Петр Альшевский - «Дожить до смысла жить»

Гношева. Его бескрайней любовью к России?

Изяслав. Псориазом! У него лицо, тело – не хочу, но глаза отвожу. Мне и так слышно, что он мне говорит.

Гношева. Правильно говорит. Необходимые вещи до тебя доносит.

Изяслав. Россия мощнее всех, Россия сильнее всех…. а с кем из этих всех он хотя бы разговаривал? Французы, канадцы, нет с ними общения… мы у нас в школе метрах в трех встаем и плюемся. Я попал, ты не доплюнул – я победил. Можно понять, кто лучше. А он как определяет, что мы выше всех?

Гношева. Он книги читает.

Изяслав. Наши книги? О себе кто плохо скажет… я Никодимову плевком в лоб, а он раззвонил по школе, что не я в него, а он в меня слюной без промаха засадил. Если бы он подох, я бы от счастья до неба подскакивал! Пролетающего журавля бы сбил и смеялся! Журавль, как самолет, на земле бы не дымился. Дым у самолета от чего?

Гношева. От огня.

Изяслав. А огонь?

Гношева. Не оголяй ты мои нервы, током тебя ударю!

Изяслав. А я вынесу! Пацан в нашем классе пострашней, чем от матери, удар перенес и не помер! В четверг на перемене плеваться меня вызывал. Я не пошел.

Гношева. Будешь трусить – в школе тебя забьют.

Изяслав. Я его не испугался. После удара током он с палочкой в школу ходит – реально от плевка упадет. Пожалел я его, разве стыдно кого-то жалеть?

Гношева. Жизнь сейчас суровая. С мягким сердцем не на иномарке разъезжать, а объедки собирать твой удел. Ты от сверстников отстаешь, но я на тебе крест не ставлю. Из вашей вспомогательной школы выходили люди вполне потом успешные. В бизнесе тебе, конечно, не преуспеть, но в политику путь тебе не закрыт. Отделение «Единой России» у нас наш местный мужик возглавляет. Ну и в какой школе он учился?

Изяслав. В моей?

Гношева. Именно.

Изяслав. Я у директора уточню…

Гношева. Не вздумай! Чего тебе выпытывать то, что в секрете держится? За сведениями я пришел о состоянии ума лидера партийного… из школы тебя мигом вышвырнут!

Изяслав. Из вспомогательной не выгоняют.

Гношева. А Эдика Завьялова?

Изяслав. Его на домашнее обучение перевели. По согласованию с родителями.

Гношева. Расходы на себя взявшими. А мы даже разбитое стекло в серванте не меняем. Не на что тебе образование!

Изяслав. Необразованным в жизнь войду! Что я за партой высижу? Вечный двигатель создам?

Гношева. Пусть вспомогательную, но школу ты закончишь. Не твоя вина, что мозгов у тебя с гулькин нос!

Изяслав. Не моя!

Гношева. Школу тебе по способностям подобрали. Не сумеешь ее закончить – твоей виной посчитаю. Изяслав. И куда меня, виноватого? Свяжешь и на мыловарню отнесешь?

Гношева. Мыло из животных делается.

Изяслав. Острый угол меньше прямого.

Гношева. В школе тебя научили?

Изяслав. Про углы мы проходили. Мне теперь ясно, что острый меньше. И ясно, что на мыло и человека пустить раз плюнуть. У нас в школе говорят, что спившихся одиноких людей на мыло, на беляши, на жвачку…

Гношева. Жевательную резинку не из живой ткани. Из искусственных материалов она.

Изяслав. Нашу учительницу биологии я бы пожевал. Она мне нравится. Близости с ней не добиться, а так бы ближе некуда – я бы умирал от удовольствия, ее пережевывая. Клубничный или апельсиновый вкус ни к чему. Я бы и от безвкусной вовсю кайфовал.

Гношева. Тебе бы не о девках, а о Родине думать.

Изяслав. Я о девках мечтаю! А что о Родине? Что мне о ней думать?

