы не видели Симбиевича-Синдиевича?
In the lottery hall people were erecting a stage, fixing notices and slogans to the walls, arranging benches for the visitors, and joining electric cables to the lottery wheels.	В тиражном зале устраивали эстраду, приколачивали к стенам плакаты и лозунги, расставляли деревянные скамьи для посетителей и сращивали электропровода с тиражными колесами.
The desks were in the stern, and the tapping of typewriters, interspersed with laughter, could be heard from the typists' cabin.	Письменные столы разместили на корме, а из каюты машинисток, вперемежку со смехом, слышалось цоканье пишущих машинок.
The pale man in the violet imperial walked the length of the ship, hanging his enamel plates on the relevant doors.	Бледный человек с фиолетовой эспаньолкой ходил по всему пароходу и навешивал на соответствующие двери свои эмалированные таблицы:
Mutual Settlement Department	"Отдел взаимных расчетов",
Personnel Department	"Личный стол",
Office	"Общая канцелярия",
Engine Room	"Отдел печати", "Инструкторский подотдел", "Председатель комиссии", "Машинное отделение".
To the larger plates the man with the imperial added smaller plates.	К большим табличкам человек с эспаньолкой присобачивал таблички поменьше:
No entry except on business	"Без дела не входить",
No consultations	"Приема нет",
No admittance to outsiders	"Посторонним лицам вход воспрещается",
All inquiries at the registry	"Все справки в регистратуре".

The first-class saloon had been fitted up for an exhibition of bank notes and bonds.	Салон первого класса был оборудован под выставку денежных знаков и бон.
This aroused a wave of indignation from Galkin, Palkin, Malkin, Chalkin and Zalkind.	Это вызвало новый взрыв негодования у Г алкина, Палкина, Малкина, Чалкина и Залкинда.
"Where are we going to eat?" they fretted. "And what happens if it rains?"	-Где же мы будем обедать? - волновались они. - А если дождь?
"This is too much," said Nich. Sestrin to his assistant.	- Ой, - сказал Ник. Сестрин своему помощнику, -не могу!..
"What do you think, Seryozha? Can we do without the sound effects?"	Как ты думаешь, Сережа, мы не сможем обойтись без звукового оформления?
"Lord, no, Nicholas Constantinovich.	- Что вы, Николай Константинович!
The actors are used to the rhythm by now."	Артисты к ритму привыкли!
A fresh racket broke out.	Тут поднялся новый галдеж.
The "Five" had found that the stage manager had taken all four chairs to his cabin.	Могучая кучка пронюхала, что все четыре стула автор спектакля утащил в свою каюту.
"So that's it," said the "Five" ironically. "We're supposed to rehearse sitting on our berths, while Sestrin and his wife, Gusta, who has nothing to do with our group, sit on the four chairs.	- Так, так, - говорила кучка с иронией, - а мы должны будем репетировать, сидя на койках, а на четырех стульях будет сидеть Николай Константинович со своей женой Густой, которая никакого отношения к нашему коллективу не имеет.
Perhaps we should have brought our own wives with us on this trip."	Может, мы тоже хотим иметь в поездке своих жен.
The lottery ship was watched malevolently from the bank by the smooth operator.	С берега на тиражный пароход зло смотрел великий комбинатор. Представительная фигура Ипполита Матвеевича могла бы сойти за скульптуру "Отчаяние идола".
A fresh outbreak of shouting reached the concessionaires' ears.	Новый взрыв кликов достиг ушей концессионеров.
"Why didn't you tell me before?" cried a committee member.	- Почему же вы мне раньше не сказали?! - кричал член комиссии.
"How was I to know he would fall ill."	- Откуда же я мог знать, что он заболеет.
"A hell of a mess we're in!	- Это черт знает что!
Then go to the artists'-union office and insist that an artist be sent here immediately."	Тогда поезжайте в Рабис и требуйте, чтобы нам экстренно командировали художника.
"How can I?	- Куда же я поеду?
It's now six o'clock.	Сейчас шесть часов.
The union office closed long ago.	Рабис давно закрыт.
Anyway, the ship is leaving in half an hour."	Да и пароход через полчаса уходит.
"Then you can do the painting yourself.	- Тогда сами будете рисовать.
Since you're responsible for the decorations on the ship, get out of the mess any way you like!"	Раз вы взяли на себя ответственность за украшение парохода, извольте отдуваться, как хотите.

Ostap was already running up the gangplank, elbowing his way through the dockers, young ladies, and idle onlookers.	Остап уже бежал по сходням, расталкивая локтями крючников, барышень и просто любопытных.
He was stopped at the top.	При входе его задержали.
"Your pass?'	- Пропуск! - Да мне к этому гражданину.- Все равно. Пропуск надо.
"Comrade!" roared Bender. "You!	- Товарищ! - заорал Бендер. - Вы!
You!	Вы!
The little fat man!	Толстенький!
The one who needs an artist!"	Которому художник нужен!
