Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Allow me to inquire," observed the prosecutor at last, "have you informed anyone whatever of this circumstance before; I mean that you had fifteen hundred left about you a month ago?"	- Позвольте спросить, - проговорил наконец прокурор, - не объявляли ли вы хоть кому-нибудь об этом обстоятельстве прежде... то есть что полторы эти тысячи оставили тогда же, месяц назад, при себе?
"I told no one."	- Никому не говорил.
"That's strange.	- Это странно.
Do you mean absolutely no one?"	Неужели так-таки совсем никому?
"Absolutely no one.	- Совсем никому.
No one and nobody."	Никому и никому.
"What was your reason for this reticence?	- Но почему же такое умолчание?
What was your motive for making such a secret of it?	Что побудило вас сделать из этого такой секрет?
To be more precise: You have told us at last your secret, in your words, so 'disgraceful,' though in reality- that is, of course, comparatively speaking-this action, that is, the appropriation of three thousand roubles belonging to someone else, and, of course, only for a time is, in my view at least, only an act of the greatest recklessness and not so disgraceful, when one takes into consideration your character.... Even admitting that it was an action in the highest degree discreditable, still, discreditable is not 'disgraceful.'... Many people have already guessed, during this last month, about the three thousand of Katerina Ivanovna's that you have spent, and I heard the legend myself, apart from your confession.... Mihail Makarovitch, for instance, had heard it, too, so that indeed, it was scarcely a legend, but the gossip of the whole town.	Я объяснюсь точнее: вы объявили нам наконец вашу тайну, по словам вашим столь "позорную", хотя в сущности - то есть, конечно, лишь относительно говоря - этот поступок, то есть именно присвоение чужих трех тысяч рублей, и, без сомнения, лишь временное, - поступок этот, на мой взгляд по крайней мере, есть лишь в высшей степени поступок легкомысленный, но не столь позорный, принимая, кроме того, во внимание и ваш характер... Ну, положим, даже и зазорный в высшей степени поступок, я согласен, но зазорный, все же не позорный... То есть я веду, собственно, к тому, что про растраченные вами эти три тысячи от госпожи Верховцевой уже многие догадывались в этот месяц и без вашего признания, я слышал эту легенду сам... Михаил Макарович, например, тоже слышал. Так что, наконец, это почти уже не легенда, а сплетня всего города.
There are indications, too, if I am not mistaken, that you confessed this yourself to someone, I mean that the money was Katerina Ivanovna's, and so, it's extremely surprising to me that hitherto, that is, up to the present moment, you have made such an extraordinary secret of the fifteen hundred you say you put by, apparently connecting a feeling of positive horror with that secret.... It's not easy to believe that it could cost you such distress to confess such a secret.... You cried out, just now, that Siberia would be better than confessing it..."	К тому же есть следы, что и вы сами, если не ошибаюсь, кому-то признавались в этом, то есть именно что деньги эти от госпожи Верховцевой... А потому и удивляет меня слишком, что вы придавали до сих пор, то есть до самой настоящей минуты, такую необычайную тайну этим отложенным, по вашим словам, полутора тысячам, сопрягая с вашею тайной этою какой-то даже ужас... Невероятно, чтобы подобная тайна могла стоить вам стольких мучений к признанию... потому что вы кричали сейчас даже, что лучше на каторгу, чем признаться...
The prosecutor ceased speaking.	Прокурор замолк.
He was provoked.	Он разгорячился.
He did not conceal his vexation, which was almost anger, and gave vent to all his accumulated spleen, disconnectedly and incoherently, without choosing words.	Он не скрывал своей досады, почти злобы, и выложил все накопившееся, даже не заботясь о красоте слога, то есть бессвязно и почти сбивчиво.

"It's not the fifteen hundred that's the disgrace, but that I put it apart from the rest of the three thousand," said Mitya firmly.	- Не в полутора тысячах заключался позор, а в том, что эти полторы тысячи я отделил от тех трех тысяч, - твердо произнес Митя.
"Why?" smiled the prosecutor irritably. "What is there disgraceful, to your thinking, in your having set aside half of the three thousand you had discreditably, if you prefer, 'disgracefully,' appropriated?	- Но что же, - раздражительно усмехнулся прокурор, - что именно в том позорного, что уже от взятых зазорно, или, если сами желаете, то и позорно, трех тысяч вы отделили половину по своему усмотрению?
Your taking the three thousand is more important than what you did with it.	Важнее то, что вы три тысячи присвоили, а не то, как с ними распорядились.
And by the way, why did you do that- why did you set apart that half, for what purpose, for what object did you do it? Can you explain that to us?"	Кстати, почему вы именно так распорядились, то есть отделили эту половину? Для чего, для какой цели так сделали, можете это нам объяснить?
"Oh, gentlemen, the purpose is the whole point!" cried Mitya. "I put it aside because I was vile, that is, because I was calculating, and to be calculating in such a case is vile... and that vileness has been going on a whole month."	- О, господа, да в цели-то и вся сила! - воскликнул Митя. - Отделил по подлости, то есть по расчету, ибо расчет в этом случае и есть подлость... И целый месяц продолжалась эта подлость!
"It's incomprehensible."	- Непонятно.
"I wonder at you.	- Удивляюсь вам.
But I'll make it clearer. Perhaps it really is incomprehensible.	А впрочем, объяснюсь еще, действительно, может быть, непонятно.
