Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Томас Вулф
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Томас Вулф, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В первом романе американского писателя Томаса Вулфа «Взгляни на дом свой, ангел» жизненная ситуация настолько приближена к самому автору, что его можно во многом считать автобиографическим. Это не только цепь событий, вплотную следующих за биографией самого Вулфа, но и биография духа, повествующая о бурном «воспитании чувств», о любви и ненависти, о страстной привязанности к родине и бегстве от нее и, наконец, о творческих муках писателя. Критика отнеслась к роману очень хорошо, а вот на родине писателя, в Эшвилле, разыгрался скандал, потому что его жители немедленно «обнаружили» прототипы и восприняли роман как пасквиль.

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Вулф

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"What's wrong with him?	- Что с ним такое?
Is it the Pentland crazy streak coming out?" Helen asked, seated in Eliza's kitchen.	Пентлендовское сумасшествие даёт себя знать? -спрашивала Хелен, сидя на кухне у Элизы.
Eliza moulded her lips portentously for some time, shaking her head slowly.	Элиза несколько мгновений многозначительно мяла губы и медленно покачивала головой.
"Why," she said, with a cunning smile, "don't you know, child?"	- Неужто ты не понимаешь, деточка? - сказала она с хитрой улыбкой.
His need for the negroes had become acute.	Его неудержимо тянуло к неграм.
He spent his afternoons after school combing restlessly through the celled hive of Niggertown.	После школы он отправлялся бесцельно бродить по ячеистому улью Негритянского квартала.
The rank stench of the branch, pouring its thick brown sewage down a bed of worn boulders, the smell of wood-smoke and laundry stewing in a black iron yard-pot, and the low jungle cadences of dusk, the forms that slid, dropped, and vanished, beneath a twinkling orchestration of small sounds.	Резкая вонь ручья, струящего бурую клоачную гущу по истёртым валунам, запах древесного дыма и белья, кипящего в чёрном чугунном котле на заднем дворе, низкие кадансы тропических сумерек, неясные фигуры, скользящие, падающие и исчезающие под мерцающий аккомпанемент оркестра маленьких звуков.
Fat ropes of language in the dusk, the larded sizzle of frying fish, the sad faint twanging of a banjo, and the stamp, far-faint, of heavy feet; voices Nilotic, river-wailing, and the greasy light of four thousand smoky lamps in shack and tenement.	Тугие вервии богатого языка в сизых сумерках, жирное шипенье жарящейся рыбы, печальное, далёкое бренчание банджо и дальний топот тяжёлых ног; голоса - нильские, стонущие над рекой, и дымный свет четырёх тысяч коптящих ламп в лачугах и в сдающихся покомнатно домах.
From the worn central butte round which the colony swarmed, the panting voices of the Calvary Baptist Church mounted, in an exhausting and unceasing frenzy, from seven o'clock until two in the morning, in their wild jungle wail of sin and love and death.	С невысокого центрального холма, вокруг которого лепился квартал, неслись задыхающиеся голоса прихожан баптистской церкви Святого Распятия - они нарастали в изматывающем и неспадающем исступлении с семи вечера до двух ночи, сливаясь в дикий тропический вопль, греха, любви, смерти.
The dark was hived with flesh and mystery.	Мрак был ульем плоти и тайны.
Rich wells of laughter bubbled everywhere.	Повсюду журчали буйные ключи смеха.
The catforms slid.	По-кошачьи скользили смутные фигуры.
Everything was immanent.	Всё было имманентным.
Everything was far.	Всё было далёким.
Nothing could be touched.	Ничего нельзя было коснуться.
In this old witch-magic of the dark, he began to know the awful innocence of evil, the terrible youth of an ancient race; his lips slid back across his teeth, he prowled in darkness with loose swinging arms, and his eyes shone.	В этой древней колдовской магии мрака он начал познавать жуткую невинность зла, грозную юность древней расы. Его губы вздёргивались, обнажая зубы; он рыскал в темноте, размахивая руками, и его глаза сияли.
Shame and terror, indefinable, surged through him.	Волны стыда и ужаса, неясные, неопознаваемые, прокатывались через него.
He could not face the question in his heart.	Он не решался признать вопрос, владевший его сердцем.

