Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"It's utterly impossible, Dmitri Fyodorovitch.	- Ни за что нельзя, Дмитрий Федорович.
You must take off your clothes."	Надо одежду снять.
"As you like," Mitya submitted gloomily; "only, please, not here, but behind the curtains.	- Как хотите, - мрачно подчинился Митя, - только, пожалуйста, не здесь, а за занавесками.
Who will search them?"	Кто будет осматривать?
"Behind the curtains, of course." Nikolay Parfenovitch bent his head in assent.	- Конечно, за занавесками, - в знак согласия наклонил голову Николай Парфенович.
His small face wore an expression of peculiar solemnity.	Личико его изобразило особенную даже важность.
Chapter 6.	VI
The Prosecutor Catches Mitya	Прокурор поймал Митю
SOMETHING utterly unexpected and amazing to Mitya followed.	Началось нечто совсем для Мити неожиданное и удивительное.
He could never, even a minute before, have conceived that anyone could behave like that to him, Mitya Karamazov.	Он ни за что бы не мог прежде, даже за минуту пред сим, предположить, чтобы так мог кто-нибудь обойтись с ним, с Митей Карамазовым!
What was worst of all, there was something humiliating in it, and on their side something "supercilious and scornful."	Главное, явилось нечто унизительное, а с их стороны "высокомерное и к нему презрительное".
It was nothing to take off his coat, but he was asked to undress further, or rather not asked but "commanded," he quite understood that.	Еще ничего бы снять сюртук, но его попросили раздеться и далее. И не то что попросили, а, в сущности, приказали; он это отлично понял.
From pride and contempt he submitted without a word.	Из гордости и презрения он подчинился вполне, без слов.
Several peasants accompanied the lawyers and remained on the same side of the curtain. "To be ready if force is required," thought Mitya, "and perhaps for some other reason, too."	За занавеску вошли, кроме Николая Парфеновича, и прокурор, присутствовали и несколько мужиков, "конечно, для силы, - подумал Митя, - а может, и еще для чего-нибудь".
"Well, must I take off my shirt, too?" he asked sharply, but Nikolay Parfenovitch did not answer. He was busily engaged with the prosecutor in examining the coat, the trousers, the waistcoat and the cap; and it was evident that they were both much interested in the scrutiny.	- Что ж, неужели и рубашку снимать? - резко спросил было он, но Николай Парфенович ему не ответил: он вместе с прокурором был углублен в рассматривание сюртука, панталон, жилета и фуражки, и видно было, что оба они очень заинтересовались осмотром:
"They make no bones about it," thought Mitya, "they don't keep up the most elementary politeness."	"Совсем не церемонятся, - мелькнуло у Мити, -даже вежливости необходимой не наблюдают".
"I ask you for the second time- need I take off my shirt or not?" he said, still more sharply and irritably.	-Я вас спрашиваю во второй раз: надо или нет снимать рубашку? - проговорил он еще резче и раздражительнее.
"Don't trouble yourself. We will tell you what to do," Nikolay Parfenovitch said, and his voice was positively peremptory, or so it seemed to Mitya.	- Не беспокойтесь, мы вас уведомим, - как-то начальственно даже ответил Николай Парфенович. По крайней мере Мите так показалось.

Meantime a consultation was going on in undertones between the lawyers.	Между следователем и прокурором шло между тем заботливое совещание вполголоса.
There turned out to be on the coat, especially on the left side at the back, a huge patch of blood, dry, and still stiff.	Оказались на сюртуке, особенно на левой поле, сзади, огромные пятна крови, засохшие, заскорузлые и не очень еще размятые.
There were bloodstains on the trousers, too.	На панталонах тоже.
Nikolay Parfenovitch, moreover, in the presence of the peasant witnesses, passed his fingers along the collar, the cuffs, and all the seams of the coat and trousers, obviously looking for something- money, of course.	Николай Парфенович, кроме того, собственноручно, в присутствии понятых, прошел пальцами по воротнику, по обшлагам и по всем швам сюртука и панталон, очевидно чего-то отыскивая, - конечно, денег.
He didn't even hide from Mitya his suspicion that he was capable of sewing money up in his clothes.	Г лавное, не скрывали от Мити подозрений, что он мог и способен был зашить деньги в платье.
"He treats me not as an officer but as a thief," Mitya muttered to himself.	"Это уж прямо как с вором, а не как с офицером", - проворчал он про себя.
They communicated their ideas to one another with amazing frankness.	Сообщали же друг другу мысли свои при нем до странности откровенно.
The secretary, for instance, who was also behind the curtain, fussing about and listening, called Nikolay Parfenovitch's attention to the cap, which they were also fingering.	Например, письмоводитель, очутившийся тоже за занавеской, суетившийся и прислуживавший, обратил внимание Николая Парфеновича на фуражку, которую тоже ощупали:
"You remember Gridyenko, the copying clerk," observed the secretary. "Last summer he received the wages of the whole office, and pretended to have lost the money when he was drunk. And where was it found?	"Помните Гриденку-писаря-с, - заметил письмоводитель, - летом жалованье ездил получать на всю канцелярию, а вернувшись, заявил, что потерял в пьяном виде, - так где же нашли?