Five minutes later the smooth operator was sitting in the white cabin occupied by the fat little assistant manager of the floating lottery, and discussing terms.	Через пять минут великий комбинатор сидел в белой каюте толстенького заведующего хозяйством плавучего тиража и договаривался об условиях работы.
"So we want you to do the following, Comrade," said fatty. "Paint notices, inscriptions, and complete the transparent.	- Значит, товарищ, - говорил толстячок, - нам от вас потребуется следующее: исполнение художественных плакатов, надписей и окончание транспаранта.
Our artist began the work, but is now ill.	Наш художник начал его делать и заболел.
We've left him at the hospital.	Мы его оставили здесь в больнице.
And, of course, general supervision of the art department.	Ну и, конечно, общее наблюдение за художественной частью.
Can you take that on?	Можете вы это взять на себя?
I warn you, incidentally, there's a great deal of work."	Причем предупреждаю - работы много.
"Yes, I can undertake that.	- Да, я могу это взять на себя.
I've had occasion to do that kind of work before."	Мне приходилось выполнять такую работу.
"And you can come along with us now?"	- И вы можете сейчас же с нами ехать?
"That will be difficult, but I'll try."	- Это будет трудновато, но я постараюсь.
A large and heavy burden fell from the shoulders of the assistant manager.	Большая и тяжелая гора свалилась с плеч заведующего хозяйством.
With a feeling of relief, the fat man looked at the new artist with shining eyes.	Испытывая детскую легкость, толстячок смотрел на нового художника лучезарным взглядом.
"Your terms?" asked Ostap sharply. "Remember, I'm not from a funeral home."	- Ваши условия? - спросил Остап дерзко. - Имейте в виду, я не похоронная контора.
"It's piecework.	- Условия сдельные.
At union rates."	По расценкам Рабиса.
Ostap frowned, which was very hard for him.	Остап поморщился, что стоило ему большого труда.

"But free meals as well," added the tubby man hastily. "And a separate cabin."	- Но, кроме того, еще бесплатный стол, -поспешно добавил толстунчик, - и отдельная каюта. - В каком же классе? - Во втором. Впрочем, можно и в первом. Я вам это устрою.- А обратный проезд? - На ваши средства. Не имеем кредитов.
"All right," said Ostap, "I accept.	- Ну, ладно, - сказал Остап со вздохом, -соглашаюсь.
But I have a boy, an assistant, with me."	Но со мною еще мальчик-ассистент.
"I don't know about the boy.	- Насчет мальчика вот я не знаю.
There are no funds for a boy.	На мальчика кредита не отпущено.
But at your own expense by all means.	На свой счет - пожалуйста.
He can live in your cabin."	Пусть живет в вашей каюте.
"As you like.	- Ну, пускай по-вашему.
The kid is smart.	Мальчишка у меня шустрый.
He's used to Spartan conditions."	Привык к спартанской обстановке. Кормить вы его будете? - Пусть приходит на кухню. Там посмотрим.
Ostap was given a pass for himself and for the smart boy; he put the key of the cabin in his pocket and went out onto the hot deck.	Остап получил пропуск на себя и на шустрого мальчика, положил в карман ключ от каюты и вышел на горячую палубу.
He felt great satisfaction as he fingered the key.	Остап чувствовал немалое удовлетворение при прикосновении к ключу.
For the first time in his stormy life he had both a key and an apartment.	Это было первый раз в его бурной жизни. Ключ и квартира были.
It was only the money he lacked.	Не было только денег.
But there was some right next to him in the chairs.	Но они находились тут же, рядом, в стульях.
The smooth operator walked up and down the deck with his hands in his pockets, ignoring Vorobyaninov on the quayside.	Великий комбинатор, заложив руки в карманы, гулял вдоль борта, якобы не замечая оставшегося на берегу Воробьянинова.
At first Ippolit Matveyevich made signs; then he was even daring enough to whistle.	Ипполит Матвеевич сперва делал знаки молча, а потом даже осмелился попискивать.
But Bender paid no heed.	Но Бендер был глух.
Turning his back on the president of the concession, he watched with interest as the hydraulic press was lowered into the hold.	Повернувшись спиною к председателю концессии, он внимательно следил за процедурой опускания гидравлического пресса в трюм.
Final preparations for casting off were being made.	Делались последние приготовления к отвалу.
Agafya Tikhonovna, alias Mura, ran with clattering feet from her cabin to the stern, looked at the water, loudly shared her delight with the balalaika virtuoso, and generally caused confusion among the honoured officials of the lottery enterprise.	Агафья Тихоновна, она же Мура, постукивая кегельными ножками, бегала из своей каюты на корму, смотрела в воду, громко делилась своими восторгами с виртуозом-балалаечником и всем этим вносила смущение в ряды почтенных деятелей тиражного предприятия.

The ship gave a second hoot.	Пароход дал второй гудок.
At the terrifying sound the clouds moved aside.	От страшных звуков сдвинулись облака.
The sun turned crimson and sank below the horizon.	Солнце побагровело и свалилось за горизонт.
Lamps and street lights came on in the town above.	В верхнем городе зажглись лампы и фонари.
