Анна Кузнецова - Максим из Кольцовки

«Большевики Кольцовки приветствуют Вас и поздравляют с высоким званием Народного артиста СССР. Надеемся, что как выходец из трудового народа, и впредь Вы будете успешно работать для дальнейшего расцвета социалистического искусства».

Ответив землякам теплым, полным благодарности письмом, Максим Дормидонтович задумался и над другой телеграммой, тоже по-своему взволновавшей его. Эта телеграмма была с Сахалина. Тихоокеанские рыбаки поздравляли Народного артиста и приглашали приехать к ним:

«Не пугайтесь дальности расстояния зпт метелей тчк Хотим вас слышать и видеть у себя тчк».

Максим Дормидонтович стал собираться в дальний путь…

Красноярск, Чита, Хабаровск и вот прекрасный молодой город — Комсомольск-на-Амуре! Дальний Восток встретил Максима Дормидонтовича так, как встречают только близкого друга, с которым давно не виделись.

— В этом городе и сам молодеешь, — сказал Михайлов группе юношей и девушек, пришедших к нему за кулисы. Оказалось, что большая часть из них — москвичи, но они уже полюбили свой Комсомольск не меньше, чем любили столицу. Они рассказывали все свои новости.

— У нас в Комсомольске строится театр, он будет больше филиала Большого театра, — сообщила одна из девушек, окончившая в Москве архитектурный институт.

Рассказывали, что недавно в их городе был праздник. Чествовали «старых» комсомольцев — строителей города. Среди них семьдесят человек, которые своими руками закладывали первые кирпичи…

Интересный разговор прервал звонок, возвещавший о начале концерта.

Во втором отделении, едва отзвучали последние слова арии Сусанина, из зала прямо на сцену, стараясь не стучать сапогами, «прорвалась» группа ремесленников. Они окружили Михайлова, и самый маленький, рыжий и веснушчатый, отрапортовал:

— Мы благодарим, что вы приехали к нам… Просим принять от нас подарок, — и он протянул Михайлову книгу «Далеко от Москвы» с длинной ласковой надписью и огромным списком дарителей…

Город угольщиков — Артем. Беломраморный зал только что построенного дворца культуры может поспорить и с Колонным залом Дома Союзов! В день концерта зал был переполнен. Из публики на сцену летели записки с просьбой исполнить арии Гремина, Кончака, Варяжского гостя… А в одной записке говорилось: «Я знаю, что ваша родина — Чувашская республика, я горжусь, Что я ваш земляк. Исполните, пожалуйста, какую-нибудь нашу народную песню». И Максим Дормидонтович спел чувашские песни старого быта: «Нет у нас лошадки» и «Стой, жених».

После концерта земляк с группой молодежи пришел за кулисы. Он был так тронут вниманием артиста, что свою благодарность выразил на родном языке, и Максим Дормидонтович тоже на чувашском ответил:

— Служу советскому народу!..

Утром Михайлов покидал гостеприимный город, его провожали многочисленные новые друзья.

Во Владивостоке, в вестибюле гостиницы, Народного артиста с утра ожидали несколько матросов. Оказалось, что у всех «голоса», но «посредственные», как выразился один из них. А пришли они все из-за Юры Сакова. Один он не посмел. Ну вот, они его и привели…

Юра — широкоплечий матрос лет девятнадцати, с большими голубыми глазами. У него бас, выступает в самодеятельности, поет даже арии, но по слуху.

В номере у Михайлова не оказалось инструмента.

— Ну что ж, будем петь без аккомпанемента!

И Максим Дормидонтович, обладая замечательным слухом, тихонько начал: «О скалы грозные…»

— «…дробятся с ревом волны», — подхватил мелодию матрос…

— А ну-ка, подольше подержи последнюю ноту, — попросил артист, когда юноша от волнения оборвал конец.

Михайлов проверил все регистры его голоса, а потом сказал:

— Надо учиться! Непременно надо! — и отдал матросу свой сборник арий.

Покоренные простотой любимого артиста, его окружили товарищи сиявшего от счастья Юры и стали хором просить уделить теперь и им немного внимания, побеседовать, дать советы…

За дверью послышался приглушенный многоголосый говор и сдержанное шарканье ног.

— Это наши, — смущенно пробасил Юра.

— Так пускай входят, — сказал Максим Дормидонтович.

В сопровождении администратора гостиницы в комнату вошли еще матросов двадцать.

— Ничего с ними поделать не мог, — оправдывался администратор. — Вам бы отдохнуть с дороги, а они…

— Я всегда рад встретиться с молодежью, и это мне лучший отдых, — успокоил его Максим Дормидонтович.

Матросы разместились, кто где мог. Когда все успокоились, Максим Дормидонтович заговорил о значении русской песни, о том, как велика ее сила.

— Послушаешь песню и чувствуешь, как настроение поднялось, а душа наполнилась особым волнением. Но такие настроения вызывают песня, ария или романс, в которые исполнитель вложил не только мастерство, но и свои чувства, мысли, переживания. Бывает, поет человек как будто правильно, но исполнение его никого не трогает. В таких случаях говорят: «Он пел без души». Вот от такого исполнения я хочу вас предостеречь!

Если говорить о силе настоящего задушевного пения, то в качестве образца можно привести исполнение русских песен Капендюхиным, одним из героев повести Максима Горького «В людях». И Максим Дормидонтович процитировал выдержку из повести любимого писателя, которая еще с юности прочно засела в его сердце: «Когда он пел, мастерская признавала его своим владыкой; все тянулись к нему… Пел он редко, но власть его буйных песен была всегда одинаково неотразима и победна; как бы тяжело ни были настроены люди, он поднимал и зажигал их, все напрягались, становясь в жарком слиянии сил могучим органом». К прочувствованию каждой исполняемой вещи я и призываю вокалистов вашей самодеятельности. Конечно, нельзя забывать и об умении, но оно приходит со временем. Это итог учения, упорного труда!

Максим Дормидонтович разговорился и, глядя на юношеские, как будто уже давно знакомые лица, рассказал о своем незадачливом детстве, юности, о своих стремлениях.

— Вам уже ничего этого не придется пережить, богатые вы, сами хозяева своей жизни!

После проникновенного рассказа о своем тяжелом жизненном пути любимый артист стал для слушателей еще ближе и дороже.

— Теперь, оглядываясь на свой творческий путь, я отчетливо вижу, как надо заниматься начинающим певцам, что должно быть для них главным!

— Что же? — вырвалось у нескольких матросов.

— Прежде всего: петь следует без напряжения, легко и свободно, как говорим. Советую больше слушать хороших певцов. Мне в свое время довелось слышать Григория Пирогова, Касторского. И это не прошло бесследно. Если нет возможности бывать на концертах, слушайте певцов по радио, в граммофонной записи. Начинайте с протяжного, кантиленного пения. Русские народные песни в большинстве протяжные, напевные, их-то и надо разучивать, исполнять в первую очередь. Конечно, не забывайте и каши классические произведения, к ним надо обращаться почаще, они обогащают, повышают культуру пения: Глинка, Чайковский, Бородин… Теперь еще один совет, — Максим Дормидонтович с улыбкой взглянул на притихшую «аудиторию». — Выходя на сцену, не думайте: у меня ничего не выйдет, я сегодня без голоса, — больше уверенности в себе! Это, конечно, не значит, что нужно переоценивать себя и выходить даже тогда, когда плохо разучил вещь. И, наконец, на сегодня последнее: когда выступаете, поете со сцены, уважайте аудиторию. Это очень важно понять и не выходить «на публику» плохо подготовленным!..