Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4.22/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Самый яркий и, в то же время самый сложный многоплановый роман Федора Достоевского "Братья Карамазовы" выражает надежды и противоречия своего времени, вечные, непреходящие ценности, заключенные в христианской традиции, религиозные и этические поиски писателя. В основу сюжета положена история одного из товарищей Достоевского по Омскому острогу отставного подпоручика Ильинского, который судился за отцеубийство, и, хотя и не сознался в преступлении, был приговорен к двадцати годам каторжных работ.

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Братья Карамазовы - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"I repeat, moderate your expectations, don't demand of me 'everything great and noble,' and you'll see how well we shall get on," said the gentleman impressively. "You are really angry with me for not having appeared to you in a red glow, with thunder and lightning, with scorched wings, but have shown myself in such a modest form.	- Повторяю, умерь свои требования, не требуй от меня "всего великого и прекрасного" и увидишь, как мы дружно с тобой уживемся, - внушительно проговорил джентльмен. - Воистину ты злишься на меня за то, что я не явился тебе как-нибудь в красном сиянии, "гремя и блистая", с опаленными крыльями, а предстал в таком скромном виде.
You are wounded, in the first place, in your asthetic feelings, and, secondly, in your pride. How could such a vulgar devil visit such a great man as you!	Ты оскорблен, во-первых, в эстетических чувствах твоих, а во-вторых, в гордости: как, дескать, к такому великому человеку мог войти такой пошлый черт?
Yes, there is that romantic strain in you, that was so derided by Byelinsky.	Нет, в тебе таки есть эта романтическая струйка, столь осмеянная еще Белинским.
I can't help it, young man, as I got ready to come to you I did think as a joke of appearing in the figure of a retired general who had served in the Caucasus, with a star of the Lion and the Sun on my coat. But I was positively afraid of doing it, for you'd have thrashed me for daring to pin the Lion and the Sun on my coat, instead of, at least, the Polar Star or the Sirius.	Что делать, молодой человек. Я вот думал давеча, собираясь к тебе, для шутки предстать в виде отставного действительного статского советника, служившего на Кавказе, со звездой Льва и Солнца на фраке, но решительно побоялся, потому ты избил бы меня только за то, как я смел прицепить на фрак Льва и Солнце, а не прицепил по крайней мере Полярную звезду али Сириуса.
And you keep on saying I am stupid, but, mercy on us! I make no claim to be equal to you in intelligence.	И все ты о том, что я глуп. Но Бог мой, я и претензий не имею равняться с тобой умом.
Mephistopheles declared to Faust that he desired evil, but did only good.	Мефистофель, явившись к Фаусту, засвидетельствовал о себе, что он хочет зла, а делает лишь добро.
Well, he can say what he likes, it's quite the opposite with me.	Ну, это как ему угодно, я же совершенно напротив.
I am perhaps the one man in all creation who loves the truth and genuinely desires good.	Я, может быть, единственный человек во всей природе, который любит истину и искренно желает добра.
I was there when the Word, Who died on the Cross, rose up into heaven bearing on His bosom the soul of the penitent thief. I heard the glad shrieks of the cherubim singing and shouting hosannah and the thunderous rapture of the seraphim which shook heaven and all creation, and I swear to you by all that's sacred, I longed to join the choir and shout hosannah with them all.	Я был при том, когда умершее на кресте Слово восходило в небо, неся на персях своих душу распятого одесную разбойника, я слышал радостные взвизги херувимов, поющих и вопиющих: "Осанна", и громовый вопль восторга серафимов, от которого потряслось небо и все мироздание. И вот, клянусь же всем, что есть свято, я хотел примкнуть к хору и крикнуть со всеми: "Осанна!"
The word had almost escaped me, had almost broken from my lips... you know how susceptible and aesthetically impressionable I am.	Уже слетало, уже рвалось из груди... я ведь, ты знаешь, очень чувствителен и художественно восприимчив.
But common sense- oh, a most unhappy trait in my character- kept me in due bounds and I let the moment pass!	Но здравый смысл - о, самое несчастное свойство моей природы - удержал меня и тут в должных границах, и я пропустил мгновение!
For what would have happened, I reflected, what would have happened after my hosannah?	Ибо что же, - подумал я в ту же минуту, - что же бы вышло после моей-то "осанны"?