From the market in Pochayevsky Ravine there came the hoarse voices of gramophones competing for the last customers.	С рынка в Почаевском овраге донеслись хрипы граммофонов, состязавшихся перед последними покупателями.
Dismayed and lonely, Ippolit Matveyevich kept shouting something, but no one heard him.	Оглушенный и одинокий Ипполит Матвеевич что-то кричал, но его не было слышно.
The clanking of winches drowned all other sounds.	Лязг лебедки губил все остальные звуки.
Ostap Bender liked effects.	Остап Бендер любил эффекты.
It was only just before the third hoot, when Ippolit Matveyevich no longer doubted that he had been abandoned to the mercy of fate, that Ostap noticed him.	Только перед третьим гудком, когда Ипполит Матвеевич уже не сомневался в том, что брошен на произвол судьбы, Остап заметил его.
"What are you standing there like a coy suitor for?	- Что же вы стоите, как засватанный.
I thought you were aboard long ago.	Я думал, что вы уже давно на пароходе!
They're just going to raise the gangplank.	Сейчас сходни снимают!
Hurry up!	Бегите скорей!
Let this citizen board.	Пропустите этого гражданина!
Here's his pass."	Вот пропуск!
Ippolit Matveyevich hurried aboard almost in tears.	Ипполит Матвеевич, почти плача, взбежал на пароход.
"Is this your boy?" asked the boss suspiciously.	- Вот это ваш мальчик?- спросил завхоз подозрительно.
"That's the one," said Ostap.	- Мальчик, - сказал Остап, - разве плох? Типичный мальчик.
"If anyone says he's a girl, I'm a Dutchman!"	Кто скажет, что это девочка, пусть первый бросит в меня камень!
The fat man glumly went away.	Толстяк угрюмо отошел.
"Well, Pussy," declared Ostap, "we'll have to get down to work in the morning.	- Ну, Киса, - заметил Остап, - придется с утра сесть за работу.
I hope you can mix paints.	Надеюсь, что вы сможете разводить краски.
And, incidentally, I'm an artist, a graduate of the Higher Art and Technical Workshops, and you're my assistant.	А потом вот что: я художник, окончил ВХУТЕМАС, а вы мой помощник.
If you don't like the idea, go back ashore at once."	Если вы думаете, что это не так, то скорее бегите назад, на берег.
Black-green foam surged up from under the stern.	Черно-зеленая пена вырвалась из-под кормы.

The ship shuddered; cymbals clashed together, flutes, cornets, trombones and tubas thundered out a wonderful march, and the town, swinging around and trying to balance, shifted to the left bank.	Пароход дрогнул, всплеснули медные тарелки, флейты, корнеты, тромбоны и басы затрубили чудный марш, и город, поворачиваясь и балансируя, перекочевал на левый борт.
Continuing to throb, the ship moved into midstream and was soon swallowed up in the darkness.	Продолжая дрожать, пароход стал по течению и быстро побежал в темноту. Позади качались звезды, лампы и портовые разноцветные знаки.
A minute later it was so far away that the lights of the town looked like sparks from a rocket that had frozen in space.	Через минуту пароход отошел настолько, что городские огни стали казаться застывшим на месте ракетным порошком.
The murmuring of typewriters could still be heard, but nature and the Volga were gaining the upper hand.	Еще слышался ропот работающих "ундервудов", а природа и Волга брали свое.
A cosiness enveloped all those aboard the S.S. Scriabin.	Нега охватила всех плавающих на пароходе "Скрябин".
The members of the lottery committee drowsily sipped their tea.	Члены тиражной комиссии томно прихлебывали чай.
The first meeting of the union committee, held in the prow, was marked by tenderness.	На первом заседании месткома, происходившем на носу, царила нежность.
The warm wind breathed so heavily, the water lapped against the sides of the ship so gently, and the dark outline of the shore sped past the ship so rapidly that when the chairman of the union committee, a very positive man, opened his mouth to speak about working conditions in the unusual situation, he unexpectedly for himself, and for everyone else, began singing:	Так шумно дышал теплый ветер, так мягко полоскалась у бортов водичка, так быстро пролетали по бокам парохода черные очертания берегов, что председатель месткома, человек вполне положительный, открывший рот для произнесения речи об условиях труда в необычной обстановке, неожиданно для всех и для самого себя запел:
"A ship sailed down the Volga,	Пароход по Волге плавал,
Mother Volga, River Volga. . ."	Волга русская река...
And the other, stern-faced members taking part in the meeting rumbled the chorus:	А остальные суровые участники заседания пророкотали припев:
"The lilac bloo-ooms. . ."	Сире-энь цвяте-от...
The resolution on the chairman's report was just not recorded.	Резолюция по докладу председателя месткома так и не была вынесена.
A piano began to play.	Раздавались звуки пианино.
Kh. Ivanov, head of the musical accompaniment, drew the most lyrical notes from the instrument.	Заведующий музыкальным сопровождением Х. Иванов, чувствуя нежность ко всем, извлекал из инструмента самые лирические ноты.