A good part of his subscription list was solidly founded among decent and laborious darkies -barbers, tailors, grocers, pharmacists, and ginghamed black housewives, who paid him promptly on a given day each week, greeting him with warm smiles full of teeth, and titles of respect extravagant and kindly: "Mister," "Colonel," "General," "Governor," and so on.	Значительную часть его списка составляли добропорядочные трудолюбивые негры -парикмахеры, портные, бакалейщики, фармацевты и чернокожие домашние хозяйки в ситцевых фартуках: все они каждую неделю аккуратно платили в назначенный день, встречали его дружелюбной сверкающей улыбкой и уважительными наименованиями, нелепыми и добродушными - "мистер", "полковник", "генерал", "сенатор" и так далее.
They all knew Gant.	Все они знали Ганта.
But another part - the part in which his desire and wonder met - were "floaters," young men and women of precarious means, variable lives, who slid mysteriously from cell to cell, who peopled the night with their flitting stealth.	Но остальную часть - и именно к ней тяготели его желания и любопытство - составляли "летуны", молодые мужчины и женщины, которые добывали себе средства существования подозрительными способами, вели разнообразную жизнь, таинственно скользили по сотам из ячейки в ячейку и населяли ночь своей мелькающей смутностью.
He sought these phantoms fruitlessly for weeks, until he discovered that he might find them only on Sunday morning, tossed like heavy sacks across one another, in the fetid dark of a tenement room, a half-dozen young men and women, in a snoring exhaustion of whisky-stupor and sexual depletion.	Он тщетно неделю за неделей разыскивал этих призраков, пока не обнаружил, что найти их можно только в воскресное утро, когда они, как тяжёлые кули, валялись друг поперёк друга в вонючей темноте тесной комнатушки перенаселённого дома - полдесятка молодых людей и женщин, тяжело храпящих в пьяном пресыщенном оцепенении.
One Saturday evening, in the fading red of a summer twilight, he returned to one of these tenements, a rickety three-story shack, that cropped its two lower floors down a tall clay bank at the western ledge, near the whites.	Как-то вечером в субботу в гаснущем багрянце летних сумерек он вернулся к одному из таких сдающихся покомнатно домов - ветхому трёхэтажному строению, два нижних этажа которого спускались под крутой глинистый обрыв на западной границе квартала вблизи белых улиц.
Two dozen men and women lived here.	Тут жили десятка два мужчин и женщин.
He was on the search for a woman named Ella Corpening.	Он разыскивал женщину, которую звали Элла Корпенинг.
He had never been able to find her: she was weeks behind in her subscriptions.	Ему никак не удавалось её застать, а она задолжала уже за несколько месяцев.
But her door stood open to-night: a warm waft of air and cooking food came up to him.	Однако на этот раз её дверь стояла открытой; до него донеслась волна тёплого воздуха и запаха стряпни.
He descended the rotten steps that climbed the bank.	Он спустился по гнилым ступенькам врезанной в обрыв лестницы.
Ella Corpening sat facing the door in a rocking chair, purring lazily in the red glow of a little kitchen range, with her big legs stretched comfortably out on the floor.	Элла Корпенинг сидела лицом к двери в качалке и, удобно вытянув сильные ноги, лениво мурлыкала в красном отблеске маленькой плиты.
She was a mulatto of twenty-six years, a handsome woman of Amazonian proportions, with smooth tawny skin.	Она была мулаткой, ей было двадцать шесть лет -красивая женщина с гладкой тёмно-золотистой кожей, сложенная, как амазонка.

She was dressed in the garments of some former mistress: she wore a brown woollen skirt, patent-leather shoes with high suede tops pearl-buttoned, and gray silk hose.	Её одежда, несомненно, перешла к ней от кого-то из её бывших хозяек: на ней была коричневая шерстяная юбка, высокие кожаные ботинки на перламутровых пуговичках и серые шёлковые чулки.
Her long heavy arms shone darkly through the light texture of a freshly laundered white shirtwaist.	Её тяжёлые плечи глянцевито просвечивали сквозь лёгкую ткань свежей белой блузы.
A lacing of cheap blue ribbon gleamed across the heavy curve of her breasts.	Дешёвая голубая шнуровка стягивала тяжёлую грудь.
There was a bubbling pot of cabbage and sliced fat pork upon the stove.	На плите бурлила кастрюлька с капустой и кусками жирной свинины.
"Paper boy," said Eugene.	-А я из газеты, - сказал Юджин.
"Come to collect."	- Я пришёл за деньгами.
"Is you de boy?" drawled Ella Corpening with a lazy movement of her arm.	- А-а! - сказала Элла Корпининг, лениво поводя плечами.
"How much does I owe?"	- Сколько с меня причитается?
"$1.20," he answered. He looked meaningfully at one extended leg, where, thrust in below the knee, a wadded bank-note gleamed dully.	- Один доллар двадцать центов, - ответил он и многозначительно посмотрел на одну из её вытянутых ног, под коленом которой тускло просвечивала сквозь чулок смятая банкнота.
"Dat's my rent money," she said.	- Это мне платить за квартиру, - сказала она.
"Can't give you dat.	- Это я вам отдать не могу.
Dollah-twenty!" She brooded.	Доллар двадцать! - она задумалась.
"Uh! Uh!" she grunted pleasantly.	- Фу ты! - добродушно фыркнула она.
"Don't seem lak it ought to be dat much."	- Не может быть, чтобы так много.
"It is, though," he said, opening his account book.	- Может, - сказал он, открывая свою книгу.
"It mus' is," she agreed, "if de book say so."	- Значит, так, - согласилась она. - Раз в книге записано.
She meditated luxuriously for a moment.	Несколько секунд она лениво предавалась размышлениям.
"Does you collec' Sunday mawnin'?" she asked.	- А по утрам в воскресенье вы собираете? -спросила она.
"Yes," he said.	- Да, - сказал он.
"You come roun' in de mawnin'," she said hopefully.	- Ну, так приходите утром, - сказала она с надеждой.
"I'll have somethin' fo' yuh, sho.	- У меня для вас что-нибудь будет, наверняка.
I'se waitin' fo' a white gent'man now.	Я сейчас жду одного белого джентльмена.
He's goin' gib me a dollah."	Он даст мне доллар.
She moved her great limbs slowly, and smiled at him.	Она неторопливо переложила свои мощные ноги и улыбнулась ему.
Forked pulses beat against his eyes.	У него в глазах раздвоенно застучала кровь.