Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Маргарет Митчелл
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Маргарет Митчелл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Унесенные ветром» — единственный роман Маргарет Митчелл (1900—1949). Ее жизнь рано оборвалась из-за трагической случайности, но образам Скарлетт О'Хара и Ретта Батлера, рожденным воображением «маленькой смелой женщины» — как называли писательницу американские критики, — суждено жить вечно.
Это книга о любви и о войне, о предательстве и верности, о жестокости и о красоте самой жизни. Это одна из тех книг, к которым возвращаешься снова спустя годы и испытываешь радость от встречи...

Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Унесенные ветром. Том 2 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Маргарет Митчелл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Everything about it was sacred, the graves of the men who had died for it, the battle fields, the torn flags, the crossed sabres in their halls, the fading letters from the front, the veterans.	Все связанное с ними было священно - могилы тех, кто отдал Делу жизнь; поля сражений; разодранные знамена, висящие в холлах крест-накрест сабли; выцветшие письма с фронта; ветераны.
These women gave no aid, comfort or quarter to the late enemy, and now Scarlett was numbered among the enemy.	"Старая гвардия" не оказывала помощи бывшим врагам, не проявляла к ним сочувствия и не давала им приюта, а теперь к этим врагам причислили и Скарлетт.
In this mongrel society thrown together by the exigencies of the political situation, there was but one thing in common.	В разношерстном обществе, образовавшемся под влиянием политической обстановки, всех объединяло лишь одно.
That was money.	Деньги.
As most of them had never had twenty-five dollars at one time in their whole lives, previous to the war, they were now embarked on an orgy of spending such as Atlanta had never seen before.	У многих до войны ни разу не было и двадцати пяти долларов в кармане, и теперь они пустились в такое расточительство, какое Атланта еще не знала.
With the Republicans in the political saddle the town entered into an era of waste and ostentation, with the trappings of refinement thinly veneering the vice and vulgarity beneath.	С приходом к власти республиканцев город вступил в эру неслыханного мотовства и бахвальства своим богатством, когда внешняя благопристойность поведения лишь слабо прикрывала пороки и пошлость.
Never before had the cleavage of the very rich and the very poor been so marked.	Никогда еще граница между очень богатыми и очень бедными не пролегала так четко.
Those on top took no thought for those less fortunate.	Те, кто был наверху, нимало не заботились о тех, кому меньше повезло в жизни.
Except for the negroes, of course.	Исключение составляли лишь негры.
They must have the very best.	Вот им старались дать что получше.
The best of schools and lodgings and clothes and amusements, for they were the power in politics and every negro vote counted.	Хорошие школы, и жилища, и одежду, и развлечения, ибо негры представляли собой политическую силу и каждый негритянский голос был на учете.
But as for the recently impoverished Atlanta people, they could starve and drop in the streets for all the newly rich Republicans cared.	Что же до недавно обедневших жителей Атланты, они могли падать на улице от голода - недавно разбогатевшим республиканцам было все равно.
On the crest of this wave of vulgarity, Scarlett rode triumphantly, newly a bride, dashingly pretty in her fine clothes, with Rhett's money solidly behind her.	На волне этой пошлости победоносно плыла и Скарлетт, молодая жена Ретта, прочно обеспеченная его деньгами, ослепительно хорошенькая в своих красивых нарядах.
It was an era that suited her, crude, garish, showy, full of over-dressed women, over-furnished houses, too many jewels, too many horses, too much food, too much whisky. When Scarlett infrequently stopped to think about the matter she knew that none of her new associates could be called ladies by Ellen's strict standards.	Настали времена, отвечавшие духу Скарлетт, -времена разнузданной, кричащей безвкусицы, пышно разодетых женщин, пышно обставленных домов, изобилия драгоценностей, лошадей, еды, виски Когда Скарлетт - что случалось нечасто -задумывалась над этим, она понимала, что ни одна из ее новых знакомых не могла бы называться "леди" по строгим критериям Эллин.

