Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Томас Вулф
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Томас Вулф - Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Томас Вулф, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В первом романе американского писателя Томаса Вулфа «Взгляни на дом свой, ангел» жизненная ситуация настолько приближена к самому автору, что его можно во многом считать автобиографическим. Это не только цепь событий, вплотную следующих за биографией самого Вулфа, но и биография духа, повествующая о бурном «воспитании чувств», о любви и ненависти, о страстной привязанности к родине и бегстве от нее и, наконец, о творческих муках писателя. Критика отнеслась к роману очень хорошо, а вот на родине писателя, в Эшвилле, разыгрался скандал, потому что его жители немедленно «обнаружили» прототипы и восприняли роман как пасквиль.

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Взгляни на дом свой, ангел [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Вулф

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

They saw the waxen mandarin walk shakily three times up and down the road.	Они смотрели, как восковой мандарин, пошатываясь, три раза прошёл по дороге вперёд и назад.
It was Spring, there was a south wind high in the big trees.	Была весна, в высоких деревьях шумел свежий южный ветер.
He wavered along on a stick, planted before him with a blue phthisic hand.	Мандарин брёл за палкой, которую ставил перед собой голубоватой чахоточной рукой.
His eyes were blue and pale as if he had been drowned.	Глаза у него были голубые и бледные, словно он утонул.
He had begotten two children by Sheba - girls.	У Шебы было от него два ребёнка - девочки.
They were exotic tender blossoms, all black and milky white, as strange and lovely as Spring.	Два экзотических нежных цветка, чёрные и молочно-белые, такие же странные и прелестные, как весна.
The boys groped curiously.	Мальчики, изнывая от любопытства, вслепую искали отгадки.
"He must be a better man than he looks yet," said Tom Davis.	- Он, пожалуй, мужчина покрепче, чем скажешь по виду, - заметил Том Дэвис.
"The little 'un's only two or three years old."	- Младшей ведь три года, не больше.
"He's not as old as he looks," said Eugene.	- Он не так стар, как кажется, - сообщил Юджин.
"He looks old because he's been sick.	- Он похож на старика, потому что болен.
He's only forty-nine."	А так ему всего сорок девять лет.
"How do you know?" said Tom Davis.	- А ты откуда знаешь? - спросил Том Дэвис.
"Miss Amy says so," said Eugene innocently.	- Так сказала мисс Эми, - простодушно ответил Юджин.
"Pap" Rheinhart cocked his head on Eugene and carried his quid deftly on the end of his tongue to the other cheek.	"Папаша" Рейнхарт, склонив голову набок, поглядел на Юджина и кончиком языка ловко передвинул жвачку к другой щеке.
"Forty-nine!" he said, "you'd better see a doctor, boy.	- Сорок девять! - сказал он. - Показался бы ты доктору, мальчик.
He's as old as God."	Он стар, как господь бог.
"That's what she said," Eugene insisted doggedly.	- Она сказала - сорок девять, - упрямо настаивал Юджин.
"Why, of course she said it!"	- Ещё бы она не сказала! - возразил
"Pap" Rheinhart replied.	"Папаша" Рейнхарт.
"You don't think they're going to let it out, do you?	- Или, по-твоему, они будут болтать про это направо и налево?
When they're running a school here."	Ведь у них же тут школа!
"Son, you must be simple!" said Jack Candler who had not thought of it up to now.	- Сынок, ну и глуп же ты! - объявил Джек Чэндлер, которому раньше такой оборот дела и в голову не приходил.
"Hell, you're their Pet.	- Чёрт! Ты же у них ходишь в любимчиках.

