Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Томас Вулф
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Томас Вулф, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В первом романе американского писателя Томаса Вулфа «Взгляни на дом свой, ангел» жизненная ситуация настолько приближена к самому автору, что его можно во многом считать автобиографическим. Это не только цепь событий, вплотную следующих за биографией самого Вулфа, но и биография духа, повествующая о бурном «воспитании чувств», о любви и ненависти, о страстной привязанности к родине и бегстве от нее и, наконец, о творческих муках писателя. Критика отнеслась к роману очень хорошо, а вот на родине писателя, в Эшвилле, разыгрался скандал, потому что его жители немедленно «обнаружили» прототипы и восприняли роман как пасквиль.

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Вулф

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"What say?	- Что сказал?
Who's that?	А кто это?
Who's that?" asked Eliza with comic rapidity, looking up from her darning.	Кто это? - смешно зачастила Элиза, отрываясь от чулка, который она штопала.
"J.	-Дж.
T.	Т.
Collins - that's who!	Коллинз - вот кто!
He's only worth about two hundred thousand.	Он стоит всего только двести тысяч долларов.
'Steve,' he said, just like that, 'if I had your brains'"-He would continue in this way with moody self-satisfaction, painting a picture of future success when all who scorned him now would flock to his standard.	"Стив, - сказал он. Вот прямо так. - Да будь у меня твоя голова..." И он продолжал с угрюмым удовлетворением живописать картину своего будущего успеха, когда все те, кто пренебрегает им теперь, восторженно стекутся под его знамя.
"Oh, yes," said he, "they'll all be mighty anxious then to shake Little Stevie's hand."	- Д-а-да! - говорил он. - Они все тогда будут счастливы пожать руку Малыша Стиви.
Gant, in a fury, gave him a hard beating when he had been expelled from school.	Когда его исключили из школы, Гант в ярости жестоко избил его.
He had never forgotten.	Этого Стив не забыл.
Finally, he was told to go to work and support himself: he found desultory employment as a soda-jerker, or as delivery boy for a morning paper.	В конце концов ему было сказано, что он должен сам себя содержать, и он начал подрабатывать, то продавая содовую воду, то разнося утренние газеты.
Once, with a crony, Gus Moody, son of a foundry-man, he had gone off to see the world.	Как-то раз он отправился посмотреть свет с приятелем - Гусом Моди, сыном литейщика.
Grimy from vagabondage they had crawled off a freight-train at Knoxville, Tennessee, spent their little money on food, and in a brothel, and returned, two days later, coal-black but boastful of their exploit.	Чумазые после путешествия в товарных вагонах, они слезли с поезда в Ноксвилле в Теннесси, истратили все свои небольшие деньги на еду и в публичном доме и вернулись домой через два дня, угольно-чёрные, но чрезвычайно гордые своими приключениями.
"I'll vow," Eliza fretted,	- Хоть присягнуть! - ворчала Элиза.
"I don't know what's to become of that boy."	- Просто не знаю, что выйдет из этого мальчишки.
It was the tragic flaw of her temperament to get to the vital point too late: she pursed her lips thoughtfully, wandered off in another direction, and wept when misfortune came.	Таков был трагический недостаток её характера -всегда с опозданием осознавать самое существенное: она задумчиво поджимала губы, отвлекалась - а потом плакала, когда беда приходила.
She always waited.	Она всегда выжидала.
Moreover, in her deepest heart, she had an affection for her oldest son, which, if it was not greater, was at least different in kind from what she bore for the others.	Кроме того, в глубине души она любила старшего сына не то чтобы больше остальных, но совсем по-другому.

