Цви Найсберг - О российской истории болезни чистых рук

То, что Варлам Тихонович Шаламов в его «Колымских рассказах» совершенно этак ошибочно называет «канцелярской выдумкой» на самом-то деле являлось вполне прагматичной политикой государства, что была сколь еще однозначно всецело нацелена на грядущее всеобъемлющее вырождение нации.

Вот она яркая цитата из его «Колымских рассказов».

«Если уж к ним относятся как к рабочей скотине, то и в вопросах рациона надо быть более последовательным, а не держаться какой-либо арифметической средней канцелярской выдумки. Эта страшная средняя в лучшем случае была выгодна только малорослым, и действительно, малорослые доходили позже других».

Как говорится, если уж до самого так конца и вправду на удивление сколь беспроигрышно начать изыскивать наиболее скрытые устремления всего того новоявленного тоталитарного общества, то вернее всего они проявят себя как раз именно там, где у него имеется полноценно максимальная всесильная власть…

*Причем есть в России этакие люди, которые явно ведь только и замечают те тысячи евреев, что заседали в сталинском правительстве, «верой и правдой» несли службу в системе НКВД, а заодно еще и в управлении Гулага было их действительно не так уж и мало.

Да только те сотни тысяч расстрелянных и совсем ни за что посаженных евреев эти люди замечать попросту никак нисколько вот не желают.

А между тем среди тех евреев вполне хватало, в том числе и таких на воле вольной полностью законопослушных граждан, что устроили бы (имей они подобную возможность) евреям работникам НКВД настолько изощренную казнь, до которой никто бы из братьев славян никогда и близко попросту уж совсем вовсе и не додумался*.

5

Нет, давно бы пора изъять из обращения всякую мысль о некоей более чем простой аморфной тупости дьявольской большевистской заразы к тому же донельзя еще и пропитанной безнадежно вот скотской идеологией…

Эта власть была по-своему очень даже явно мудра и начала, она действительно вырождаться разве что вместе со всем своим великим народом.

Виктор Астафьев являвшийся плотью от плоти всего своего общества в его книге «Царь рыба» вполне этак наглядно, не жалея на то самых черных красок, сколь же живописно описывает сущую деградацию широчайших северных просторов его некогда благодатной… вширь необъятной даже и на карте – северной родины.

Вот он тот весьма конкретный пример его глубоко прочувствованного мироощущения.

Астафьев «Царь рыба».

«…а начальник строительства требует продукции, на каждой оперативке брякает по столу: «Нам завезли достаточно человеческого материала, но добыча руды тормозится. Доставленный на всю зиму человеческий материал несоразмерно убывает, и если так будет продолжаться, я из вас самих, итээровцев, вохры и всяких других придурков, сделаю человеческий материал!»

Много людей пало в ту зиму. Но с весны караван за караваном тащили по Енисею вместо убывших на тот свет свежий человеческий материал. По стране катилась волна арестов и выселений, массовых арестов врагов народа, вредителей, кулацких и других вредных элементов».

Люди довольно быстро (после революции) совершенно вот разом попросту перестали быть хоть сколько-то вообще живыми людьми…

И ясно, вот словно божий день, что общемировая диктатура, глупая, яростная, как следует подкованная в одном лишь ярком техническом смысле, в конце концов, вообще попросту перестала бы их считать за какой-либо живой материал, к чему вполне наблюдались самые наглядные тенденции, причем как раз в тех незабвенных 20 годах прошлого столетия.

6

И может, конечно, все это одни всецело уж полностью досужие домыслы автора, да вот, однако совсем недавно российская цензура и впрямь ДО ЧЕГО милостиво соизволила, в конце концов, все-таки разрешить несколько так дополнить книгу Ивана Ефремова теми вот как есть двумя некогда ранее (навсегда) напрочь изъятыми из нее отрывками текста.

Наверное, на наш сегодняшний день, все те «мысли праведные» о той надежно и верно более чем доблестно разом уж лихо захватывающей ключевые позиции общемировой диктатуре пролетариата в Кремле, вполне и впрямь-то, кстати, сколь вот донельзя своевременно попросту начисто выдохлись.

Солдатские портяночные духи мировой революции нынче, явно уж полностью до чего вовсе ведь совсем так окончательно превратились в гниющий тлен на свалке общемировой вполне вот благополучно ныне всех нас минувшей истории…

Иван Ефремов «Час быка»

«Родис узнала о массовых отравлениях, убавлявших население по воле владык, когда истощенным производительным силам планеты не требовалось прежнее множество рабочих. И наоборот, о принудительном искусственном осеменении женщин в эпохи, когда они отказывались рожать детей на скорую смерть, а бесстрашные подвижники – врачи и биологи – распространяли среди них нужные средства. О трагедии самых прекрасных и здоровых девушек, отобранных, как скот, и содержавшихся в специальных лагерях – фабриках для производства детей».

Там же.

«Безмерная людская глупость не дает возможности понять истинную природу несчастий. С помощью наших аппаратов и химикалий мы вбиваем в тупые головы основные решения социальных проблем. По заданию великого и мудрого Чойо Чагаса мы создали гипнотического змея, раскрывающего замыслы врагов государства. Наш институт изготовил машины для насыщения воздуха могущественными успокоителями и галлюциногенами, ничтожное количество которых способно изменить ход мыслей самого отчаявшегося человека и примирить его с невзгодами и даже смертью…»

7

Вот неужели именно за этим и надо было до чего еще мучительно голодать, да и всем кагалом так и роиться вокруг сказочно уродливой идеи всеобщего же тотального разве что чисто этак наружно выраженного равенства?

Да и нуждалось ли то дореволюционное общество в тех никак несуразно и яростно сколь этак скоропалительно всесокрушающих переменах?

Ответ на этот вопрос следует поискать в том же «Часе Быка» Ивана Ефремова.

«Ведь ничего не изменится, если принять доктрину, противоположную предыдущей, перестроить психологию, приспособиться. Пройдет время, все рухнет, причиняя неисчислимые беды».

И из всего этого, несомненно, можно сделать вполне здравый и более чем естественно сколь на редкость исключительно так определенно весьма ведь строгий и окончательный вывод.

Уж в чем человеческое общество от века действительно нуждалось, а, между тем, и теперь в точности так явно испытывает никак невпример всему тому прочему донельзя острую нужду заключено в одном лишь довольно-таки на редкость весьма и весьма существенном подъеме всеобщего уровня всей своей духовности и культуры.