Фрэнк Маклинн - Чингисхан. Человек, завоевавший мир

Последующая история Каракитая почти полностью состояла из войн, включая битвы с караханидами, тюрками-сельджуками и Хорезмом, а точнее с хорезмшахом Мухаммедом II, взошедшим на трон в 1200 году (см. приложение 2).

Политический бедлам дополнился еще одной закавыкой, и немаловажной, когда в 1208 году в Каракитай заявился Кучлук, последняя надежда найманов, бежавший после разгромного поражения, нанесенного монголами на Иртыше. Он прибыл в столицу каракитаев с небольшим отрядом соратников, и его как героя принимал правитель, гурхан Чжилугу отчасти вследствие того, что найманы и каракитаи всгда были союзниками, но главным образом из-за того, что Чжилугу считал Кучлука полезным союзником, зажатым в тиски на востоке монголами, а на западе — шахом Мухаммедом. Гурхан обращался с Кучлуком как с сыном, одарил его роскошными халатами, другими богатыми одеяниями, удостоил титула хана, дал в жены одну из дочерей и (крайне неразумно) позволил сформировать собственную армию, которая, по его расчетам, со временем обрушится на монголов [1243] Biran, Qara Khitai pp. 103, 107–108. . «Преторианская гвардия» Кучлука, как магнитом притягивавшая беглых найманов, меркитов и иных недругов Чингисхана, вскоре насчитывала 8000 человек. Похоже, что Чжилугу не полагался на верность своих преимущественно мусульманских подданных в случае столкновения с Мухаммедом, если Кучлук смог «продать» ему идею создания второй, «неисламской» армии в качестве «козырной карты в рукаве» для использования, когда начнутся бои. Гурхана настолько ослепила угроза Хорезма и монголов, что он упустил из виду врага в собственном доме [1244] RT I pp. 228–231; JB I pp. 62–64. .

Обретя достаточно сил для борьбы, неблагодарный Кучлук, всем обязанный тестю, начал за его спиной договариваться с Мухаммедом о разделе Каракитая [1245] JB I p. 64; II pp. 351, 394, 396. . Мухаммед вначале колебался, раздумывая над предложением каракитайского правителя, сулившего выгодное бракосочетание и большие деньги. Чжилугу, очевидно, не сомневался в том, что его предложение будет принято, и отправился на охоту, во время которой Кучлук попытался убить его из засады [1246] JB II pp. 360–361. . Раздосадованный неудачей, Кучлук нашел себе другого союзника — Арслана, предводителя карлуков. Вместе они организовали внезапное нападение на государственную казну Каракитая и забрали все ценности. Узнав об этом, Мухаммед, наконец, согласился открыто поддержать Кучлука.

Начавшаяся война была одновременно и внешним и внутренним конфликтом для Каракитая. Сначала Кучлуку не везло. Чжилугу все еще располагал грозной армией, ядром которой была сильная и быстрая конница [1247] Barthold, Turkestan p. 367. . Он настиг и разгромил предателя-зятя неподалеку от столицы Баласагуна, вернув значительную часть украденных из казны денег. Арслан перепугался, бросил Кучлука и перебежал к Чингисхану, прося у него защиты и обещая быть верным вассалом монголов. Несмотря на поражение, Кучлук уцелел и покинул поле битвы, сохранив в основном свое воинство. Каракитаи теперь оказались под ударом с двух сторон: с запада угрожал Мухаммед, с востока — Кучлук. Мало того, подтвердились сомнения Чжилугу в лояльности подданных: когда он возвращался с победой в Баласагун, обитатели города — мусульмане — закрыли перед ним ворота. Последовала 16-дневная осада, закончившаяся тем, что Чжилугу пробил себе путь в город с помощью боевых слонов. Затем он истребил всех жителей — общей численностью 47 000 душ [1248] Wittfogel & Feng, Liao p. 668. .