The balalaika virtuoso trailed after Murochka and, not finding any words of his own to express his love, murmured the words of a love song.	Виртуоз плелся за Мурочкой и, не находя собственных слов для выражения любви, бормотал слова романса:
"Don't go away!	- Не уходи.
Your kisses still fire me, your passionate embraces never tire me.	Твои лобзанья жгучи, я лаской страстною еще не утомлен.

The clouds have not awakened in the mountain passes, the distant sky has not yet faded as a pearly star."	В ущельях гор не просыпались тучи, звездой жемчужною не гаснул небосклон...
Grasping the rail, Simbievich-Sindievich contemplated the infinite heavens.	Симбиевич-Синдиевич, уцепившись за поручни, созерцал небесную бездну.
Compared with them, his scenic effects appeared a piece of disgusting vulgarity.	По сравнению с ней вещественное оформление "Женитьбы" казалось ему возмутительным свинством.
He looked with revulsion at his hands, which had taken such an eager part in arranging the scenic effects for the classical comedy.	Он с гадливостью посмотрел на свои руки, принимавшие ярое участие в вещественном оформлении классической комедии.
At the moment the languor was greatest, Galkin, Palkin, Malkin, Chalkin and Zalkind, who were in the stern of the ship, began banging away at their surgical and brewery appliances.	В момент наивысшего томления расположившиеся на корме Г алкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд ударили в свои аптекарские и пивные принадлежности.
They were rehearsing.	Они репетировали.
Instantly the mirage was dispelled.	Мираж рассеялся сразу.
Agafya Tikhonovna yawned and, ignoring the balalaika virtuoso, went to bed.	Агафья Тихоновна зевнула и, не обращая внимания на виртуоза-вздыхателя, пошла спать.
The minds of the trade unionists were again full of working conditions, and they dealt with the resolution.	В душах месткомовцев снова зазвучал гендоговор, и они взялись за резолюцию.
After careful consideration, Simbievich-Sindievich came to the conclusion that the production of The Marriage was not really so bad.	Симбиевич-Синдиевич после зрелого размышления пришел к тому, что оформление "Женитьбы" не так уж плохо.
An irate voice from the darkness called Georgetta Tiraspolskikh to a producer's conference.	Раздраженный голос из темноты звал Жоржетту Тираспольских на совещание к режиссеру.
Dogs began barking in the villages and it became chilly.	В деревнях лаяли собаки. Стало свежо.
Ostap lay in a first-class cabin on a leather divan, thoughtfully staring at a green canvas work belt and questioning Ippolit Matveyevich.	В каюте первого класса Остап, лежа с башмаками на кожаном диване и задумчиво глядя на пробочный пояс, обтянутый зеленой парусиной, допрашивал Ипполита Матвеевича:
"Can you draw?	- Вы умеете рисовать?
That's a pity.	Очень жалко.
Unfortunately, I can't, either."	Я, к сожалению, тоже не умею.
He thought for a while and then continued.	Он подумал и продолжал:
"What about lettering?	- А буквы вы умеете рисовать?
Can't do that either?	Тоже не умеете?
Too bad.	Совсем нехорошо!
We're supposed to be artists.	Ведь мы-то попали сюда как художники.
Well, we'll manage for a day or so before they kick us out.	Ну, дня два можно будет мотать, а потом выкинут.

In the time we're here we can do everything we need to.	За эти два дня мы должны успеть сделать все, что нам нужно.
The situation has become a bit more complicated.	Положение несколько затруднилось.
I've found out that the chairs are in the producer's cabin.	Я узнал, что стулья находятся в каюте режиссера.
But that's not so bad in the long run.	Но и это, в конце концов, не страшно.
The important thing is that we're aboard.	Важно то, что мы на пароходе.
All the chairs must be examined before they throw us off.	Пока нас не выкинули, все стулья должны быть осмотрены.
It's too late for today.	Сегодня уже поздно.
The producer's already asleep in his cabin."	Режиссер спит в своей каюте.
CHAPTER THIRTY-TWO	Глава XXXV
A SHADY COUPLE	Нечистая пара Наутро первым на палубе оказался репортер Персицкий. Он успел уже принять душ и посвятить десять минут гимнастическим экзерсисам.
People were still asleep, but the river was as alive as in the daytime.	Люди еще спали, но река жила, как днем.
Rafts floated up and down-huge fields of logs with little wooden houses on them.	Шли плоты - огромные поля бревен с избами на них.
A small, vicious tug with the name Storm Conqueror written in a curve over the paddle cover towed along three oil barges in a line.	Маленький злой буксир, на колесном кожухе которого дугой было выписано его имя -"Повелитель бурь", тащил за собой три нефтяные баржи, связанные в ряд.
The Red Latvia, a fast mail boat, came up the river.	Пробежал снизу быстрый почтовик "Красная Латвия".