They know you'll believe whatever they tell you," said Julius Arthur.	Они знают, что ты поверишь любым их басням, -сказал Джулиус Артур.
"Pap" Rheinhart looked at him searchingly, then shook his head as if a cure was impossible.	"Папаша" Рейнхарт внимательно оглядел его, а потом покачал головой, словно признал безнадёжным.
They laughed at his faith.	Они смеялись над его верой.
"Well, if he's so old," said Eugene, "why did old Lady Lattimer marry him?"	- Ну, а если он такой старый, - сказал Юджин, -так почему старушка Леди Леттимер вышла за него?
"Why, because she couldn't get any one else, of course," said	- Да потому, конечно, что никого другого ей подцепить не удалось, - ответил
"Pap" Rheinhart, impatient at this obtuseness.	"Папаша" Рейнхарт, раздражённый таким тугодумием.
"Do you suppose she has had to keep him up?" said Tom Davis curiously.	- Как по-вашему, ей приходилось его поддерживать? - с любопытством спросил Том Дэвис.
Silently they wondered.	И все молча задумались над этим.
And Eugene, as he saw the two lovely children fall like petals from their mother's heavy breast, as he saw the waxen artist faltering his last steps to death, and heard Sheba's strong voice leveling a conversation at its beginning, expanding in violent burlesque all of her opinions, was bewildered again before the unsearchable riddle - out of death, life, out of the coarse rank earth, a flower.	А Юджин, когда он видел, как две очаровательные девочки лепестками падали на тяжёлую грудь своей матери, когда он видел, как восковой художник делает последние пошатывающиеся шажки к смерти, и слышал, как Шеба мощным голосом срезает разговор в самом начале и принимается в буйном бурлеске излагать свои мнения, вновь вставал в тупик перед неразрешимой загадкой: из смерти - жизнь, из грубой сырой земли - цветок.
His faith was above conviction.	Его вера была выше убеждения.
Disillusion had come so often that it had awakened in him a strain of bitter suspicion, an occasional mockery, virulent, coarse, cruel, and subtle, which was all the more scalding because of his own pain.	Разочарование приходило так часто, что в нём зародилась горькая подозрительность, временами переходившая в насмешливость - злобную, грубую, жестокую и язвящую, которая жалила только больнее из-за его собственной боли.
Unknowingly, he had begun to build up in himself a vast mythology for which he cared all the more deeply because he realized its untruth.	Бессознательно он начал творить в себе собственную мифологию, которая была ему ещё дороже оттого, что он понимал её ложность.
Brokenly, obscurely, he was beginning to feel that it was not truth that men live for - the creative men - but for falsehood.	Смутно, отрывочно он начинал ощущать, что не ради истины должны жить люди - творческие люди, - а ради лжи.
At times his devouring, unsated brain seemed to be beyond his governance: it was a frightful bird whose beak was in his heart, whose talons tore unceasingly at his bowels.	По временам его прожорливый, ненасытный мозг словно вырывался из-под его власти - это была страшная птица, чей клюв погружался в его сердце, чьи когти терзали его внутренности.

And this unsleeping demon wheeled, plunged, revolved about an object, returning suddenly, after it had flown away, with victorious malice, leaving stripped, mean, and common all that he had clothed with wonder.	И этот никогда не спящий демон парил над добычей, кружил над ней, стремительно кидался на неё и вновь взмывал, и, уже улетев, внезапно возвращался с торжествующей злобой, и всё, что Юджин одел в одежды чуда, оказывалось ободранным, низким и пошлым.
But he saw hopefully that he never learned - that what remained was the tinsel and the gold.	Но он с надеждой видел, что это его ничему не учит - то, что оставалось, было фольгой и золотом.
He was so bitter with his tongue because his heart believed so much.	И его язык язвил так больно потому, что его сердце так много верило.
The merciless brain lay coiled and alert like a snake: it saw every gesture, every quick glance above his head, the shoddy scaffolding of all reception.	Безжалостный мозг лежал, свернувшись, готовый к удару, как змея, - и видел каждый жест, каждый быстрый взгляд, дешёвые подпорки обмана.
But these people existed for him in a world remote from human error.	Но этих людей он поместил в мире, свободном от человеческих ошибок.
He opened one window of his heart to Margaret, together they entered the sacred grove of poetry; but all dark desire, the dream of fair forms, and all the misery, drunkenness, and disorder of his life at home he kept fearfully shut.	Он распахнул одно окошко своего сердца перед Маргарет - они вместе вступили в священную рощу поэзии, но тёмные желания и грёзы о прекрасных телах, но убожество, пьянство, хаос, которыми была отмечена его жизнь дома, он пугливо замыкал в себе.
He was afraid they would hear.	Он боялся, что они узнают.
Desperately he wondered how many of the boys had heard of it.	В отчаянии он старался догадаться, кто из его товарищей уже знает.
And all the facts that levelled Margaret down to life, that plunged her in the defiling stream of life, were as unreal and horrible as a nightmare.	А все факты, которые низводили Маргарет в жизнь, которые погружали её в оскверняющий поток жизни, были нереальны и отвратительны, как кошмар.
That she had been near death from tuberculosis, that the violent and garrulous Sheba had married an old man, who had begotten two children and was now about to die, that the whole little family, powerful in cohesive fidelity, were nursing their great sores in privacy, building up before the sharp eyes and rattling tongues of young boys a barrier of flimsy pretense and evasion, numbed him with a sense of unreality.	Мысль о том, что она чуть не умерла от туберкулёза, что шумная и говорливая Шеба вышла замуж за старика, который стал отцом двух детей, а теперь стоял на пороге смерти, что вся эта маленькая семья, сильная упорной сплочённостью, не выносила своих гноящихся ран на всеобщее обозрение и воздвигала перед наблюдательными глазами и тараторящими языками мальчишек стену из неубедительного притворства и уклончивости, - эта мысль оглушала его ощущением нереальности.
Eugene believed in the glory and the gold.	Юджин верил в славу и в золото.
He lived more at Dixieland now.	Теперь он больше жил в "Диксиленде".
He had been more closely bound to Eliza since he began at Leonard's.	Учась в школе Леонарда, он оказался теснее связанным с Элизой.
Gant, Helen, and Luke were scornful of the private school.	Гант, Хелен и Люк презирали частные школы.
The children were resentful of it - a little jealous.	Брат и сестра были задеты - и немножко завидовали.