Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Томас Вулф
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Томас Вулф, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В первом романе американского писателя Томаса Вулфа «Взгляни на дом свой, ангел» жизненная ситуация настолько приближена к самому автору, что его можно во многом считать автобиографическим. Это не только цепь событий, вплотную следующих за биографией самого Вулфа, но и биография духа, повествующая о бурном «воспитании чувств», о любви и ненависти, о страстной привязанности к родине и бегстве от нее и, наконец, о творческих муках писателя. Критика отнеслась к роману очень хорошо, а вот на родине писателя, в Эшвилле, разыгрался скандал, потому что его жители немедленно «обнаружили» прототипы и восприняли роман как пасквиль.

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Вулф

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

His eagles had flown; he saw himself, in a moment of reason, as a madman playing Caesar.	Его орлы улетали прочь; холодный рассудок подсказывал ему, что он - сумасшедший, играющий в Цезаря.
He craned his head aside and covered his face with his hand.	Он выворачивал шею вбок и закрывал лицо руками.
16	16
The Spring grew ripe.	Весна была в разгаре.
There was at mid-day a soft drowsiness in the sun.	К полудню солнце источало мягкую дремотность.
Warm sporting gusts of wind howled faintly at the eaves; the young grass bent; the daisies twinkled.	Тёплые порывы ветра еле слышно посвистывали под карнизами, молодая трава гнулась, мерцали маргаритки.
He pressed his high knees uncomfortably against the bottom of his desk, grew nostalgic on his dreams.	Он неловко уперся высокими коленями в нижнюю доску парты и ушёл в томительные грёзы.
Bessie Barnes scrawled vigorously two rows away, displaying her long full silken leg.	Впереди в соседнем ряду Бесси Барнс усердно писала, выставив напоказ полную ногу в шёлковом чулке.
Open for me the gates of delight.	Распахни предо мной врата восторга.
Behind her sat a girl named Ruth, dark, with milk-white skin, eyes as gentle as her name, and thick black hair, parted in middle.	Позади неё сидела девочка по имени Руфь, черноволосая, с молочно-белой кожей и глазами, кроткими, как её имя, с аккуратным пробором в густых тёмных волосах.
He thought of a wild life with Bessie and of a later resurrection, a pure holy life, with Ruth.	Он грезил о бурной жизни с Бесси и о позднейшем духовном возрождении, о чистой и святой жизни с Руфью.
One day, after the noon recess, they were marshalled by the teachers - all of the children in the three upper grades - and marched upstairs to the big assembly hall.	Однажды после большой перемены учителя собрали их - всех учеников трёх старших классов - и повели в актовый зал на втором этаже.
They were excited, and gossiped in low voices as they went. They had never been called upstairs at this hour.	Они были возбуждены и тихо переговаривались -их никогда не водили наверх в такое время.
Quite often the bells rang in the halls: they sprang quickly into line and were marched out in double files.	Довольно часто в коридорах начинали трезвонить звонки, они быстро строились и организованно, парами выходили на улицу.
That was fire drill.	Это были пожарные учения.
They liked that.	Им они нравились.
Once they emptied the building in four minutes.	Один раз они очистили здание за четыре минуты.
This was something new.	Но теперь было что-то новое.
They marched into the big room and sat down in blocks of seats assigned to each class: they sat with a seat between each of them.	Они вошли в зал и расселись по рядам, отведённым для каждого класса. Они садились так, чтобы каждый второй стул был свободен.
In a moment the door of the principal's office on the left - where little boys were beaten - was opened, and the principal came out.	Секунду спустя дверь кабинета директора слева -где секли младших учеников - открылась, и вышел директор.