The Scriabin overtook a convoy of dredgers and, having measured her depth with a striped pole, began making a circle, turning against the stream.	"Скрябин" обогнал землечерпательный караван и, промеряя глубину полосатеньким шестом, стал описывать дугу, заворачивая против течения. Персицкий приложился к биноклю и стал обозревать пристань. - Бармино, - прочел он пристанскую вывеску.
Aboard ship people began to wake up.	На пароходе стали просыпаться.
A weighted cord was sent flying on to the Bramino quayside.	На пристань полетела гирька со шпагатом.
With this line the shoremen hauled over the thick end of the mooring rope.	На этой леске пристанские ребята потащили к себе толстый конец причального каната.
The screws began turning the opposite way and half the river was covered with seething foam.	Винты завертелись в обратную сторону. Полреки рябилось шевелящейся пеной.
The Scriabin shook from the cutting strokes of the screw and sidled up to the pier.	"Скрябин" задрожал от резких ударов винта и всем боком пристал к дебаркадеру.
It was too early for the lottery, which did not start until ten.	Было еще рано. Поэтому тираж решили начать в десять часов.

Work began aboard the Scriabin just as it would have done on land-at nine sharp.	Служба на "Скрябине" начиналась, словно бы и на суше, аккуратно в девять.
No one changed his habits.	Никто не изменил своих привычек.
Those who were late for work on land were late here, too, although they slept on the very premises.	Тот, кто на суше опаздывал на службу, опаздывал и здесь, хотя спал в самом же учреждении.
The field staff of the Ministry of Finance adjusted themselves to the new routine very quickly.	К новому укладу походные штаты Наркомфина привыкли довольно быстро.
Office-boys swept out their cabins with the same lack of interest as they swept out the offices in Moscow.	Курьеры подметали каюты с тем же равнодушием, с каким подметали канцелярии в Москве.
The cleaners took around tea, and hurried with notes from the registry to the personnel department, not a bit surprised that the latter was in the stern and the registry in the prow.	Уборщицы разносили чай, бегали с бумажками из регистратуры в личный стол, ничуть не удивляясь тому, что личный стол помещается на корме, а регистратура на носу.
In the mutual settlement cabin the abacuses clicked like castanets and the adding machine made a grinding sound.	Из каюты взаимных расчетов несся кастаньетный звук счетов и скрежетанье арифмометра.
In front of the wheelhouse someone was being hauled over the coals.	Под капитанской рубкой кого-то распекали.
Scorching his bare feet on the hot deck, the smooth operator walked round and round a long strip of bunting, painting some words on it, which he kept comparing with a piece of paper:	Великий комбинатор, обжигая босые ступни о верхнюю палубу, ходил вокруг длинной узкой полосы кумача, малюя на ней лозунг, с текстом которого он поминутно сверялся по бумажке:
"Everyone to the lottery!	"Все - на тираж.
Every worker should have government bonds in his pocket."	Каждый трудящийся должен иметь в кармане облигацию госзайма".
The smooth operator was doing his best, but his lack of talent was painfully obvious.	Великий комбинатор старался, но отсутствие способностей все-таки сказывалось.
The words slanted downward and, at one stage, it looked as though the cloth had been completely spoiled.	Надпись поползла вниз, и кусок кумача, казалось, был испорчен безнадежно.
Then, with the boy Pussy's help, Ostap turned the strip the other way round and began again.	Тогда Остап, с помощью мальчика Кисы, перевернул дорожку наизнанку и снова принялся малевать.
He was now more careful.	Теперь он стал осторожнее.
Before daubing on the letters, he had made two parallel lines with string and chalk, and was now painting in the letters, cursing the innocent Vorobyaninov.	Прежде чем наляпывать буквы, он отбил вымеленной веревочкой две параллельных линии и, тихо ругая неповинного Воробьянинова, приступил к изображению слов.
Vorobyaninov carried out his duties as boy conscientiously.	Ипполит Матвеевич добросовестно выполнял обязанности мальчика.
He ran below for hot water, melted the glue, sneezing as he did so, poured the paints into a bucket, and looked fawningly into the exacting artist's eyes.	Он сбегал вниз за горячей водой, растапливал клей, чихая, сыпал в ведерко краски и угодливо заглядывал в глаза взыскательного художника.

When the slogan was dry, the concessionaires took it below and fixed it on the side.	Готовый и высушенный лозунг концессионеры снесли вниз и прикрепили к борту. Проходивший мимо капитан, человек спокойный, с обвислыми запорожскими усами, остановился и покрутил головой. - А это уже не дело, - сказал он, -зачем гвоздями к перилам прибивать? На какие средства после вас пароход ремонтировать? Капитан был удручен. Еще никогда на его пароходе не висели таблички "Без дела не входить" и "Приема нет", никогда на палубе не стояли пишущие машинки, никогда не играли на кружках Эсмарха, один вид которых приводил застенчивого капитана в состояние холодного негодования. Из кают вышел заспанный кинооператор Полкан. Он долго пристраивал свой аппарат, оглядывая горизонты и, отвернувшись от толпы, уже собравшейся у пристани, накрутил метров десять с заведующего личным столом. Заведующий, для пущей натуральности, пытался непринужденно прогуливаться перед аппаратом, но Полкан этому воспротивился. - Вы, товарищ, не выходите за рамку. Стойте на месте. И руками не шевелите, пожалуйста. Заведующий сложил руки на груди и в таком монументальном виде был заснят. После этого Полкан удалился в свою лабораторию.
