Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Томас Вулф
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Томас Вулф, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В первом романе американского писателя Томаса Вулфа «Взгляни на дом свой, ангел» жизненная ситуация настолько приближена к самому автору, что его можно во многом считать автобиографическим. Это не только цепь событий, вплотную следующих за биографией самого Вулфа, но и биография духа, повествующая о бурном «воспитании чувств», о любви и ненависти, о страстной привязанности к родине и бегстве от нее и, наконец, о творческих муках писателя. Критика отнеслась к роману очень хорошо, а вот на родине писателя, в Эшвилле, разыгрался скандал, потому что его жители немедленно «обнаружили» прототипы и восприняли роман как пасквиль.

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Вулф

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

O lost, and by the wind grieved, ghost, come back again!	О утраченный и ветром оплаканный призрак, вернись, вернись!
It had grown dark.	Стемнело.
The frosty night blazed with great brilliant stars.	Морозная ночь сверкала огромными алмазными звёздами.
The lights in the town shone with sharp radiance.	Огни города светились резко и ярко.
Presently, when he had lain upon the cold earth for some time, Eugene got up and went away toward the town.	Пролежав на холодной земле некоторое время, Юджин поднялся и ушёл по направлению к городу.
Wind pressed the boughs; the withered leaves were shaking.	Ветер гнул ветки; засохшие листья подрагивали.
38	38
Three weeks after Eugene's return to the university the war ended.	Через три недели после возвращения Юджина в университет война кончилась.
The students cursed and took off their uniforms.	Студенты, ругаясь, сняли военную форму.
But they rang the great bronze bell, and built a bonfire on the campus, leaping around it like dervishes.	Но они звонили в большой бронзовый колокол и разожгли в парке огромный костёр, прыгая вокруг него, как дервиши.
Life fell back into civilian patterns.	Жизнь возвращалась в штатское русло.
The gray back of winter was broken: the Spring came through.	Серый хребет зимы был переломлен, приближалась весна.
Eugene was a great man on the campus of the little university.	Юджин стал важной особой в маленьком университетском мирке.
He plunged exultantly into the life of the place.	Он ликующе погрузился в его жизнь.
He cried out in his throat with his joy: all over the country, life was returning, reviving, awaking.	Он выкликал в горле свою радость; по всей стране возвращалась, воскресала, пробуждалась жизнь.
The young men were coming back to the campus.	Молодые люди возвращались в университет.
The leaves were out in a tender green blur: the quilled jonquil spouted from the rich black earth, and peach-bloom fell upon the shrill young isles of grass.	Листья развёртывались нежной зелёной дымкой; перья нарциссов вырывались из жирной чёрной земли, персиковый цвет опадал на пронзительные островки травы.
Everywhere life was returning, awaking, reviving.	Повсюду возвращалась, пробуждалась, воскресала жизнь.
With victorious joy, Eugene thought of the flowers above Ben's grave.	С победной радостью Юджин думал о цветах над могилой Бена.
He was wild with ecstasy because the Spring had beaten death.	Он пребывал в экстатическом исступлении, потому что весна победила смерть.
The grief of Ben sank to a forgotten depth in him.	Скорбь по Бену ушла куда-то на забытое дно его существа.
He was charged with the juice of life and motion.	Он был заряжен соком жизни и движением.
He did not walk: he bounded along.	Он не ходил - он нёсся прыжками.