His glib boastfulness, his pitiable brag, pleased her: they were to her indications of his "smartness," and she often infuriated her two studious girls by praising them.	Его бойкая хвастливость и жалкая заносчивость нравились ей, она усматривала в них доказательство его "умения жить" и часто приводила в ярость своих прилежных дочерей, одобрительно отзываясь об этих качествах.
Thus, looking at a specimen of his handwriting, she would say:	Глядя, например, на исписанный им листок, она говорила:
"There's one thing sure: he writes a better hand than any of the rest of you, for all your schooling."	- Ничего не скажешь, почерк у него куда лучше, чем у всех вас, сколько бы вы там ни учились!
Steve had early tasted the joys of the bottle, stealing, during the days when he was a young attendant of his father's debauch, a furtive swallow from the strong rank whisky in a half-filled flask: the taste nauseated him, but the experience made good boasting for his fellows.	Стив рано вкусил радостей бутылки - ещё в те дни, когда ему приходилось быть свидетелем отцовских дебошей, он украдкой отхлёбывал из полупустой фляжки глоток-другой крепкого скверного виски. Вкус виски вызывал у него тошноту, зато было чем похвастать перед приятелями.
At fifteen, he had found, while smoking cigarettes with Gus Moody, in a neighbor's barn, a bottle wrapped in an oats sack by the worthy citizen, against the too sharp examination of his wife.	Когда Стиву было пятнадцать, они с Г усом Моди, забравшись в соседский сарай покурить, обнаружили завёрнутую в мешок бутылку, которую почтенный обыватель укрыл тут от придирчивого взгляда жены.
When the man had come for secret potation some time later, and found his bottle half-empty, he had grimly dosed the remainder with Croton oil: the two boys were nauseously sick for several days.	Хозяин, явившись для очередного тайного возлияния и заметив, что бутылка наполовину опустела, твёрдой рукой подлил туда кретонового масла - и несколько дней мальчиков непрерывно тошнило.
One day, Steve forged a check on his father.	Однажды Стив подделал на чеке подпись отца.
It was some days before Gant discovered it: the amount was only three dollars, but his anger was bitter.	Гант обнаружил это только через несколько дней -чек был всего на три доллара, но гнев его не знал границ.
In a pronouncement at home, delivered loudly enough to publish the boy's offense to the neighborhood, he spoke of the penitentiary, of letting him go to jail, of being disgraced in his old age - a period of his life at which he had not yet arrived, but which he used to his advantage in times of strife.	Дома он разразился речью, настолько громовой, что поступок Стива стал известен всем соседям: он говорил, что отправит мерзавца в исправительное заведение, в тюрьму, что его опозорили на старости лет (этого периода своей жизни он ещё не достиг, но в подобных случаях всегда на него ссылался).
He paid the check, of course, but another name - that of "forger"- was added to the vocabulary of his abuse.	Г ант, конечно, оплатил чек, но теперь к его запасу бранных эпитетов прибавился ещё и "фальшивомонетчик".
Steve sneaked in and out of the house, eating his meals alone for several days.	Несколько дней Стив уходил из дома и возвращался домой крадучись и ел в одиночестве.
When he met his father little was said by either: behind the hard angry glaze of their eyes, they both looked depthlessly into each other; they knew that they could withhold nothing from each other, that the same sores festered in each, the same hungers and desires, the same crawling appetites polluted their blood.	Когда он встретился с отцом, сказано не было почти ничего: сквозь глазурь злобы оба заглядывали в самую сущность друг друга; они знали, что не могут скрыть друг от друга ничего -в обоих гноились одни и те же язвы, одни и те же потребности и желания, одни и те же низменные страсти оскверняли их кровь.

And knowing this, something in each of them turned away in grievous shame.	И от этого сознания что-то и в том и в другом отворачивалось с мучительным стыдом.
Gant added this to his tirades against Eliza; all that was bad in the boy his mother had given him.	Г ант и это прибавил к своим филиппикам против Элизы - всё, что было в мальчике дурного, он получил от матери.
"Mountain Blood!	- Горская кровь!
Mountain Blood!" he yelled.	Горская кровь! - надрывался он.
"He's Greeley Pentland all over again.	- Он - точная копия Грили Пентленда.
Mark my words," he continued, after striding feverishly about the house, muttering to himself and bursting finally into the kitchen, "mark my words, he'll wind up in the penitentiary."	Помяни моё слово, - добавил он после того, как некоторое время лихорадочно метался по дому, что-то бормоча себе под нос, и наконец опять ворвался в кухню, - помяни моё слово: он кончит тюрьмой.
And, her nose reddened by the spitting grease, she would purse her lips, saying little, save, when goaded, to make some return calculated to infuriate and antagonize him.	Элиза, чей нос багровел от брызг кипящего жира, поджимала губы и молчала или же, выйдя из себя, отвечала так, чтобы разъярить его и уязвить побольнее.
"Well, maybe if he hadn't been sent to every dive in town to pull his daddy out, he would turn out better."	- Ну, может быть, он был бы лучше, если бы в детстве ему не приходилось бегать по всем кабакам и притонам в поисках своего папочки.
"You lie, Woman!	-Ты лжёшь, женщина!
By God, you lie!" he thundered magnificently but illogically.	Клянусь богом, ты лжёшь! - гремел он величественно, но не в полном соответствии с истиной.
Gant drank less: save for a terrifying spree every six or eight weeks, which bound them all in fear for two or three days, Eliza had little to complain of on this score.	Г ант теперь пил меньше, - если не считать отчаянных запоев, которые повторялись через каждые полтора-два месяца и длились два-три страшных дня, Элизе в этом отношении жаловаться было не на что.
But her enormous patience was wearing very thin because of the daily cycle of abuse.	Но её колоссальное терпение совсем истощилось из-за ежедневных потоков брани, которые обрушивались на неё.
They slept now in separate rooms upstairs: he rose at six or six-thirty, dressed and went down to build the fires.	Теперь они спали наверху в разных спальнях. Гант вставал в шесть или в половине седьмого и спускался вниз, чтобы затопить плиту на кухне и камин в гостиной.
As he kindled a blaze in the range, and a roaring fire in the sitting-room, he muttered constantly to himself, with an occasional oratorical rise and fall of his voice.	Всё время, пока он разводил огонь в плите и ревущее пламя в камине, он непрерывно бормотал себе под нос, иногда вдруг по-ораторски возвышая голос.
In this way he composed and polished the flood of his invective: when the demands of fluency and emphasis had been satisfied he would appear suddenly before her in the kitchen, and deliver himself without preliminary, as the grocer's negro entered with pork chops or a thick steak:	Так он сочинял и доводил до совершенства свои бесконечные инвективы. Когда все требования риторики и выразительности были наконец удовлетворены, он внезапно появлялся перед ней на кухне и разражался речью без каких-либо предисловий как раз в тот момент, когда туда входил негр-рассыльный, который доставлял свиные отбивные или вырезку для бифштексов.