Why, in just such pipings in his cap. The hundred-rouble notes were screwed up in little rolls and sewed in the piping."	Вот в этих самых кантиках, в фуражке-с, сторублевые были свернуты трубочками-с и в кантики зашиты".
Both the lawyers remembered Gridyenko's case perfectly, and so laid aside Mitya's cap, and decided that all his clothes must be more thoroughly examined later.	Факт с Г риденкой очень помнили и следователь, и прокурор, а потому и Митину фуражку отложили и решили, что все это надо будет потом пересмотреть серьезно, да и все платье.
"Excuse me," cried Nikolay Parfenovitch, suddenly, noticing that the right cuff of Mitya's shirt was turned in, and covered with blood, "excuse me, what's that, blood?"	- Позвольте, - вскрикнул вдруг Николай Парфенович, заметив ввернутый внутрь правый обшлаг правого рукава рубашки Мити, весь залитый кровью, - позвольте-с, это как же, кровь?
"Yes," Mitya jerked out.	- Кровь, - отрезал Митя.
"That is, what blood?... and why is the cuff turned in?"	-То есть это какая же-с... и почему ввернуто внутрь рукава?
Mitya told him how he had got the sleeve stained with blood looking after Grigory, and had turned it inside when he was washing his hands at Perhotin's.	Митя рассказал, как он запачкал обшлаг, возясь с Григорием, и ввернул его внутрь еще у Перхотина, когда мыл у него руки.
"You must take off your shirt, too. That's very important as material evidence." Mitya flushed red and flew into a rage.	- Рубашку вашу тоже придется взять, это очень важно... для вещественных доказательств. - Митя покраснел и рассвирепел.
"What, am I to stay naked?" he shouted.	- Что ж, мне голым оставаться? - крикнул он.

"Don't disturb yourself. We will arrange something. And meanwhile take off your socks."	- Не беспокойтесь... Мы как-нибудь поправим это, а пока потрудитесь снять и носки.
"You're not joking?	-Вы не шутите?
Is that really necessary?" Mitya's eyes flashed.	Это действительно так необходимо? - сверкнул глазами Митя.
"We are in no mood for joking," answered Nikolay Parfenovitch sternly.	- Нам не до шуток, - строго отпарировал Николай Парфенович.
"Well, if I must-" muttered Mitya, and sitting down on the bed, he took off his socks.	-Что ж, если надо... я... - забормотал Митя и, сев на кровать, начал снимать носки.
He felt unbearably awkward. All were clothed, while he was naked, and strange to say, when he was undressed he felt somehow guilty in their presence, and was almost ready to believe himself that he was inferior to them, and that now they had a perfect right to despise him.	Ему было нестерпимо конфузно: все одеты, а он раздет и, странно это, - раздетый, он как бы и сам почувствовал себя пред ними виноватым, и, главное, сам был почти согласен, что действительно вдруг стал всех их ниже и что теперь они уже имеют полное право его презирать.
"When all are undressed, one is somehow not ashamed, but when one's the only one undressed and everybody is looking, it's degrading," he kept repeating to himself, again and again. "It's like a dream; I've sometimes dreamed of being in such degrading positions."	"Коли все раздеты, так не стыдно, а один раздет, а все смотрят - позор! - мелькало опять и опять у него в уме. - Точно во сне, я во сне иногда такие позоры над собою видывал".
It was a misery to him to take off his socks. They were very dirty, and so were his underclothes, and now everyone could see it.	Но снять носки ему было даже мучительно: они были очень не чисты, да и нижнее белье тоже, и теперь это все увидали.
And what was worse, he disliked his feet. All his life he had thought both his big toes hideous. He particularly loathed the coarse, flat, crooked nail on the right one, and now they would all see it.	А главное, он сам не любил свои ноги, почему-то всю жизнь находил свои большие пальцы на обеих ногах уродливыми, особенно один грубый, плоский, как-то загнувшийся вниз ноготь на правой ноге, и вот теперь все они увидят.
Feeling intolerably ashamed made him, at once and intentionally, rougher.	От нестерпимого стыда он вдруг стал еще более и уже нарочно груб.
He pulled off his shirt, himself.	Он сам сорвал с себя рубашку.
"Would you like to look anywhere else if you're not ashamed to?"	- Не хотите ли и еще где поискать, если вам не стыдно?
"No, there's no need to, at present."	- Нет-с, пока не надо.
"Well, am I to stay naked like this?" he added savagely.	- Что ж, мне так и оставаться голым? - свирепо прибавил он.
"Yes, that can't be helped for the time.... Kindly sit down here for a while. You can wrap yourself in a quilt from the bed, and I... I'll see to all this."	-Да, это пока необходимо... Потрудитесь пока здесь присесть, можете взять с кровати одеяло и завернуться, а я... я это все улажу.
All the things were shown to the witnesses. The report of the search was drawn up, and at last Nikolay Parfenovitch went out, and the clothes were carried out after him.	Все вещи показали понятым, составили акт осмотра, и наконец Николай Парфенович вышел, а платье вынесли за ним.
Ippolit Kirillovitch went out, too.	Ипполит Кириллович тоже вышел.