He joined everything he had not joined.	Он вступал во все общества, в которые ещё не вступил.
He made funny speeches in chapel, at smokers, at meetings of all sorts.	Он произносил забавные речи в молельне, у курильщиков, на самых различных собраниях.
He edited the paper, he wrote poems and stories - he flung outward without pause or thought.	Он редактировал газету, писал стихи и рассказы -он разбрасывался, не останавливаясь и не размышляя.
Sometimes at night he would rush across the country, beside a drunken driver, to Exeter and Sydney, and there seek out the women behind the chained lattices, calling to them in the fresh dawn-dusk of Spring his young goat-cry of desire and hunger.	Иногда ночью он мчался рядом с пьяным шофёром в Эксетер или Сидней и там за заложенными цепочкой решётчатыми дверями искал женщин, взывая к ним в свежем сумраке весеннего рассвета юным козлиным криком вожделения и голода.
Lily!	Лили!
Louise!	Луиза!
Ruth!	Руфь!
Ellen!	Эллен!
O mother of love, you cradle of birth and living, whatever your billion names may be, I come, your son, your lover.	О матерь любви, колыбель рождений и жизни, каким миллионом имён тебя ни называли бы, я пришёл, твой сын, твой возлюбленный.
Stand, Maya, by your opened door, denned in the jungle web of Niggertown.	Встань, Майя, у своей открытой двери, затерявшейся в дебрях Негритянского квартала.
Sometimes, when he walked softly by, he heard the young men talking in their rooms of Eugene Gant.	Иногда, бесшумно проходя мимо, он слышал, как молодые люди говорили в своих комнатах о Юджине Ганте.
Eugene Gant was crazy.	Юджин Гант сумасшедший.
Eugene Gant was mad.	Юджин Гант свихнутый.
Oh, I (he thought) am Eugene Gant!	Это я (думал он) - Юджин Гант!
Then a voice said:	Затем какой-то голос сказал:
"He didn't change his underwear for six weeks.	"Он не меняет нижнего белья по шесть недель.
One of his fraternity brothers told me so."	Это мне рассказал один студент из его землячества".
And another:	А другой добавил:
"He takes a bath once a month, whether he needs it or not."	"Он принимает ванну раз в месяц, надо не надо".
They laughed; one said then that he was "brilliant"; they all agreed.	Они рассмеялись. Кто-то сказал, что у него "блестящий ум", и все согласились.
He caught the claw of his hand into his lean throat.	Он сжал когтями своё узкое горло.
They are talking of me, of me!	Они говорят обо мне, обо мне!
I am Eugene Gant - the conqueror of nations, lord of the earth, the Siva of a thousand beautiful forms.	Я - Юджин Гант - покоритель народов, владыка земли, Шива, воплощённый в тысяче дивных форм.

In nakedness and loneliness of soul he paced along the streets.	В наготе и одиночестве души он бродил по улицам.
Nobody said, I know you.	Никто не сказал - я знаю тебя.
Nobody said, I am here.	Никто не сказал - я здесь.
The vast wheel of life, of which he was the hub, spun round.	Огромное колесо жизни, осью которого он был, неуклонно вращалось.
Most of us think we're hell, thought Eugene.	Почти все мы считаем себя чёрт-те чем, думал Юджин.
I do.	Во всяком случае, я.
I think I'm hell.	Я считаю себя чёрт-те чем.
Then, in the dark campus path, he heard the young men talking in their rooms, and he gouged at his face bloodily, with a snarl of hate against himself.	Потом на тёмной дорожке он услышал разговор студентов в их комнате и до крови сдавил своё лицо, рыча от ненависти к себе.
I think I am hell, and they say I stink because I have not had a bath.	Считаю себя чёрт-те чем, а они говорят, что от меня воняет, потому что я не принимаю ванну.
But I could not stink, even if I never had a bath.	Но от меня не могло бы вонять, даже если бы я никогда не мылся.
Only the others stink.	Воняет только от других.
My dirtiness is better than their cleanliness.	Моя неопрятность лучше их опрятности.
The web of my flesh is finer; my blood is a subtle elixir; the hair of my head, the marrow of my spine, the cunning jointure of my bones, and all the combining jellies, fats, meats, oils, and sinews of my flesh, the spittle of my mouth, the sweat of my skin, is mixed with rarer elements, and is fairer and finer than their gross peasant beef.	Ткань моего тела тоньше; моя кровь - тончайший эликсир, волосы на моей голове, мой спинной мозг, хитрые соединения моих костей и все соки, жиры, мышцы, масла и сухожилья моей плоти, слюна моего рта и пот моей кожи смешаны с редчайшими элементами, - они прекрасней и благородней их грубого крестьянского мяса.
There had appeared that year upon the nape of his neck a small tetter of itch, a sign of his kinship with the Pentlands - a token of his kinship with the great malady of life.	В этом году у него на шее появился маленький лишай - знак его принадлежности к Пентлендам, залог его родства с великой болезнью, имя которой жизнь.
He tore at the spot with frantic nails; he burned his neck to a peeled blister with carbolic acid - but the spot, as if fed by some ineradicable leprosy in his blood, remained.	Он раздирал это место ногтями, выжег на шее язву карболовой кислотой, но пятно оставалось, словно питаемое неисцелимой проказой, таящейся в его крови.
Sometimes, during cool weather, it almost disappeared; but in warm weather it returned angrily, and he scraped his neck red in an itching torture.	Иногда в прохладную погоду оно почти исчезало, но в тёплую погоду оно опять воспалялось, и он расчёсывал шею в кровь от невыносимого зуда.
He was afraid to let people walk behind him.	Он боялся допустить, чтобы кто-нибудь оказался позади него.
He sat, whenever possible, with his back to the wall; he was in agony when he descended a crowded stair, holding his shoulders high so that the collar of his coat might hide the terrible patch.	Он старательно садился спиной к стене; спускаясь по лестнице в толпе, он испытывал невыносимые муки и поднимал плечи, чтобы воротник пиджака прикрыл жуткое пятно.