Гношева. Не что, а как. Думать, что ей непросто. Что враги ее окружают. Где я тебе девку найду? И рано тебе девушку – тебе же всего шестнадцать. У парней твоих лет о девушках одни мечтания. Рисуете себе невесть что, а дорветесь и плечами пожмете. О чем мечтал, ради чего изводился… джинсы ты в шкаф убрал? Я их выстирала и на балкон сушиться повесила. Ты их снял и куда-то убрал. В шкаф?

Изяслав. Я их не снимал.

Гношева. Но на балконе их нет.

Изяслав. Поимей меня леший косматый… их ветром сдуло! Мои парадные джинсы вниз унесло! Сегодня же пойдешь и новые мне купишь!

Гношева. Новые джинсы я предполагала тебе на совершеннолетие…

Изяслав. А когда оно у меня?!

Гношева. Если загибать пальцы, по пальцу за год, пальцев придется загнуть… ну? Я же тебе говорила, когда взрослым ты станешь. Разорался и вылетело у тебя как всегда. Улететь твои джинсы не могли – я их четырьмя прищепками прицепила. Ураган бы унес, но разве он был, ураган?

Изяслав. Нам говорили, что ураган – это недолго. За секунды пронесется, и снова ни ветерка. Ты задремала, а я в туалете сидел. Вот и не заметили мы урагана!

Гношева. Ты в окно посмотри. Ураган разрушения после себя оставляет. Погляди, есть ли они. Что скажешь?

Изяслав. Деревья не поломаны.

Гношева. Думаю, не ураган у нас твои джинсы забрал, обворованы мы с тобой, милый… этаж у нас последний. С крыши на балкон и твои джинсы хвать. С Геннадием Сергеевичем и Олегом Петровичем увижусь – расскажу им о нашем горе. Часам к восьми в парке я направлюсь. Пустой, даст бог, не вернусь.

Действие второе.

Кабинет в Отделении. Поджарый лейтенант Сбулов по нему бродит, упитанный сержант Дилигаев уминает за столом готовую вермишель, на соседнем столе навалены грудой бронежилеты.

Сбулов. Все вопросы относительно Хабаркова я снял.

Дилигаев. Не будет на нас заявлять?

Сбулов. Мы больше к нему не пойдем. Платить нам он не будет.

Дилигаев. Теперь-то мы знаем, что он майору Савицкому платит. Нас же майор статьей пугал.

Сбулов. Мои извинения он принял. На второй день после открытия в шиномонтаж мы пошли… а уже занято!

Дилигаев. Майор Савицкий оперативно работает.

Сбулов. Только двери для посетителей отворились, мигом, собака, ввалился и данью обложил… успей мы до него к Хабаркову присосаться, он бы кусок у нас не вырывал. Под себя гребет, но не подчистую.

Дилигаев. Начнет беспредельничать – до полковника Семина о его беспределе дойдет.

Сбулов. Полковник Семин к обычным ментам всегда с душой. А чего ему добреньким не быть? Он не с какого-нибудь шиномонтажа подсасывает – с объектов куда покрупнее мошну набивает. Нас соберет и о мирном сосуществовании несет. До перестрелок просит не доводить. Говорит, что обо все можно договориться.

Дилигаев. Он и библейских дух подпускает.

Сбулов. Слишком много поднял – уступи нуждающемуся… майор Савицкий ни хрена нам не уступит.

Дилигает. Лишь платный сортир в насмешку…

Сбулов. Ты ополоумел? Платный сортир приличные бабки приносит, кто нам его отдаст? Составь себе список дел, не терпящих отлагательства. Подбивку компромата на майора Савицкого первым в него внеси. Хабаркова мы вызовем и допросим. Добьемся от него письменных показаний на майора-рэкетира Савицкого.

Дилигаев. Войну собираешься развязать?

Сбулов. Не станем для себя выгрызать – продолжим в дерьме брассом плавать. Толковые мужики быстро кролем и выплыли, а мы брассом, мы неспешны… затруднение в том, куда с компроматом мы сунемся. К прокурору?