But she had broken with Ellen's standards too many times since that far-away day when she stood in the parlor at Tara and decided to be Rhett's mistress, and she did not often feel the bite of conscience now.	Но она уже не раз нарушала принципы Эллин после того далекого дня, когда, стоя в гостиной Тары, решила стать любовницей Ретта, и нельзя сказать, чтобы теперь ее часто мучила из-за этого совесть.
Perhaps these new friends were not, strictly speaking, ladies and gentlemen but like Rhett's New Orleans friends, they were so much fun!	Возможно, эти ее новые друзья и не были, строго говоря, леди и джентльменами, но, как и с новоорлеанскими друзьями Ретта, с ними было так весело!
So very much more fun than the subdued, churchgoing, Shakespeare-reading friends of her earlier Atlanta days.	Намного веселее, чем со смиренными, богобоязненными поклонниками Шекспира - ее прежними друзьями в Атланте.
And, except for her brief honeymoon interlude, she had not had fun in so long.	А если не считать краткого медового месяца, она ведь так давно не веселилась.
Nor had she had any sense of security.	И так давно не чувствовала себя в безопасности.
Now secure, she wanted to dance, to play, to riot, to gorge on foods and fine wine, to deck herself in silks and satins, to wallow on soft feather beds and fine upholstery.	Теперь же, когда она познала это чувство, ей хотелось танцевать, играть, вдоволь есть и пить, одеваться в шелка и атлас, спать на пуховой постели, сидеть на мягких диванах.
And she did all these things.	И всему этому она отдавала дань.
Encouraged by Rhett's amused tolerance, freed now from the restraints of her childhood, freed even from that last fear of poverty, she was permitting herself the luxury she had often dreamed--of doing exactly what she pleased and telling people who didn't like it to go to hell.	Поощряемая снисходительностью Ретта, - а он только забавлялся, глядя на нее, - освободившись от запретов, сковывавших ее в юности, освободившись даже от недавно владевшего ею страха перед бедностью, она позволяла себе роскошь, о которой давно мечтала, - роскошь поступать так, как хочется, и посылать к черту всех, кому это не по душе.
To her had come that pleasant intoxication peculiar to those whose lives are a deliberate slap in the face of organized society--the gambler, the confidence man, the polite adventuress, all those who succeed by their wits.	Она познала приятное опьянение, какое бывает у того, кто своим образом жизни бросает откровенный вызов благопристойному обществу, - у игрока, мошенника, политического авантюриста, - словом, у всех, кто процветает за счет хитрости и изворотливости ума.
She said and did exactly what she pleased and, in practically no time, her insolence knew no bounds.	Она говорила и делала что хотела и скоро в своей наглости переступила все границы.
She did not hesitate to display arrogance to her new Republican and Scallawag friends but to no class was she ruder or more insolent than the Yankee officers of the garrison and their families.	Она, не задумываясь, дерзила своим новым друзьям - республиканцам и подлипалам, но ни с кем не держалась так грубо или так вызывающе, как с гарнизонными офицерами-янки и их семьями.
Of all the heterogeneous mass of people who had poured into Atlanta, the army people alone she refused to receive or tolerate.	Из всей разнородной массы, прихлынувшей в Атланту, она не желала терпеть и принимать у себя лишь военных.
She even went out of her way to be bad mannered to them.	Она даже всячески изощрялась, чтобы попренебрежительнее обойтись с ними.
Melanie was not alone in being unable to forget what a blue uniform meant.	Не одна Мелани не могла забыть, что значил синий мундир.

To Scarlett, that uniform and those gold buttons would always mean the fears of the siege, the terror of flight, the looting and burning, the desperate poverty and the grinding work at Tara.	Этот мундир с золотыми пуговицами всегда воскрешал в памяти Скарлетт страхи, пережитые во время осады, ужасы бегства, грабежи и пожары, страшную бедность и невероятно тяжелый труд в Таре.
Now that she was rich and secure in the friendship of the governor and many prominent Republicans, she could be insulting to every blue uniform she saw.	Теперь, став богатой, сознавая, что ей многое позволено благодаря дружбе с губернатором и разными влиятельными республиканцами, она могла вести себя резко и грубо с любым синим мундиром, который встречался на ее пути.
And she was insulting.	И она была резка и груба.
Rhett once lazily pointed out to her that most of the male guests who assembled under their roof had worn that same blue uniform not so long ago, but she retorted that a Yankee didn't seem like a Yankee unless he had on a blue uniform.	Однажды Ретт как бы между прочим заметил, что большинство мужчин, которые приходят к ней в гости, еще совсем недавно носили те же синие мундиры, но она возразила, что янки для нее лишь тогда янки, когда на них синий мундир.
To which Rhett replied:	Ретт сказал:
"Consistency, thou art a jewel," and shrugged.	"Последовательность - редкая драгоценность", - и пожал плечами.
Scarlett, hating the bright hard blue they wore, enjoyed snubbing them all the more because it so bewildered them.	Ненавидя синие мундиры, Скарлетт любила задирать тех, кто их носил, и получала тем большее удовольствие, чем больше озадачивала своим поведением янки.
The garrison families had a right to be bewildered for most of them were quiet, well-bred folk, lonely in a hostile land, anxious to go home to the North, a little ashamed of the riffraff whose rule they were forced to uphold--an infinitely better class than that of Scarlett's associates.	Офицеры гарнизона и их семьи имели право удивляться, ибо это были, как правило, спокойные, воспитанные люди, которые жили одиноко во враждебном краю, жаждали вернуться к себе на Север и немного стыдились того, что вынуждены поддерживать правление всяких подонков, - словом, это были люди куда более достойные, чем те, с кем общалась Скарлетт.
Naturally, the officers' wives were puzzled that the dashing Mrs. Butler took to her bosom such women as the common red- haired Bridget Flaherty and went out of her way to slight them.	Жен офицеров, естественно, озадачивало то, что ослепительная миссис Батлер пригрела у себя эту вульгарную рыжую Бриджет Флэгерти, а их всячески оскорбляла.
But even the ladies whom Scarlett took to her bosom had to endure much from her.	Впрочем, даже и тем, кого привечала Скарлетт, приходилось немало от нее терпеть.
However, they did it gladly.	Однако они охотно терпели.
To them, she not only represented wealth and elegance but the old regime, with its old names, old families, old traditions with which they wished ardently to identify themselves.	Для них она была олицетворением не только богатства и элегантности, но и старого мира с его старинными именами, старинными семьями, старинными традициями - мира, к которому они так жаждали приобщиться.
The old families they yearned after might have cast Scarlett out but the ladies of the new aristocracy did not know it.	Старинные семьи, с которыми они мечтали познакомиться, возможно, и знаться со Скарлетт не желали, но дамы из новой аристократии понятия об этом не имели.