The fat little man who had hired Ostap ran ashore to see what the new artist's work looked like from there.	Толстячок, нанявший Остапа, сбежал на берег и оттуда осмотрел работу нового художника.
The letters of the words were of different sizes and slightly cockeyed, but nothing could be done about it. He had to be content.	Буквы лозунга были разной толщины и несколько скошены в разные стороны. Толстяк подумал, что новый художник, при его самоуверенности, мог бы приложить больше стараний, но выхода не было - приходилось довольствоваться и этим.
The brass band went ashore and began blaring out some stirring marches.	В половине десятого на берег сошел духовой оркестр и принялся выдувать горячительные марши.
The sound of the music brought children running from the whole of Bramino and, after them, the peasant men and women from the orchards.	На звуки музыки со всего Бармина сбежались дети, а за ними из яблоневых садов двинули мужики и бабы.
The band went on blaring until all the members of the lottery committee had gone ashore.	Оркестр гремел до тех пор, покуда на берег не сошли члены тиражной комиссии.
A meeting began.	На берегу начался митинг.
From the porch steps of Korobkov's tea-house came the first sounds of a report on the international situation.	С крыльца чайной Коробкова полились первые звуки доклада о международном положении.
From the ship the Columbus Theatre goggled at the crowd.	Колумбовцы глазели на собрание с парохода.

They could see the white kerchiefs of the women, who were standing hesitantly a little way from the steps, a motionless throng of peasant men listening to the speaker, and the speaker himself, from time to time waving his hands.	Оттуда видны были белые платочки баб, опасливо стоявших поодаль от крыльца, недвижимая толпа мужиков, слушавших оратора, и сам оратор, время от времени взмахивавший руками.
Then the music began again.	Потом заиграла музыка.
The band turned around and marched towards the gangway, playing as it went.	Оркестр повернулся и, не переставая играть, двинулся к сходням.
A crowd of people poured after it.	За ним повалила толпа. - Одну минуту! -закричал с борта толстячок. - Сейчас, товарищи, мы будем производить тираж выигрышного займа. Присутствовать могут все. Поэтому просим всех на пароход. По окончании тиража состоится концерт. А потому просьба по окончании тиража не расходиться, а собраться на берегу и оттуда смотреть. Артисты будут играть на палубе! Оркестр заиграл снова и, толкая друг друга, все побежали на пароход и спустились в прохладный тиражный зал. Тиражная комиссия и включенные в нее представители села Бармина разместились на эстраде. Члены комиссии сделали это с достоинством, выработанным привычкой к подобного рода церемониям. Представители же села (их было двое), в лаптях и полосатых синих рубашках, серьезно, с таким видом, как будто бы они шли молотить, направились к столу и сели с краю. - Прошу представителя РКИ, - сказал председатель комиссии, - осмотреть печати, наложенные на тиражную машину. Представитель РКИ нагнулся, осторожно потрогал печати рукой и заявил: - Печати в полном порядке!- Желающие могут удостовериться в целости печатей. После осмотра из публики был затребован ребенок. - И вот, товарищи, ребенок на глазах у всех будет вынимать из этих шести цилиндров по одному билету. На каждом из них есть одна цифра. Все шесть цифр вместе составят цифру той облигации, которая выиграла. Сейчас, товарищи, будет производиться розыгрыш двадцатирублевых выигрышей. Имеющие облигации - пускай следят. Не имеющие - могут приобрести их тут же на пароходе. Касса завертелась, моргая стеклянными своими окошечками. Потом остановилась. Босой мальчик с каменным лицом опускал руку поочередно в каждый цилиндр, вынимал оттуда похожие на папиросы билетные трубочки и отдавал их членам комиссии.- Выиграла облигация номер 0703418 во всех пяти сериях.
The lottery device mechanically threw up its combination of figures.	И тиражный аппарат методически выбрасывал комбинации цифр. Касса оборачивалась, медленно останавливалась.

Its wheels went around, the numbers were announced, and the Bramino citizens watched and listened.	Мальчик запускал руку, оглашались номера выигравших облигаций, барминцы внимательно смотрели и слушали, о звуковое оформление, возбужденное процессом розыгрыша, обзавелось вскладчину одной облигацией и после каждого возглашения облегченно вздыхало. - Слава богу, не наш номер! - Чему же вы радуетесь? -удивился Ник. Сестрин. - Ведь вы же не выиграли! - Охота получать двадцать рублей! -кричала могучая пятерка. - На эту же облигацию можно выиграть пятьдесят тысяч. Прямой расчет. - Вы вот что, друзья мои, - сказал режиссер, -до крупных выигрышей еще далеко, и делать вам здесь нечего. Идите готовиться к выступлению.
