Поль Тальман - Езда в остров Любви [старая орфография]
- Название:Езда в остров Любви [старая орфография]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Типогр. Августа Семена
- Год:1834
- Город:СПб.
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Поль Тальман - Езда в остров Любви [старая орфография] краткое содержание
«Езда в остров Любви» стала первым любовным романом европейского типа в русской литературе и при публикации в 1730 г. произвела фурор (в письме Шумахеру Тредиаковский описывает успех своего романа), потому что была первой печатной русской книгой, сообщающей дворянским читателям тонкую куртуазную культуру, разработанную во французской беллетристике, более того, это был чисто светский роман, прославивший сладость любви и учивший всем тонкостям галантного любовного поведения.
Текст издания 1834 г. в оригинальной орфографии, с присовокуплением стихов Вас. Тредиаковского на русском, французском и латинском языках.
Езда в остров Любви [старая орфография] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
и почитай внѣ себя тои весь преложило.
Но по удивленіи въ незапнои причинѣ
Со стенаніемъ въ слезахъ ВСЕЛЕННАЯ нынѣ:
увы мои ПЕТРЕ! ПЕТРЕ верхъ царскія славы!
увы предрагоцѣнныи! о судебъ державы!
увы вселенныя ты едина доброта!
увы моя надежда! тяжка мнѣ сухота!
увы цвѣте и свѣте! увы мои единый!
по что весма сиру мя оставилъ, любимый?
Кто мя ВСЕЛЕННУ тако іныі царь прославітъ
кто толики походы во весь свѣтъ уставитъ?
всюду тебѣ немогла САМА надивиться?
но, уже ПЕТРЪ во мнѣ днесь, ПЕТРЪ живыи, незрится!
Ахъ увяде! ахъ уже и сеи помрачися!
Праведно, Россія днесь тако огорчися.
убоявшеся громка ВСЕЛЕННЫЯ крика.
Что тако (глаголютъ) мати ты затѣла?
Но ПАЛЛАДА прежде всѣхъ тутъ оцепенѣла
уразумѣвши яко ПЕТРА ужъ нестало;
ПЕТРА, но Россіиска: ахъ! рече, все пропало
падаетъ, обмираетъ, власы себѣ комитъ,
все на себѣ терзаетъ, руки себѣ ломитъ.
Зіяетъ, воздыхаетъ, мутится очима,
бездыханна, какъ мертва неслышитъ ушима,
всѣхъ чювептвъ лишенна, мало здѣ въ себе приходитъ,
тихо, непостоянно, такъ гласомъ заводитъ:
Мое Солнце, и слава! моя ты ПАЛЛАДА!
куды нынѣ убѣгла? до коего града?
Я прочихъ мудрости всѣхъ мною наставляла;
а тебя я сама въ той слышати желала;
О премудрый ПЕТРЕ! тыль не живеши нынѣ?
кая безъ тебе мудрость уставится въ чинѣ?
плачь винословна плачи, плачь ФІЛОСОФІЯ,
плачьте со мною нынѣ науки драгія,
стени МЕХАНИКА, вся МАТЕМАТИКА,
возопіи прежалостно и ты ПОЛИТИКА.
Но тебѣ плакать будетъ въ своемъ свое время,
оставь мя нынѣ мое оплакать волъ бремя,
плачъ со мною искусство, но плачи чрезмѣрно:
оставилъ насъ ПЕТРЪ, что я узнала еи вѣрно.
Ахъ! покинулъ всѣхъ насъ ПЕТРЪ мудростей хранітель,
своего государства новый сотворитель.
нарицаемомъ МАРСѢ во всемъ свѣтѣ ново,
емуже въ храбрости я немогу сравниться,
развѣ только сѣнь его могу похвалиться?
Сказала ВСЕЛЕННА. МАРСЪ завопилъ жестоко;
палъ было, но всталъ заразъ; на небо взвелъ око:
О небесни! небесни! и вы зависть взяли,
что толико прехрабра у земныхъ отняли?
болту же мнѣ нанесли нынѣ вы обиду,
по противился бы вамъ безъ почтенна виду,
но, отдайте мнѣ ПЕТРА, ПЕТРА въ мощныхъ славна
въ храбрости, въ бодрости, и въ полѣ исправна.
дѣла, рече, храбра я одинъ неисправлю.
О ПЕТРЕ! ПЕТРЕ! ПЕТРЕ! воине силныи!
при градѣхъ, и во градѣхъ, и въ полѣ весь дивный.
возвратись моя радость, МАРСОВА защита:
МАРСЪ, не МАРСЪ безъ тебе есмь, ахъ! но волокита.
Увы мои ПЕТРЕ! како возмогу стерпѣгпи
тебѣ несущу, въ слезахъ что бы не кипѣти?
вѣмъ что недолжно храбру; нобыти неможно,
егда вѣмъ яко уснулъ нынѣ ты неложно,
уснулъ сномъ, но по вѣкахъ возбнуться имущимъ.
