Андрей Лещинский - Причина смерти

Он проехал дальше, километра два по относительно приличной дороге, мимо ржавых брошенных платформ на ржавых путях, упавших и переломившихся пополам подъемных кранов, низких деревьев, ломавших асфальт и бетон напряженными корнями, свернул налево, миновал здание таможни и остановился у площади досмотра ровно в пятнадцать пятьдесят пять, как и хотел.

За высоким забором из проволочной сетки двумя длинными рядами размещались предназначенные к досмотру контейнеры. Между рядами был проезд для грузовиков. Ворота были открыты, перед ними стояли восемь вооруженных охранников с закрытыми лицами и один офицер таможенной охраны с автоматом и сплющенной тупой головой на низком коренастом туловище. Справа стояла группа из нескольких человек в штатском и в таможенной форме. Охранников Доктора видно не было, но он и не сомневался в том, что Крок прикажет им где-то спрятаться, чтобы не превращать процедуру в цирк.

Сам Крок в черном плаще, на фоне которого ярко светились белая рубашка и красные узоры темного галстука, быстро подошел к Доктору.

— Борис Эмильевич, контейнер сейчас будет. Вы распорядились открыть, так я подумал, что имеет смысл провести это, как настоящий досмотр. Меньше внимания, меньше пыли.

— Хорошо.

Он стоял перед воротами спокойно, в нормальном расположении духа. Настроение ни портил, ни поднимал вздыхавший рядом Крок, которому, конечно, было очень тяжело и неловко, и который минуты три собирался духом, чтобы заговорить.

— Борис Эмильевич… Я хотел бы вернуться к вопросу о премии.

— Да?

— Можно ли получить не деньгами?

— Чем?

— Видите ли…

Он снял очки, достал платочек, потёр, надел, сунул платочек в карман снова снял очки и чуть ли не в первый раз за всё время общения взглянул прямо в глаза Доктору ярко сиявшими потоками энергии, напряженными желанием добиться своего глазами.

— Инна мне всё рассказала.

— Всё?

— Достаточно, чтобы я кое-что понял.

Это было правдой, Крок мог кое-что понять. Доктор хотел пошутить, дескать, как же вам, Александр, не ай-яй-яй залазить на секретаршу шефа, да и не вы платили, да и вообще как-то неуважительно. Потом решил не валять дурака и не становиться на один уровень с влюбленным юношей. Спросил:

— В каком виде вы хотите получить премию?

— Я не хочу терять личность и хочу участвовать в следующей игре.

Доктор приподнял голову и посмотрел вокруг. Контейнеры, машины, здания, несколько деревьев, кучи мусора, люди, всё серое, даже тёмно-серое, мокрое, холодное и скользкое. Всё простое, привычное, смертельно надоевшее. Смертельно в том смысле, что смерть предпочтительней жизни среди этого дерьма. Тем более, когда знаешь, что всё не так страшно. Он в первый раз попытался вспомнить себя мёртвым, от первой смерти до второго рождения. Этого не следовало делать, чёрный холодный огонь полыхнул в сознании, обжёг середину души, Доктор сумел сразу погасить его, ожог прошёл, но он впервые со времени отдыха, как много сегодня происходило впервые, почувствовал тяжёлую, холодную занозу в сердце и стоящую рядом старость. Он наконец-то ясно понял, что финал близок, что Бык, призванный им на жертву, сегодня будет убит, что он опять станет виновником смерти Быка, что все эти помойки, железяки и уроды — не постоянная данность, а последняя судорога разлагающегося мира.

— Я не уверен, что смогу помочь вам в этом.

— Я уверен.

— Решает Он.

— Я знаю, что Он выслушает вас.

— Вы уверены что не сошли с ума?

— Совершенно уверен в том, что сошёл. Ум исчерпывает себя, чувства ценнее.

— Вы правы. Хорошо, Александр. Я сделаю, что смогу.

— Кивните головой.

— Что?!

— Неложно это знаменье бессмертных.

— Вам это надо?

— Да!

Доктор подумал, потом подышал носом, выгоняя мысли, постоял, в голову ничего не приходило, чувств по поводу просьбы тоже не было. Он решил предоставить голове свободу действий и тут же ощутил её медленное и сильное движение сверху вниз, потом обратно. Он услышал голос Крока:

— Благодарю, благой бог. Борис Эмильевич — вертолёт.

И посмотрел вверх.

Вертолёт с контейнером висел почти над головами и опускал груз на недалёкое свободное место, освещая участок земли бешеным светом скрывавшего детали его устройства прожектора. Контейнер быстро встал, машина завалилась носом вперед и исчезла в глубине порта. Ожидавшая группа и Доктор с Кроком пошли мимо охранников к контейнеру. Крок показал по дороге светящуюся картинку с марширующей толпой людей, их пропустили. Таможенники умели вскрывать контейнеры очень быстро и без задержек и трудностей. Доктор подумал, что был прав, распорядившись открыть контейнер здесь — лучше сейчас, чем потом самому возиться в Пулково. Он не знал, что увидит и хотел подойти поближе, когда двери раскроются. Они быстро отворились, таможенники отошли в стороны, закрепляя их на боковых стенках, и из распахнутого проема хлынул тот самый бешеный поток энергии, убивший тысячи и десятки тысяч людей тогда, в Египте, и спрятанный на глазах Балиха глубоко под основание самого гигантского саркофага когда-либо созданного человечеством. Доктор увидел, что все стоят по бокам контейнера, никто не хочет делать первый шаг, наверно не такие дураки тут собрались и понимают, что может быть опасно. Это было действительно жутко, смертельно опасно, поток должен был убить всех, через кого прошёл, за несколько часов, во всяком случае до следующего утра. Он был очень узким и направленным, из чего сделаны стенки контейнера, Доктор даже представить себе не мог, поэтому погибнуть должно было немного людей — только те, кто встретится на его пути в ближайшие пятьдесят, наверное, километров. Потом он по прямой уйдет от Земли в космос и будет стремиться вперед до встречи с какой-нибудь звездой. Доктор помнил белые одежды, заклинания, подумал, не сказать ли сейчас, но решил, что довести дело до конца успеет в любом случае, а умереть от этого потока, в общем, не отказывается.

Он вошел в него и встал напротив дверей. До верха контейнера лежали коробки с комплектующими компьютеров, а чего он ещё ожидал увидеть? Мумии спутников Имхотепа, что ли? Справа раздалось движение, он взглянул. Один из штатских решился и подошел к Доктору, войдя в свирепые лучи, которые Доктор ощущал всем телом, как ощущает обнажённый отпускник на пляже струи морского ветра, ощущает их именно движущимися, несущимися с прибрежных гор на бесконечную, удобную для полётов и игр гладь моря. Ветер обтекает отдыхающего, и Доктор ясно чувствовал, что смертельный поток обтекает его, не задевая ни одежду, ни лицо, ни волосы. А вот стоящего рядом с ним поток пронизывал насквозь, и это Доктор тоже чувствовал и даже видел какой-то дрожащей радужной дымкой, которая, казалось, окутывала этого человека и мерцала внутри него, потому что движение лучей было таким быстрым, что не воспринималось даже глазами Доктора. Человек повернулся к Доктору, они узнали друг друга. Это был тот самый подручный Быка, который приходил с передачей в сумасшедший дом. Тот же вид злобного краба, та же бронещель вместо глаз. Он поседел, время изрыло лицо глубокими морщинами, что ж, ему тоже подходило к шестидесяти, но дикая злоба не потухла, и Доктор прекрасно понял, что сейчас именно его ненавидит это чудовище, и что именно оно и будет главным препятствием при выполнении задания.