Ostap hurried down for a moment, made certain all the inmates of the ship were in the lottery hall, and ran up on deck again.	Прибежал на минуту Остап, убедился в том, что все обитатели парохода сидят в тиражном зале и, сказав: "Электричество плюс детская невинность - полная гарантия добропорядочности фирмы", -снова убежал на палубу.
"Vorobyaninov," he whispered. "I have an urgent task for you in the art department.	- Воробьянинов! - шепнул он. - Для вас срочное дело по художественной части.
Stand by the entrance to the first-class corridor and sing.	Станьте у выхода из коридора первого класса и стойте.
If anyone comes, sing louder."	Если кто будет подходить - пойте погромче.
The old man was aghast.	Старик опешил.
"What shall I sing? "	- Что же мне петь?
"Whatever else, don't make it	-Уж во всяком случае не
' God Save the Tsar'.	"Боже, царя храни".
Something with feeling.	Что-нибудь страстное -
' The Apple' or	"Яблочко" или
'A Beauty's Heart'.	"Сердце красавицы".
But I warn you, if you don't come out with your aria in time . . .	Но предупреждаю, если вы вовремя не вступите со своей арией!..
This isn't the experimental theatre.	Это вам не Экспериментальный театр!
I'll wring your neck."	Голову оторву.
The smooth operator padded into the cherry-panelled corridor in his bare feet.	Великий комбинатор, пришлепывая босыми пятками, вбежал в коридор, обшитый вишневыми панелями.
For a brief moment the large mirror in the corridor reflected his figure.	На секунду большое зеркало в конце коридора отразило фигуру Бендера.
He read the plate on the door:	Он читал табличку на двери:
Nich.	"Ник.
Sestrin	Сестрин.
Producer Columbus Theatre	Режиссер театра Колумба".

The mirror cleared.	Вслед за тем зеркало очистилось.
Then the smooth operator reappeared in it carrying a chair with curved legs.	Затем в зеркале снова появился великий комбинатор. В руке он держал стул с гнутыми ножками.
He sped along the corridor, out on to the deck, and, glancing at Ippolit Matveyevich, took the chair aloft to the wheelhouse.	Он промчался по коридору, замедлив шаги, вышел на палубу и, переглянувшись с Ипполитом Матвеевичем, понес стул наверх к рубке рулевого.
There was no one in the glass wheelhouse.	В стеклянной будочке рулевого не было никого.
Ostap took the chair to the back and said warningly:	Остап отнес стул на корму и наставительно сказал:
"The chair will stay here until tonight.	- Стул будет стоять здесь до ночи.
I've worked it all out.	Я все обдумал.
Hardly anyone comes here except us.	Здесь почти никто не бывает, кроме нас.
We'll cover the chair with notices and as soon as it's dark we'll quietly take a look at its contents."	Давайте прикроем стул плакатами, а когда стемнеет - спокойно ознакомимся с его содержимым.
A minute later the chair was covered up with sheets of ply-board and bunting, and was no longer visible.	Через минуту стул, заваленный фанерными листами и лоскутьями кумача, перестал быть виден.
Ippolit Matveyevich was again seized with gold-fever.	Ипполита Матвеевича снова охватила золотая лихорадка.
"Why don't you take it to your cabin? " he asked impatiently. "We could open it on the spot.	- А почему бы не отнести его в нашу каюту? -спросил он нетерпеливо. - Мы б его вскрыли сейчас же.
And if we find the jewels, we can go ashore right away and--"	И если бы нашли бриллианты, то сейчас же на берег...
"And if we don't?	- А если бы не нашли?
Then what?	Тогда что?
Where are we going to put it?	Куда его девать?
Or should we perhaps take it back to Citizen Sestrin and say politely: 'Sorry we took your chair, but unfortunately we didn't find anything in it, so here it is back somewhat the worse for wear.'	Или, может быть, отнести его назад к гражданину Сестрину и вежливо сказать: извините, мол, мы у вас стульчик украли, но, к сожалению, ничего в нем не нашли, так что, мол, получите назад в несколько испорченном виде!
Is that what you'd do?"	Так бы вы поступили?
As always, the smooth operator was right.	Великий комбинатор был прав, как всегда.
Ippolit Matveyevich only recovered from his embarrassment at the sound of the overture played on the Esmarch douches and batteries of beer bottles resounding from the deck.	Ипполит Матвеевич оправился от смущения только в ту минуту, когда с палубы понеслись звуки увертюры, исполняемой на кружках Эсмарха и пивных батареях.
The lottery operations were over for the day.	Тиражные операции на этот день были закончены.

The onlookers spread out on the sloping banks and, above all expectation, noisily acclaimed the Negro minstrels.	Зрители разместились на береговых склонах и, сверх всякого ожидания, шумно выражали свое одобрение аптечно-негритянскому ансамблю.
Galkin, Palkin, Malkin, Chalkin and Zalkind kept looking up proudly as though to say:	Г алкин, Палкин, Малкин, Чалкин и Залкинд гордо поглядывали, как бы говоря:
' There, you see!	"Вот видите!