He walked around the corner of the big room and stepped softly up on the platform.	Он прошествовал по боковому проходу и бесшумно поднялся на эстраду.
He began to talk.	Он начал говорить.
He was a new principal.	Это был новый директор.
Young Armstrong, who had smelled the flower so delicately, and who had visited Daisy, and who once had almost beaten Eugene because of the smutty rhymes, was gone.	Молодой Армстронг, который так изящно нюхал цветок, посещал Дейзи и однажды чуть не высек Юджина за грязные стишки, ушёл от них.
The new principal was older.	Новый директор был старше.
He was about thirty-eight years old.	Ему было лет тридцать восемь.
He was a strong rather heavy man a little under six feet tall; he was one of a large family who had grown up on a Tennessee farm.	Это был сильный, довольно грузный человек ростом почти в шесть футов; вырос он в большой семье на ферме в Теннесси.
His father was poor but he had helped his children to get an education.	Его отец был беден, но помог своим детям получить образование.
All this Eugene knew already, because the principal made long talks to them in the morning and said he had never had their advantages.	Всё это Юджин уже знал, потому что директор долго беседовал с ними по утрам и указывал, какими преимуществами они пользуются, тогда как он в своё время был их лишён.
He pointed to himself with some pride.	Он приводил себя в пример с некоторой гордостью.
And he urged the little boys, playfully but earnestly, to "be not like dumb, driven cattle, be a hero in the strife."	И он шутливо, но настойчиво уговаривал маленьких мальчиков "не брести скотиной в стаде, а героем быть в борьбе".
That was poetry, Longfellow.	Это были стихи. Это был Лонгфелло.
The principal had thick powerful shoulders; clumsy white arms, knotted with big awkward country muscles. Eugene had seen him once hoeing in the schoolyard; each of them had been given a plant to set out.	У директора были плотные могучие плечи, неуклюжие белые руки, все в узлах комкастых деревенских мышц - Юджин один раз видел, как он рыхлил мотыгой землю на школьном дворе, где каждому из них было велено посадить по деревцу.
He got those muscles on the farm.	Этими мышцами он обзавёлся на отцовской ферме.
The boys said he beat very hard.	Мальчики говорили, что бьёт он очень больно.
He walked with a clumsy stealthy tread - awkward and comical enough, it is true, but he could be up at a boy's back before you knew it.	Он ходил неловкой крадущейся походкой -неуклюжей и смешной, это верно, но он возникал у вас за спиной прежде, чем вы успевали заметить его приближение.
Otto Krause called him Creeping Jesus.	Отто Краузе прозвал его "Подлым Иисусиком".
The name stuck, among the tough crowd.	Отпетым кличка пришлась по вкусу.
Eugene was a little shocked by it.	Юджина она несколько шокировала.

The principal had a white face of waxen transparency, with deep flat cheeks like the Pentlands, a pallid nose, a trifle deeper in its color than his face, and a thin slightly-bowed mouth.	У директора было белое, восковой прозрачности лицо с широкими плоскими щёками, как у Пентлендов, бледный нос, чуть более окрашенный по сравнению с остальным лицом, и тонкогубый, слегка изогнутый рот.
His hair was coarse, black, and thick, but he never let it grow too long.	Волосы у него были жёсткие, чёрные и густые, но он их коротко стриг, не давая им отрастать.
He had short dry hands, strong, and always coated deeply with chalk.	У него были сухие ладони, короткие сильные пальцы, всегда покрытые слоем мела.
When he passed near by, Eugene got the odor of chalk and of the schoolhouse: his heart grew cold with excitement and fear.	Когда он проходил мимо, Юджин ощущал запах мела и школы - его сердце холодело от волнения и страха.
The sanctity of chalk and school hovered about the man's flesh.	Плоть директора купалась в святости мела и школы.
He was the one who could touch without being touched, beat without being beaten.	Он был тем, кто может прикасаться, но к кому прикасаться нельзя, тем, кто может бить, но кого бить нельзя.
Eugene had terrible fantasies of resistance, shuddering with horror as he thought of the awful consequences of fighting back: something like God's fist in lightning.	Юджин рисовал в воображении страшные картины сопротивления, вздрагивая от ужаса, когда представлял себе жуткие последствия ответного удара - что-то вроде молний из десницы господней.
Then he looked around cautiously to see if any one had noticed.	И он осторожно оглядывался по сторонам - не заметил ли кто-нибудь чего-нибудь.
The principal's name was Leonard.	Фамилия директора была Леонард.
He made long speeches to the children every morning, after a ten-minute prayer.	Каждое утро после десятиминутной молитвы он произносил перед детьми длинные речи.
He had a high sonorous countrified voice which often trailed off in a comical drawl; he got lost very easily in revery, would pause in the middle of a sentence, gaze absently off with his mouth half-open and an expression of stupefaction on his face, and return presently to the business before him, his mind still loose, with witless distracted laugh.	У него был высокий громкий деревенский голос, который часто смешно замирал; он легко погружался в задумчивость, умолкал на середине фразы, рассеянно смотрел куда-то с открытым ртом и оглушённым выражением, а потом возвращался к теме беседы с бессмысленным растерянным смешком.
He talked to the children aimlessly, pompously, dully for twenty minutes every morning: the teachers yawned carefully behind their hands, the students made furtive drawings, or passed notes.	Он беседовал с детьми бесцельно, напыщенно, скучно, по двадцать минут каждое утро; учителя осторожно зевали, прикрывшись рукой, школьники потихоньку рисовали или обменивались записками.
He spoke to them of "the higher life" and of "the things of the mind."	Он говорил с ними о "более высокой жизни" и о "духовных ценностях".
He assured them that they were the leaders of tomorrow and the hope of the world.	Он заверял их, что они - вожди будущего и надежда мира.
Then he quoted Longfellow.	А потом он цитировал Лонгфелло.
He was a good man, a dull man, a man of honor.	Он был хорошим человеком, тупым человеком, честным человеком.