Но на западе Каракитая верх одерживал Мухаммед. При поддержке Отмана, султана Самарканда и самого могущественного подданного, Мухаммед форсировал реку Яксарт (Сырдарья), прошел вверх по долине Арыс и через перевал в долину Тараз (Талас). Затем он выдвинулся навстречу армии, которой командовал самый лучший каракитайский генерал Таянгу, и после яростной схватки в сентябре 1210 года у реки Яксарт ему удалось добиться некоторого преимущества [1249] Wittfogel & Feng, Liao p. 652; Barthold, Turkestan pp. 358, 362, 367. . В общем-то, силы противников были равны, левый фланг каждой армии, как и полагается, успешно противостоял правому флангу другой армии, и исход битвы был неопределенный или ничейный. Но потом в результате одной из тех случайностей, которые творят историю, Таянгу пошел не туда, куда надо, оказался в рядах противника, был схвачен и незамедлительно казнен [1250] JB I pp. 346, 349, 359–3б0. . Как бы то ни было, самые осведомленные военные аналитики заключили, что Чжилугу непременно выиграл бы войну, если бы все не испортил Кучлук [1251] Biran, Qara Khitai p. 78. .

В последующие годы государство Каракитаев внезапно прекратило свое существование. Нескончаемые войны истощили казну, разразился глубокий финансовый кризис, и советники доложили Чжилугу о том, что нет денег для выплаты жалованья войскам. Чжилугу нашел выход из положения — решил конфисковать у солдат материальные ценности, которые они отобрали у Кучлука. Конечно, эти богатства Кучлук выкрал из казны, но Чжилугу сам обещал вознаградить ими своих воинов за то, что они вернули их казне. Ситуация, сложившаяся в Каракитае, напоминала Зазеркалье, куда во сне попала Алиса. Неизбежно в армии вспыхнул мятеж. Возглавил бунтовщиков Кучлук: первым делом он изловил Чжилугу и поместил под домашний арест. Два года номинальным главой государства оставался Чжилугу, а реальная власть была в руках Кучлука. В 1213 году Чжилугу умер, и Кучлук вышел из тени и объявил себя гурханом [1252] JB I pp. 361, 395; Barthold, Turkestan pp. 365–366; Barthold, Histoire des turcs pp. 109–111. . В отношении его подлинных замыслов мнения историков расходятся: одни считают, что он просто-напросто хотел узурпировать трон, другие — приписывают ему грандиозные планы покончить со старыми традициями и построить новое общество [1253] Sinor, 'Western Information on the Khitans and Some Related Questions,' Journal of the American Oriental Society 115 (1995) pp. 262–269. . По крайней мере, ясно, что он признал существующее положение вещей, когда западная часть государства контролировалась Мухаммедом, а ему достался восточный сектор. Ввиду имперских амбиций шаха, этот вынужденный компромисс вряд ли мог продержаться сколько-нибудь долго, но какое-то время Кучлук мог передохнуть, пока Мухаммеда отвлекали другие интересы [1254] Waley, Travels of an Alchemist pp. 88–89. .

Больше всего шаха мучила и будет мучить до конца жизни проблема неуправляемости войск, которые состояли в основном из обычной распутной солдатни, озлоблявшей его новых подданных грабежами и изнасилованиями. В 1212 году Отман, султан Самарканда, решивший, что сборщики податей шаха еще более алчные, чем чиновники каракитайской администрации, поднял восстание. Вернее сказать, он попытался возглавить уже бушевавший народный бунт. В Самарканде началась настоящая охота на людей из Хорезма, которых отлавливали и убивали, а их отрезанные конечности выставлялись как трофеи на базарах [1255] Barthold, Turkestan pp. 382–384. . Это массовое истребление людей Мухаммеда вызвало такое же кровавое возмездие. Шах осадил город, захватил его, умертвил 10 000 знатных граждан in terrorem [1256] Для устрашения ( лат .). и обезглавил Отмана [1257] JB II p. 395; Asimov & Bosworth, History of Civilizations iv part 1 pp. 134–136; Barthold, Turkestan pp. 365–366. . Великий город Самарканд, разбогатевший на торговле, ремеслах и серебряных рудниках верховий Зеравшана, выдержал третью осаду за три года, но на этом его историческое мученичество не заканчивалось.