And you said the popular masses would not understand.	А вы утверждали, что широкие массы не поймут.
But art finds a way!'	Искусство всегда доходит!"
After this the Colombus troupe gave a short variety show with singing and dancing on an improvised stage, the point of which was to demonstrate how Vavila the peasant boy won fifty thousand roubles and what came of it.	Затем на импровизированной сцене колумбовцами был разыгран легкий водевиль с пеньем и танцами, содержание которого сводилось к тому, как Вавила выиграл пятьдесят тысяч рублей и что из этого вышло.
The actors, who had now freed themselves from the chains of Sestrin's constructivism, acted with spirit, danced energetically, and sang in tuneful voices.	Артисты, сбросившие с себя путы никсестринского конструктивизма, играли весело, танцевали энергично и пели милыми голосами.
The river-bank audience was thoroughly satisfied.	Берег был вполне удовлетворен.
Next came the balalaika virtuoso.	Вторым номером выступил виртуоз-балалаечник. Его визитка и пробор, рассекающий волосы на две жирные половины, вызвали в зрителях недоумение и иронические возгласы. Аудитории не верилось, что франтик сумеет справиться с таким уважаемым инструментом, как балалайка. Виртуоз сел на скамейку, расправил фалды и медленно начал венгерскую рапсодию Листа. Постепенно ускоряя ритм, виртуоз-балалаечник достиг вершин балалаечной техники. Скептики были сражены, но энтузиазма не чувствовалось. Тогда виртуоз заиграл "Барыню".
The river bank broke into smiles.	Берег покрылся улыбками. "Барыня, барыня, -вырабатывал виртуоз, - сударыня-барыня".
The balalaika was set in motion.	Балалайка пришла в движение.
It went flying behind the player's back and from there came the	Она перелетела за спину артиста, и из-за спины слышалось:
"If the master has a chain, it means he has no watch".	"Если барин при цепочке, значит, барин без часов".
Then it went flying up in the air and, during the short flight, gave forth quite a few difficult variations.	Она взлетала на воздух и за короткий свой полет выпускала немало труднейших вариаций. Балалаечник бисировал до тех пор, пока у него не полопались струны.
It was then the turn of Georgetta Tiraspolskikh.	Наступил черед Жоржетты Тираспольских.
She led out a herd of girls in sarafans.	Она вывела с собой табунчик девушек в сарафанах.
The concert ended with some Russian folk dances.	Концерт закончился русскими плясками.

While the Scriabin made preparations to continue its voyage, while the captain talked with the engine-room through the speaking-tube, and the boilers blazed, heating the water, the brass band went ashore again and, to everyone's delight, began playing dances.	Пока "Скрябин" готовился к дальнейшему плаванью, пока капитан переговаривался в трубу с машинным отделением и пароходные топки пылали, грея воду, духовой оркестр снова сошел на берег и к общему удовольствию стал играть танцы.
Picturesque groups of dancers formed, full of movement.	Образовались живописные группы, полные движения.
The setting sun sent down a soft, apricot light.	Закатывающееся солнце посылало мягкий абрикосовый свет.
It was an ideal moment for some newsreel shots.	Наступил идеальный час для киносъемки.
And, indeed, Polkan the cameraman emerged yawning from his cabin.	И действительно, оператор Полкан, позевывая, вышел из каюты.
Vorobyaninov, who had grown used to his part as general office boy, followed him, cautiously carrying the camera.	Воробьянинов, который уже свыкся с амплуа всеобщего мальчика, осторожно нес за Полканом съемочный аппарат.
Polkan approached the side and glared at the bank.	Полкан подошел к борту и воззрился на берег.
A soldier's polka was being danced on the grass.	Там на траве танцевали солдатскую польку.
The boys were stamping their feet as though they wanted to split the planet.	Парни топали босыми ногами так, будто хотели расколоть нашу планету.
The girls sailed around.	Девушки плыли.
Onlookers crowded the terraces and slopes.	На террасах и съездах берега расположились зрители.
An avant-garde French cameraman would have found enough material here to keep him busy for three days.	Французский кинооператор из группы "Авангард" нашел бы здесь работы на трое суток.
Polkan, however, having run his piggy eyes along the bank, immediately turned around, ambled to the committee chairman, stood him against a white wall, pushed a book into his hand, and, asking him not to move, smoothly turned the handle of his cine-camera for some minutes.	Но Полкан, скользнув по берегу крысиными глазками, сейчас же отвернулся, рысью подбежал к председателю комиссии, поставил его к белой стенке, сунул в его руку книгу и, попросив не шевелиться, долго вертел ручку аппарата.
He then led the bashful chairman aft and took him against the setting sun.	Потом он увел стесненного председателя на корму и снял его на фоне заката.
Having completed his shots, Polkan retired pompously to his cabin and locked himself in.	Закончив киносъемку, Полкан важно удалился в свою каюту и заперся.
Once more the hooter sounded and once more the sun hid in terror.	Снова заревел гудок, и снова солнце в испуге убежало.