Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Томас Гарди
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Томас Гарди, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Романтическая драма, первый литературный успех английского писателя Томаса Гарди, одна из первых книг о героине с чертами феминистки — независимой хозяйке фермы, внимания которой добиваются трое: богатый джентльмен, отчаянный сержант и рассудительный фермер. Нелегкая проблема женского выбора и все «прелести» сельской жизни — в романе «Вдали от обезумевшей толпы».

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Гарди

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"And I will" Bathsheba in after times could never gauge the mood which carried her through the actions following this murmured resolution on this memorable evening of her life.	-И я узнаю! Впоследствии Батшеба не могла припомнить, что происходило у нее в душе в тот памятный вечер; произнеся решительным шепотом эти слова, она стала лихорадочно действовать.
She went to the lumber-closet for a screw-driver.	Она прошла в чулан, разыскала среди хлама отвертку.
At the end of a short though undefined time she found herself in the small room, quivering with emotion, a mist before her eyes, and an excruciating pulsation in her brain, standing beside the uncovered coffin of the girl whose conjectured end had so entirely engrossed her, and saying to herself in a husky voice as she gazed within -	Вскоре после этого она очутилась в маленькой комнате; она дрожала от волнения, глаза застилал туман, в висках мучительно стучало, но ей страстно хотелось разгадать причину смерти Фанни. Стоя у закрытого гроба той, чей окутанный тайной конец с неумолимой силой овладел всеми ее мыслями, Батшеба хриплым голосом проговорила:
"It was best to know the worst, and I know it now!"	- Лучше знать самое худшее, чем мучиться неизвестностью!
She was conscious of having brought about this situation by a series of actions done as by one in an extravagant dream; of following that idea as to method, which had burst upon her in the hall with glaring obviousness, by gliding to the top of the stairs, assuring herself by listening to the heavy breathing of her maids that they were asleep, gliding down again, turning the handle of the door within which the young girl lay, and deliberately setting herself to do what, if she had anticipated any such undertaking at night and alone, would have horrified her, but which, when done, was not so dreadful as was the conclusive proof of her husband's conduct which came with knowing beyond doubt the last chapter of Fanny's story.	Она очутилась перед гробом после целого ряда поступков, совершенных в каком-то сумбурном сне; приводя в исполнение мысль, блеснувшую ей в прихожей, она взбежала вверх по лестнице, прислушиваясь к тяжелому дыханию служанок, убедилась, что они крепко спят, вновь скользнула вниз, повернула ручку двери, вошла в комнату, где стоял гроб, и стала отвинчивать крышку. Раньше она ужаснулась бы, если бы представила себе, что занимается таким делом глухой ночью в полном одиночестве, а теперь даже не испытывала особенного страха. Но какой ужас овладел ею, когда, заглянув в гроб, она получила неоспоримое доказательство вины мужа и узнала последнюю главу истории Фанни!
Bathsheba's head sank upon her bosom, and the breath which had been bated in suspense, curiosity, and interest, was exhaled now in the form of a whispered wail:	Г олова Батшебы поникла. Г лубокий вздох, долго сдерживаемый в томительном напряжении, вырвался из ее груди вместе с тихим стоном:
"Oh-h-h!" she said, and the silent room added length to her moan.	"О-о-о!" - прозвучавшим в мертвой тишине.
Her tears fell fast beside the unconscious pair in the coffin: tears of a complicated origin, of a nature indescribable, almost indefinable except as other than those of simple sorrow.	Слезы ее посыпались градом на бесчувственные тела, лежавшие в гробу, слезы весьма сложного происхождения; трудно было бы сказать, чем они вызваны, но это не были только слезы отчаяния.
Assuredly their wonted fires must have lived in Fanny's ashes when events were so shaped as to chariot her hither in this natural, unobtrusive, yet effectual manner.	Их жгучее пламя словно возгорелось из холодного праха Фанни, которая силою обстоятельств была приведена сюда таким простым, естественным и вместе с тем удивительным образом.
The one feat alone - that of dying - by which a mean condition could be resolved into a grand one, Fanny had achieved.	Фанни умерла и тем самым совершила единственный поступок, который мог поднять ее из униженного состояния и даже возвеличить.

And to that had destiny subjoined this rencounter tonight, which had, in Bathsheba's wild imagining, turned her companion's failure to success, her humiliation to triumph, her lucklessness to ascendency; et had thrown over herself a garish light of mockery, and set upon all things about her an ironical smile.	Вдобавок судьба устроила сегодня их встречу, и в необузданном воображении Батшебы неудача соперницы преобразилась в успех, ее унижение - в торжество, злополучие - в могущество, а на нее, Батшебу, упал луч беспощадного света, и она предстала в жалком виде, казалось, все предметы вокруг нее злорадно усмехались.
Fanny's face was framed in by that yellow hair of hers; and there was no longer much room for doubt as to the origin of the curl owned by Troy.	Лицо Фанни было обрамлено золотистыми волосами, и теперь уже не оставалось сомнений в происхождении локона, хранившегося в часах Троя.
In Bathsheba's heated fancy the innocent white countenance expressed a dim triumphant consciousness of the pain she was retaliating for her pain with all the merciless rigour of the Mosaic law:	Фантазия Батшебы разыгралась, и ей мерещилось, будто невинное белое личико Фанни выражает торжество, словно девушка сознает, что отплатила страданием за свои страдания со всей беспощадной суровостью Моисеева закона:
"Burning for burning; wound for wound: strife for strife.	"Око за око и зуб за зуб".
Bathsheba indulged in contemplations of escape from her position by immediate death, which thought she, though it was an inconvenient and awful way, had limits to its inconvenience and awfulness that could not be overpassed; whilst the shames of life were measureless.	Батшеба стала тешить себя мыслью о смерти как о мгновенном выходе из мучительного положения; она сознавала, что недопустимо прибегать к такому ужасному средству, но еще ужаснее, думалось ей, до конца дней терпеть позор.
Yet even this scheme of extinction by death was out tamely copying her rival's method without the reasons which had glorified it in her rival's case.	Однако делать ставку на смерть - значило рабски подражать сопернице; к тому же нельзя было ожидать, что смерть возвеличит ее, как возвеличила Фанни.
She glided rapidly up and down the room, as was mostly her habit hen excited, her hands hanging clasped in front of her, as she thought and in part expressed in broken words: O, I hate her, yet I don't mean that I hate her, for it is grievous and wicked; and yet I hate her a little! yes, my flesh insists upon hating her, whether my spirit is willing or no!... If she had only lived, I could ave been angry and cruel towards her with some justification; but to be vindictive towards a poor dead woman recoils upon myself.	Как всегда в минуты волнения, Батшеба металась взад и вперед по комнате, ломая руки; с губ у нее слетали бессвязные слова: -Я ненавижу ее!.. Да нет, я не то хотела сказать... Ведь это отвратительно и грешно... И все же я, пожалуй, ее ненавижу... Да, она ненавистна мне до мозга костей, хоть в глубине души я это осуждаю... Будь она жива, я накинулась бы на нее, жестоко бы разбранила, и это было бы естественно. Но изливать злобу на покойницу - как это мерзко!
O God, have mercy,!	О боже, сжалься надо мной!
I am miserable at all this!"	До чего я несчастна!
Bathsheba became at this moment so terrified at her own state of mind that she looked around for some sort of refuge from herself.	Батшебу так ужаснуло ее душевное состояние, что она стала озираться по сторонам, как бы ища защиты от самой себя.
The vision of Oak kneeling down that night recurred to her, and with the imitative instinct which animates women she seized upon the idea, resolved to kneel, and, if possible, pray.	Тут ей вспомнился Оук, стоящий на коленях поздним вечером, в ней заговорил инстинкт подражания, нередко появляющийся у женщин, она ухватилась за эту мысль и решила последовать его примеру.

Gabriel had prayed; so would she.	Габриэль молился, почему бы не помолиться и ей?
She knelt beside the coffin, covered her face with her hands, and for a time the room was silent as a tomb. whether from a purely mechanical, or from any other cause, when Bathsheba arose it was with a quieted spirit, and a regret for the antagonistic instincts which had seized upon her just before.	Она опустилась на колени возле гроба и закрыла лицо руками. В комнате стало тихо, как в могиле. Оттого ли, что она действовала чисто машинально или по какой-нибудь другой причине, но она поднялась с умиротворенной душой, сожалея, что поддалась мстительному чувству.
In her desire to make atonement she took flowers from a vase by the window, and began laying them around the dead girl's head.	Желая загладить свою вину, она вынула цветы из вазы, стоявшей на окне, и стала раскладывать их вокруг головы покойницы.
Bathsheba knew no other way of showing kindness to persons departed than by giving them flowers.	Батшеба знала лишь один способ проявлять внимание к усопшим - это убирать их цветами.
She knew not how long she remained engaged thus.	Должно быть, прошло несколько минут.
She forgot time, life, where she was, what she was doing.	Она была вне времени и вне жизни, не сознавала, где находится и что делает.
A slamming together of the coach-house doors in the yard brought her to herself again.	Очнулась она, услыхав стук захлопнувшихся ворот каретного сарая.
An instant after, the front door opened and closed, steps crossed the hall, and her husband appeared at the entrance to the room, looking in upon her.	Через минуту отворилась и захлопнулась парадная дверь, в прихожей послышались шаги, и в дверях появился ее муж; он остановился, глядя на нее.
He beheld it all by degrees, stared in stupefaction at the scene, as if he thought it an illusion raised by some fiendish incantation.	Трой не сразу уразумел, в чем дело; окаменев от изумления, он созерцал эту картину, словно какую-то дьявольскую фантасмагорию.
Bathsheba, pallid as a corpse on end, gazed back at him in the same wild way.	Батшеба, бледная, как покойница, вставшая из гроба, устремила на него обезумевший взгляд.
So little are instinctive guesses the fruit of a legitimate induction, that at this moment, as he stood with the door in his hand, Troy never once thought of Fanny in connection with what he saw.	Охваченный волнением человек теряет способность связно мыслить, и пока Трой стоял, держась за ручку двери, ему даже не пришло в голову, что все это имело прямое отношение к Фанни.
His first confused idea was that somebody in the house had died.	Прежде всего ему смутно подумалось, что в доме кто-то умер.
"Well - what?" said Troy, blankly.	- Что... такое? - растерянно спросил он.
"I must go!	- Уйду!..
I must go!" said Bathsheba, to herself more than to him.	Уйду отсюда! - твердила Батшеба, обращаясь скорей к самой себе, чем к нему.
She came with a dilated eye towards the door, to push past him.	С широко раскрытыми глазами она направилась к двери, собираясь проскользнуть мимо него.
"What's the matter, in God's name? who's dead?" said Troy.	- Что случилось, скажи, ради бога! Кто умер? -допытывался Трой.
"I cannot say; let me go out.	- Не могу. Пусти меня.
I want air!" she continued.	Хочу на воздух! - твердила она.