Джозеф Конрад - Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Джозеф Конрад - Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Джозеф Конрад
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Джозеф Конрад - Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Джозеф Конрад, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Сердце тьмы» – путешествие английского моряка в глубь Африки, психологическое изображение борьбы цивилизации и природы, исследование «тьмы человеческого сердца», созданное Джозефом Конрадом после восьми лет пребывания в Конго. По мотивам повести «Сердце тьмы» был написан сценарий знаменитого фильма Фрэнсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня».

Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Сердце тьмы - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Джозеф Конрад

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Yet somehow it didn't bring any image with it-no more than if I had been told an angel or a fiend was in there.	Однако я его представлял себе не лучше, чем если бы мне сказали, что там живет ангел или черт.
I believed it in the same way one of you might believe there are inhabitants in the planet Mars.	Я этому верил так же, как вы можете верить, что есть живые существа на Марсе.
I knew once a Scotch sailmaker who was certain, dead sure, there were people in Mars.	Я знал одного шотландца-парусника, который был глубоко убежден, что на Марсе есть люди.
If you asked him for some idea how they looked and behaved, he would get shy and mutter something about 'walking on all-fours.'	Если вы его спрашивали, какой вид они имеют или как они себя держат, он робел и бормотал, что они "ходят на четвереньках".
If you as much as smiled, he would-though a man of sixty-offer to fight you.	Достаточно вам было улыбнуться, чтобы он -шестидесятилетний старик - вступил с вами в драку.
I would not have gone so far as to fight for Kurtz, but I went for him near enough to a lie.	Я еще не зашел так далеко, чтобы драться из-за Куртца, но уже готов был ради него пойти на ложь.
You know I hate, detest, and can't bear a lie, not because I am straighter than the rest of us, but simply because it appalls me.	Вы знаете: ложь я ненавижу, не выношу ее не потому, что я честнее других людей, но просто потому, что она меня страшит.
There is a taint of death, a flavour of mortality in lies-which is exactly what I hate and detest in the world-what I want to forget.	Во всякой лжи есть привкус смерти, запах гниения - как раз то, что я ненавижу в мире, о чем хотел бы позабыть.
It makes me miserable and sick, like biting something rotten would do.	Ложь делает меня несчастным, вызывает тошноту, словно я съел что-то гнилое.
Temperament, I suppose.	Должно быть, такова уж моя природа.
Well, I went near enough to it by letting the young fool there believe anything he liked to imagine as to my influence in Europe.	Но теперь я готов был допустить, чтобы этот молодой идиот остался при своем мнении по вопросу о том, каким влиянием пользуюсь я в Европе.
I became in an instant as much of a pretence as the rest of the bewitched pilgrims.	В одну секунду я сделался таким же притворщиком, как и все эти зачарованные пилигримы.
This simply because I had a notion it somehow would be of help to that Kurtz whom at the time I did not see-you understand.	Мне пришло в голову, что таким путем я могу помочь Куртцу, которого в то время я еще ни разу не видел.
He was just a word for me.	Для меня он был только именем.
I did not see the man in the name any more than you do.	Человека, скрывавшегося за этим именем, я видел не лучше, чем видите вы.
Do you see him?	А видите ли вы его?
Do you see the story?	Видите ли этот рассказ?
Do you see anything?	Видите ли хоть что-нибудь?