You see, attend to what I say. I appropriate three thousand entrusted to my honour; I spend it on a spree, say I spend it all, and next morning I go to her and say,	Видите, следите за мной: я присвояю три тысячи, вверенные моей чести, кучу на них, прокутил все, наутро являюсь к ней и говорю:
'Katya, I've done wrong, I've squandered your three thousand'; well, is that right?	"Катя, виноват, я прокутил твои три тысячи", - ну что, хорошо?
No, it's not right- it's dishonest and cowardly; I'm a beast, with no more self-control than a beast, that's so, isn't it?	Нет, нехорошо - бесчестно и малодушно, зверь и до зверства не умеющий сдержать себя человек, так ли, так ли?
But still I'm not a thief?	Но все же не вор?
Not a downright thief, you'll admit!	Не прямой же ведь вор, не прямой, согласитесь!
I squandered it, but I didn't steal it.	Прокутил, но не украл!
Now a second, rather more favourable alternative: follow me carefully, or I may get confused again- my head's going round- and so, for the second alternative: I spend here only fifteen hundred out of the three thousand, that is, only half.	Теперь второй, еще выгоднейший случай, следите за мной, а то я, пожалуй, опять собьюсь - как-то голова кружится, - итак, второй случай: прокучиваю я здесь только полторы тысячи из трех, то есть половину.
Next day I go and take that half to her:	На другой день прихожу к ней и приношу эту половину:
'Katya, take this fifteen hundred from me, I'm a low beast, and an untrustworthy scoundrel, for I've wasted half the money, and I shall waste this, too, so keep me from temptation!'	"Катя, возьми от меня, мерзавца и легкомысленного подлеца, эту половину, потому что половину я прокутил, прокучу, стало быть, и эту, так чтобы от греха долой!"
Well, what of that alternative?	Ну как в таком случае?

I should be a beast and a scoundrel, and whatever you like; but not a thief, not altogether a thief, or I should not have brought back what was left, but have kept that, too.	Все что угодно, и зверь и подлец, но уже не вор, не вор окончательно, ибо, если б вор, то наверно бы не принес назад половину сдачи, а присвоил бы и ее.
She would see at once that since I brought back half, I should pay back what I'd spent, that I should never give up trying to, that I should work to get it and pay it back.	Тут же она видит, что коль скоро принес половину, то донесет и остальные, то есть прокученные, всю жизнь искать будет, работать будет, но найдет и отдаст.
So in that case I should be a scoundrel, but not a thief, you may say what you like, not a thief!"	Таким образом, подлец, но не вор, не вор, как хотите, не вор!
"I admit that there is a certain distinction," said the prosecutor, with a cold smile. "But it's strange that you see such a vital difference."	- Положим, что есть некоторая разница, - холодно усмехнулся прокурор. - Но странно все-таки, что вы видите в этом такую роковую уже разницу.
"Yes, I see a vital difference.	- Да, вижу такую роковую разницу!
Every man may be a scoundrel, and perhaps every man is a scoundrel, but not everyone can be a thief; it takes an arch-scoundrel to be that.	Подлецом может быть всякий, да и есть, пожалуй, всякий, но вором может быть не всякий, а только архиподлец.
Oh, of course, I don't know how to make these fine distinctions... but a thief is lower than a scoundrel, that's my conviction.	Ну да я там этим тонкостям не умею... А только вор подлее подлеца, вот мое убеждение.
Listen, I carry the money about me a whole month; I may make up my mind to give it back to-morrow, and I'm a scoundrel no longer; but I cannot make up my mind, you see, though I'm making up my mind every day, and every day spurring myself on to do it, and yet for a whole month I can't bring myself to it, you see.	Слушайте: я ношу деньги целый месяц на себе, завтра же я могу решиться их отдать, и я уже не подлец, но решиться-то я не могу, вот что, хотя и каждый день решаюсь, хотя и каждый день толкаю себя: "Решись, решись, подлец", и вот весь месяц не могу решиться, вот что!
Is that right to your thinking, is that right?"	Что, хорошо, по-вашему, хорошо?
"Certainly, that's not right; that I can quite understand, and that I don't dispute," answered the prosecutor with reserve. "And let us give up all discussion of these subtleties and distinctions, and, if you will be so kind, get back to the point.	- Положим, не так хорошо, это я отлично могу понять и в этом я не спорю, - сдержанно ответил прокурор. - Да и вообще отложим всякое препирание об этих тонкостях и различиях, а вот опять-таки если бы вам угодно было перейти к делу.
And the point is, that you have still not told us, although we've asked you, why, in the first place, you halved the money, squandering one half and hiding the other?	А дело именно в том, что вы еще не изволили нам объяснить, хотя мы и спрашивали: для чего первоначально сделали такое разделение в этих трех тысячах, то есть одну половину прокутили, а другую припрятали?
For what purpose exactly did you hide it, what did you mean to do with that fifteen hundred?	Именно для чего, собственно, припрятали, на что хотели, собственно, эти отделенные полторы тысячи употребить?
I insist upon that question, Dmitri Fyodorovitch."	Я на этом вопросе настаиваю, Дмитрий Федорович.
"Yes, of course!" cried Mitya, striking himself on the forehead; "forgive me, I'm worrying you, and am not explaining the chief point, or you'd understand in a minute, for it's just the motive of it that's the disgrace!	- Ах да, и в самом деле! - вскричал Митя, ударив себя по лбу, - простите, я вас мучаю, а главного и не объясняю, а то бы вы вмиг поняли, ибо в цели-то, в цели-то этой и позор!