Everything on earth would have been extinguished at once and no events could have occurred.	Тотчас бы все угасло на свете и не стало бы случаться никаких происшествий.
And so, solely from a sense of duty and my social position, was forced to suppress the good moment and to stick to my nasty task.	И вот единственно по долгу службы и по социальному моему положению я принужден был задавить в себе хороший момент и остаться при пакостях.
Somebody takes all the credit of what's good for Himself, and nothing but nastiness is left for me.	Честь добра кто-то берет всю себе, а мне оставлены в удел только пакости.
But I don't envy the honour of a life of idle imposture, I am not ambitious.	Но я не завидую чести жить на шаромыжку, я не честолюбив.
Why am I, of all creatures in the world, doomed to be cursed by all decent people and even to be kicked, for if I put on mortal form I am bound to take such consequences sometimes?	Почему изо всех существ в мире только я лишь один обречен на проклятия ото всех порядочных людей и даже на пинки сапогами, ибо, воплощаясь, должен принимать иной раз и такие последствия?
I know, of course, there's a secret in it, but they won't tell me the secret for anything, for then perhaps, seeing the meaning of it, I might bawl hosannah, and the indispensable minus would disappear at once, and good sense would reign supreme throughout the whole world. And that, of course, would mean the end of everything, even of magazines and newspapers, for who would take them in?	Я ведь знаю, тут есть секрет, но секрет мне ни за что не хотят открыть, потому что я, пожалуй, тогда, догадавшись, в чем дело, рявкну "осанну", и тотчас исчезнет необходимый минус и начнется во всем мире благоразумие, а с ним, разумеется, и конец всему, даже газетам и журналам, потому что кто ж на них тогда станет подписываться.
I know that at the end of all things I shall be reconciled. I, too, shall walk my quadrillion and learn the secret.	Я ведь знаю, в конце концов я помирюсь, дойду и я мой квадриллион и узнаю секрет.
But till that happens I am sulking and fulfil my destiny though it's against the grain- that is, to ruin thousands for the sake of saving one.	Но пока это произойдет, будирую и скрепя сердце исполняю мое назначение: губить тысячи, чтобы спасся один.
How many souls have had to be ruined and how many honourable reputations destroyed for the sake of that one righteous man, Job, over whom they made such a fool of me in old days!	Сколько, например, надо было погубить душ и опозорить честных репутаций, чтобы получить одного только праведного Иова, на котором меня так зло поддели во время оно!
Yes, till the secret is revealed, there are two sorts of truths for me- one, their truth, yonder, which I know nothing about so far, and the other my own.	Нет, пока не открыт секрет, для меня существуют две правды: одна тамошняя, ихняя, мне пока совсем неизвестная, а другая моя.
And there's no knowing which will turn out the better.... Are you asleep?"	И еще неизвестно, которая будет почище... Ты заснул?
"I might well be," Ivan groaned angrily. "All my stupid ideas- outgrown, thrashed out long ago, and flung aside like a dead carcass you present to me as something new!"	- Еще бы, - злобно простонал Иван, - все, что ни есть глупого в природе моей, давно уже пережитого, перемолотого в уме моем, отброшенного, как падаль, - ты мне же подносишь как какую-то новость!
"There's no pleasing you!	- Не потрафил и тут!
And I thought I should fascinate you by my literary style. That hosannah in the skies really wasn't bad, was it?	А я-то думал тебя даже литературным изложением прельстить: эта "осанна"-то в небе, право, недурно ведь у меня вышло?

And then that ironical tone a la Heine, eh?"	Затем сейчас этот саркастический тон а la Гейне, а, не правда ли?
"No, I was never such a flunkey!	- Нет, я никогда не был таким лакеем!
How then could my soul beget a flunkey like you?"	Почему же душа моя могла породить такого лакея, как ты?
"My dear fellow, I know a most charming and attractive young Russian gentleman, a young thinker and a great lover of literature and art, the author of a promising poem entitled The Grand Inquisitor. I was only thinking of him!"	- Друг мой, я знаю одного прелестнейшего и милейшего русского барчонка: молодого мыслителя и большого любителя литературы и изящных вещей, автора поэмы, которая обещает, под названием: "Великий инквизитор"... Я его только и имел в виду!
"I forbid you to speak of The Grand Inquisitor," cried Ivan, crimson with shame.	- Я тебе запрещаю говорить о "Великом инквизиторе", - воскликнул Иван, весь покраснев от стыда.
"And the Geological Cataclysm.	- Ну, а "Геологический-то переворот"?
Do you remember?	Помнишь?
That was a poem, now!"	Вот это так уж поэмка!
"Hold your tongue, or I'll kill you!"	- Молчи, или я убью тебя!
"You'll kill me?	- Это меня-то убьешь?
No, excuse me, I will speak.	Нет, уж извини, выскажу.
I came to treat myself to that pleasure.	Я и пришел, чтоб угостить себя этим удовольствием.
Oh, I love the dreams of my ardent young friends, quivering with eagerness for life!	О, я люблю мечты пылких, молодых, трепещущих жаждой жизни друзей моих!
'There are new men,' you decided last spring, when you were meaning to come here, 'they propose to destroy everything and begin with cannibalism.	"Там новые люди, - решил ты еще прошлою весной, сюда собираясь, - они полагают разрушить все и начать с антропофагии.
Stupid fellows! they didn't ask my advice!	Глупцы, меня не спросились!
I maintain that nothing need be destroyed, that we only need to destroy the idea of God in man, that's how we have to set to work.	По-моему, и разрушать ничего не надо, а надо всего только разрушить в человечестве идею о Боге, вот с чего надо приняться за дело!
It's that, that we must begin with. Oh, blind race of men who have no understanding!	С этого, с этого надобно начинать - о слепцы, ничего не понимающие!
As soon as men have all of them denied God- and I believe that period, analogous with geological periods, will come to pass- the old conception of the universe will fall of itself without cannibalism, and, what's more, the old morality, and everything will begin anew.	Раз человечество отречется поголовно от Бога (а я верю, что этот период - параллель геологическим периодам - совершится), то само собою, без антропофагии, падет все прежнее мировоззрение и, главное, вся прежняя нравственность, и наступит все новое.
Men will unite to take from life all it can give, but only for joy and happiness in the present world.	Люди совокупятся, чтобы взять от жизни все, что она может дать, но непременно для счастия и радости в одном только здешнем мире.
Man will be lifted up with a spirit of divine Titanic pride and the man-god will appear.	Человек возвеличится духом Божеской, титанической гордости и явится человеко-бог.