уснулъ сномъ, но намъ многи печали несущимъ.
Въ протчемъ пойду скитаться лишившись Клеврета.
о плачу ПЕТРА всегда землею одѣта.
рыдати неинако какъ жена безмужна;
дайте, глаголетъ, плачу мому мѣсто други:
немогу бо забыти ПЕТРА мнѣ услуги,
кто имъ тако первѣе скрасилъ ПОЛИТИКУ!
кто мене въ конецъ досшиглъ толь весма велику?
разсмотритъ, въ велъ, премѣнилъ, укрѣпилъ онъ нравы,
много о томъ глаголютъ изданныя правы.
Но о и его правившъ БОЖЕ ты державный!
почто мнѣ ПЕТРА отнялъ? тѣмъ подалъ плачь главный.
Я толику на него надежду имѣла,
чтобъ воистинну въ первомъ мѣстѣ ужъ сидѣла
Предовсѣми; Но твоя то Божія сила:
хотя сія причина весма мнѣ не мила.
се купно съ вѣтры волны громко заревѣли!
стонетъ ОКІАНЪ, что ужъ другаго нестало
Любителя. БАЛТІИСКО, что блиско то стало
нещастье при берегахъ. КАСПІИСКО же нынѣ
болше всѣхъ, что однажды плавалъ по немъ синѣ.
Но у Бога велика радость процвѣтаетъ:
яко ПЕТРЪ пребываетъ веселъ нынѣ въ небѣ,
ибо по заслугамъ тамъ ему быти требѣ.
СТИХИ ПОХВАЛНЫЯ РОССІИ
.
Начну на флейтѣ стихи печальны
зря на Россію чрезъ страны дальны:
Ибо всѣ днесь мнѣ ея доброты
мыслить умомъ есть много охоты.
позволь то, чадо прошу твои вѣрный,
ахъ какъ сидишъ ты на тронѣ красно!
небо Росеіиску ты Солнце ясно!
и драгоцѣнна порфира, митры;
Ты собой скипетръ твои украсила,
и лицемъ свѣтлымъ вѣнецъ почтила.
кто бы невѣдалъ въ свѣтѣ широкомъ?
Прямое сама вся благородство:
Божіе ты, еи! свѣтло изводство.
къ тебѣ примѣ у нѣтъ нечестивымъ;
въ тебѣ небудетъ вѣры двойныя,
къ тебѣ несмѣютъ приступить злыя.
и храбростію по всюду славны;
Чада достойны таковой мати,
вездѣ готовы за тебя стати.
гдѣ ты, Россіа не была силна?
Сокровище всѣхъ добръ ты едина,
всегда богата, славѣ причина.
и Россіяне коль громко плещутъ:
Виватъ Россіа! виватъ драгая!
виватъ надежда! виватъ благая.
зря на Россію чрезъ страны дальны:
сто мнѣ языковъ надобнобъ было
прославить все то что въ тебѣ мило.
СТИХИ ЭПІТАЛАМИЧЕСКІЯ
НА БРАКЪ ЕГО СІЯТЕЛЬСТВА КНЯЗЯ
АЛЕКСАНДРА БОРІСОВИЧА КУРАКИНА,
И КНЯГИНИ АЛЕКСАНДРЫ ІВАНОВНЫ.
О единъ день, прошлаго въ городъ Гамбургъ лѣта
при самомъ ясномъ небѣ отъ солнечна свѣта
влетѣлъ вѣстникъ МЕРКУРІИ; но весь запыхался,
такъ что смотря на него и я изпужался,
мысля, чтобъ за причина его чреззвычаина
учинила уставша? бѣдаль неначаина
надъ кѣмъ стряслася чтоли? вижу что непросто:
Ибо таковъ онъ небылъ, говорятъ, лѣтъ со сто.
сталъ я нетерпѣливныи Меркура улещать,
то гладкимъ, то сердитымъ его словомъ прельщать:
Что, сударь, тебѣ сталось Министръ перва Бога!
или тебѣ некошна вся была дорога!
пожалуйста скажи мнѣ, благодаренъ буду,
и какъ Аполлона, такъ тебя незабуду.
Дышетъ Меркуріи, а я: эхъ, сударь, ужъ скучишъ!
что хорошева? по что долго меня мучишъ?
Веть я равно и тебѣ, какъ и Аполлону
служу, не болше чести имамъ твоей ону.
такъ то, право, служи вамъ, а вы неглѣдите,
и не смотря на вѣрность въ смѣхъ все становите.
ну, сударь; веть таки мнѣ сказать случаи нада,
и не даромъ ты прибылъ до сего днесь града?
молчитъ МЕРКУРІИ; толко кажетъ мнѣ рукою
на одного малчика прекрасна собою,
которой недалеко веселъ стоялъ тамо,
маленкои саидакъ его украшалъ все рамо,
Калчанъ ему каленыхъ висѣлъ стрѣлъ за плечми,
быстрехонекъ казался, какъ бы рѣка течми.
Интервал:
Закладка: