Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Томас Гарди
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Томас Гарди, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Романтическая драма, первый литературный успех английского писателя Томаса Гарди, одна из первых книг о героине с чертами феминистки — независимой хозяйке фермы, внимания которой добиваются трое: богатый джентльмен, отчаянный сержант и рассудительный фермер. Нелегкая проблема женского выбора и все «прелести» сельской жизни — в романе «Вдали от обезумевшей толпы».

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Томас Гарди

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Open, Teddy - shut, Boldwood."	Раскрытый будет Тедди, закрытый - Болдвуду.
The book went fluttering in the air and came down shut.	Молитвенник взлетел в воздух и, не раскрывшись, упал на стол.
Bathsheba, a small yawn upon her mouth, took the pen, and with off-hand serenity directed the missive to Boldwood.	Батшеба, делая вид, что подавляет зевоту, взяла перо и, нимало не задумываясь, невозмутимо написала на конверте имя и адрес Болдвуда.
"Now light a candle, Liddy.	- Зажги свечу, Лидди.
Which seal shall we use?	Посмотрим, какую нам выбрать печать.
Here's a unicorn's head - there's nothing in that.	Вот голова единорога - ничего интересного.
What's this? - two doves - no.	Это что такое - два голубка, нет, не годится.
It ought to be something extraordinary, ought it not, Liddy?	Надо, чтобы было что-нибудь необыкновенное, правда, Лидди?
Here's one with a motto - I remember it is some funny one, but I can't read it.	Вот эта с каким-то девизом, я помню, что-то очень забавное, только сейчас не разберу.
We'll try this, and if it doesn't do we'll have another."	Ну что ж, попробуем эту, а если она не подойдет, поищем другую.
A large red seal was duly affixed.	И она наложила, как должно, большую красную печать.
Bathsheba looked closely at the hot wax to discover the words.	Потом вгляделась в горячий сургуч, чтобы разобрать слова.
"Capital!" she exclaimed, throwing down the letter frolicsomely. "'Twould upset the solemnity of a parson The same evening the letter was sent, and was duly returned to Weatherbury again in the morning.	- Замечательно! - воскликнула она, весело подкидывая письмо. - Вот уж это кого хочешь рассмешит, самого пастора, да еще с причетником вместе. Лидди нагнулась разглядеть печать и прочла: "Женись на мне". В тот же вечер письмо было отправлено и пришло в кэстербирджскую почтовую контору, где оно вместе со многими другими подверглось надлежащей сортировке, и на следующее утро снова вернулось в Уэзербери. Так, от нечего делать, легкомысленно и беспечно, совершилось это дело.
Of love as a spectacle Bathsheba had a fair knowledge; but of love subjectively she knew nothing.	Любовь как зрелище - это было нечто хорошо знакомое Батшебе; но о любви как о душевном переживании она не имела ни малейшего представления.
CHAPTER XIV	ГЛАВА XIV
EFFECT OF THE LETTER - SUNRISE	ДЕЙСТВИЕ ПИСЬМА. ВОСХОД СОЛНЦА
AT dusk, on the evening of St. Valentine's Day, Boldwood sat down to supper as usual, by a beaming fire of aged logs.	В сумерки под вечер, в Валентинов день, Болдвуд, как обычно в это время, сел ужинать у пылающего камина.
Upon the mantel-shelf before him was a time-piece, surmounted by a spread eagle, and upon the eagle's wings was the letter Bathsheba had sent.	Перед ним на камине стояли часы с мраморной фигурой орла, и между распростертыми крыльями этого орла стояло письмо, присланное Батшебой.

Here the bachelor's gaze was continually fastening itself, till the large red seal became as a blot of blood on the retina of his eye; and as he ate and drank he still read in fancy the words thereon, although they were too remote for his sight - "MARRY ME."	Взгляд холостяка подолгу останавливался на этом письме, пока большая красная печать не отпечаталась у него в глазу кроваво-красным пятном; он ел, запивая из бокала, а слова на печати, которые он, конечно, не мог разобрать отсюда, так и стояли у него перед глазами: "Женись на мне".
The pert injunction was like those crystal substances which, colourless themselves, assume the tone of objects about them.	Этот дерзкий вызов был подобен некоторым кристаллам, которые, будучи сами по себе бесцветны, принимают окраску окружающей их среды.
Here, in the quiet of Boldwood's parlour, where everything that ,was not grave was extraneous, and where the atmosphere was that of a Puritan Sunday lasting all the week, the letter and its dictum changed" their tenor from the thoughtlessness of their origin to a deep solemnity, imbibed from their accessories now.	Здесь, в этой строгой столовой, где ничему легкомысленному не было места, где атмосфера пуританского воскресенья царила всю неделю, это письмо с девизом утратило свою игривость и вместо присущего ему шутливого тона приобрело глубоко торжественную внушительность, проникнувшись ею из всего, что его окружало.
Since the receipt of the missive in the morning, Boldwood had felt the symmetry of his existence to be slowly getting distorted in the direction of an ideal passion.	С той самой минуты утром, когда он получил это послание, Болдвуда не покидало странное ощущение, что его размеренная жизнь начинает медленно нарушаться, подчиняясь какому-то сладко волнующему чувству.
The disturbance was as the first floating weed to Columbus - the eontemptibly little suggesting possibilities of the infinitely great.	Пока это было нечто смутно тревожащее, вроде первых плавающих водорослей, обнаруженных Колумбом, - что-то ничтожно малое, приоткрывавшее беспредельные возможности.
The letter must have had an origin and a motive.	Это письмо должно было иметь какие-то побудительные причины.
That the latter was of the smallest magnitude compatible with its existence at all, Boldwood, of course, did not know.	Что это мог быть такой пустяк, о котором и говорить-то не стоило, - этого Болдвуд, конечно, не знал.
And such an explanation did not strike him as a possibility even.	Ему это даже не приходило в голову.
It is foreign to a mystified condition of mind to realize of the mystifier that the processes of approving a course suggested by circumstance, and of striking out a course from inner impulse, would look the same in the result.	Человеку, одураченному чьим-нибудь поступком, трудно себе представить, что следствие поступка не зависит от того, совершен ли он по внутреннему побуждению или подсказан случайными обстоятельствами, - результат от этого не меняется.
The vast difference between starting a train of events, and directing into a particular groove a series already started, is rarely apparent to the person confounded by the issue.	Огромное различие между тем, как завязывается цепь событий и как ход этих событий направляется в определенное русло, незаметно для человека, пострадавшего от их исхода.
When Boldwood went to bed he placed the valentine in the corner of the looking-glass.	Когда Болдвуд пошел спать, он взял письмо с собой и воткнул его в раму своего зеркала.
He was conscious of its presence, even when his back was turned upon it.	Он ощущал его присутствие, даже не глядя на него, даже когда повернулся к нему спиной.

It was the first time in Boldwood's life that such an event had occurred.	Первый раз в жизни с Болдвудом случилось нечто подобное.
The same fascination that caused him to think it an act which had a deliberate motive prevented him from regarding it as an impertinence.	То же самое ослепление, которое заставляло его воспринимать это письмо как нечто серьезно обоснованное, не позволяло ему даже заподозрить в нем пустую, дерзкую шутку.
He looked again at the direction.	Он снова поглядел в его сторону.
The mysterious influences of night invested the writing with the presence of the unknown writer.	В таинственной темноте ночи перед ним смутно вставал образ незнакомки, приславшей письмо.
Somebody's some woman's hand had travelled softly over the paper bearing his name; her unrevealed eyes had watched every curve as she formed it; her brain had seen him in imagination the while.	Чья-то рука, _женская_ рука, водила пером по этой бумаге, где начертано его имя; ее глаза, глаза, которых он не видел, следили за начертанием каждой буквы, а мысли ее в это время устремлялись к нему.
Why should she have imagined him?	Почему она думала о нем?
Her mouth - were the lips red or pale, plump or creased? - had curved itself to a certain expression as the pen went on - the corners had moved with all their natural tremulousness: what had been the expression?	Ее рот, ее губы - а какие они - алые, бледные, полные, сморщенные? непрестанно изменяли выражение, в то время как перо скользило по бумаге и уголки рта трепетно вздрагивали? А что они выражали?
The vision of the woman writing, as a supplement to the words written, had no individuality.	У этого видения женщины, пишущей письмо, как бы иллюстрирующего написанные слова, не было сколько-нибудь определенного облика.
She was a misty shape, and well she might be, considering that her original was at that moment sound asleep and oblivious of all love and letter-writing under the sky.	Это была какая-то призрачная тень, что в известной мере соответствовало действительности, так как сама виновница письма спала сейчас крепким сном, не думая ни о любви, ни о каких письмах на свете.
Whenever Boldwood dozed she took a form, and com- paratively ceased to be a vision: when he awoke there was the letter justifying the dream.	Стоило Болдвуду забыться сном - виденье облекалось в какую-то форму и уже переставало быть призраком, а очнувшись, он видел перед собою письмо как бы в подтверждение своего сна.
The moon shone tonight, and its light was not of a customary kind.	Ночь была лунная, и луна светила как-то по-особенному.
His window admitted only a reflection of its rays, and the pale sheen had that reversed direction which snow gives, coming upward and lighting up his ceiling in an unnatural way, casting shadows in strange places, and putting lights where shadows had used to be.	В окно падал отраженный свет, и его бледное сиянье, подобно отблеску сверкающего снега, отсвечивало вверх, причудливо озаряя потолок, отбрасывая неожиданные тени и освещая углы, обычно скрытые в тени.
The substance of the epistle had occupied him but little in comparison with the fact of its arrival.	Содержание письма не так взволновало Болдвуда, как самый факт его получения.
He suddenly wondered if anything more might be found in the envelope than what he had withdrawn.	Среди ночи ему внезапно пришло в голову, нет ли в конверте чего-нибудь еще, кроме обнаруженный им открытки.
He jumped out of bed in the weird light, took the letter, pulled out the flimsy sheet, shook the envelope - searched it.	Он вскочил с кровати и в призрачном лунном свете схватил письмо, вытащил открытку, судорожно встряхнул конверт, провел пальцем внутри.