It seems to me I am trying to tell you a dream-making a vain attempt, because no relation of a dream can convey the dream-sensation, that commingling of absurdity, surprise, and bewilderment in a tremor of struggling revolt, that notion of being captured by the incredible which is of the very essence of dreams...."	Мне кажется, что я пытаюсь рассказать вам сон -делаю тщетную попытку, ибо нельзя передать словами ощущение сна, эту смесь нелепицы, удивления, недоумения и нарастающего возмущения, когда вы чувствуете, что стали добычей невероятного, каковое и является самой сущностью сновидения...
He was silent for a while.	Марлоу на секунду умолк.
"... No, it is impossible; it is impossible to convey the life-sensation of any given epoch of one's existence-that which makes its truth, its meaning-its subtle and penetrating essence. It is impossible.	- ...Нет. это невозможно, невозможно передать, как чувствуешь жизнь в какой-либо определенный период, невозможно передать то, что есть истина, смысл и цель этой жизни.
We live, as we dream-alone...."	Мы живем и грезим в одиночестве...
He paused again as if reflecting, then added:	Он снова задумался, потом добавил:
"Of course in this you fellows see more than I could then.	- Конечно, вы, друзья, можете видеть сейчас больше, чем видел тогда я.
You see me, whom you know...."	Вы видите меня, которого знаете...
It had become so pitch dark that we listeners could hardly see one another.	Сумерки сгустились, и мы - слушатели - едва могли разглядеть друг друга.
For a long time already he, sitting apart, had been no more to us than a voice.	Марлоу, сидевший в стороне, давно уже стал для нас невидимым, и мы слышали только его голос.
There was not a word from anybody.	Никто не произнес ни слова.
The others might have been asleep, but I was awake.	Остальные, быть может, спали, но я бодрствовал.
I listened, I listened on the watch for the sentence, for the word, that would give me the clue to the faint uneasiness inspired by this narrative that seemed to shape itself without human lips in the heavy night-air of the river.	Я слушал, слушал, подстерегая фразу или слово, которое разъяснило бы мне смутное ощущение беспокойства, вызванное этим рассказом. И слова, казалось, не срывались с губ человека, а падали из тяжелого ночного воздуха, нависшего над рекой.
"... Yes-I let him run on," Marlow began again, "and think what he pleased about the powers that were behind me.	- ...Да, я не мешал ему говорить, - снова начал Марлоу, - не мешал думать что угодно о влиятельных особах, стоявших за моей спиной.
I did!	Я это сделал!
And there was nothing behind me!	А за моей спиной не было никого и ничего!
There was nothing but that wretched, old, mangled steamboat I was leaning against, while he talked fluently about 'the necessity for every man to get on.'	Ничего, кроме этого несчастного, старого, искалеченного парохода, к которому я прислонился, пока он плавно говорил о "необходимости для каждого человека продвинуться в жизни".
'And when one comes out here, you conceive, it is not to gaze at the moon.'	"И вы понимаете, сюда приезжают не затем, чтобы глазеть на луну".
Mr. Kurtz was a 'universal genius,' but even a genius would find it easier to work with 'adequate tools-intelligent men.'	Мистер Куртц был "универсальным гением", но даже гению легче работать С "соответствующими инструментами - умными людьми".

He did not make bricks-why, there was a physical impossibility in the way-as I was well aware; and if he did secretarial work for the manager, it was because 'no sensible man rejects wantonly the confidence of his superiors.'	Он - мой собеседник - не выделывал кирпичей: не было материалов, как я сам прекрасно знаю; а если он выполнял обязанности секретаря, то "разве разумный человек станет ни с того ни с сего отказываться от знаков доверия со стороны начальства?"
Did I see it?	Понятно ли мне это?
I saw it.	Понятно.
What more did I want?	Чего же мне еще нужно?..
What I really wanted was rivets, by heaven!	Клянусь небом, мне нужны были заклепки!
Rivets.	Заклепки.
To get on with the work-to stop the hole.	Чтобы продолжать работу... заткнуть дыру.
Rivets I wanted.	В заклепках я нуждался.
There were cases of them down at the coast-cases-piled up-burst-split!	На побережье я видел ящики с заклепками, ящики открытые, разбитые.
You kicked a loose rivet at every second step in that station-yard on the hillside.	Во дворе той станции на холме вы на каждом шагу натыкались на брошенную заклепку.
Rivets had rolled into the grove of death.	Заклепки докатились до рощи смерти.
You could fill your pockets with rivets for the trouble of stooping down-and there wasn't one rivet to be found where it was wanted.	Вам стоило только наклониться, чтобы набить себе карманы заклепками, - а здесь, где они были так нужны, вы не могли найти ни одной заклепки.
We had plates that would do, but nothing to fasten them with.	В нашем распоряжении были листы железа, но нечем было их закрепить.
And every week the messenger, a long negro, letter-bag on shoulder and staff in hand, left our station for the coast.	Каждую неделю чернокожий курьер, взвалив на спину мешок с письмами и взяв в руку палку, отправлялся с нашей станции к устью реки.
And several times a week a coast caravan came in with trade goods-ghastly glazed calico that made you shudder only to look at it, glass beads value about a penny a quart, confounded spotted cotton handkerchiefs.	И несколько раз в неделю с побережья приходил караван с товарами: с дрянным глянцевитым коленкором, на который противно было смотреть, со стеклянными бусами по пенни за кварту, с отвратительными пестрыми бумажными платками.
And no rivets.	Но ни одной заклепки.
Three carriers could have brought all that was wanted to set that steamboat afloat.	А ведь три носильщика могли принести все, что требовалось для того, чтобы спустить судно на воду.
"He was becoming confidential now, but I fancy my unresponsive attitude must have exasperated him at last, for he judged it necessary to inform me he feared neither God nor devil, let alone any mere man.	Теперь мой собеседник стал фамильярным, но, кажется, мое сдержанное молчание наконец его раздосадовало, ибо он счел нужным меня уведомить, что не боится ни Бога, ни черта, не говоря уже о людях.
I said I could see that very well, but what I wanted was a certain quantity of rivets-and rivets were what really Mr. Kurtz wanted, if he had only known it.	Я ему сказал, что нимало в этом не сомневаюсь, но что в данный момент мне нужны заклепки и того же пожелал бы и мистер Куртц, если бы об этом знал.