Нелли Шульман - Вельяминовы. Начало пути. Часть первая. Том первый

– Однако посватался, – рассмеялась Прасковья.

– Ты на меня очами так глядела, что попробуй не посватайся… – Михайло притянул к себе жену: «Я подумал, что кони никуда не ускачут, а синеглазую надо к рукам прибрать, вдруг уведет кто».

– Марья знаешь, что сказала, – оживилась разнежившаяся Прасковья: «Батюшка тоже гулял до венчания, а теперь муж верный. Я не стала ей говорить, как на самом деле было».

– Да не надо, – вспомнив что-то, известное только двоим, Михайло тоже улыбнулся: «Муж я верный, дак зачем мне чужие объедки, коли дома у меня стол завсегда накрыт?»

– Михайло, – забеспокоилась Прасковья, – а ежели со Степаном что в Новгороде случится?

Муж присвистнул.

– Мать, нельзя парня осьмнадцати лет возле бабского подола держать. Он выше меня и в плечах шире. Пущай мир посмотрит, себя покажет. Может, невесту себе на севере найдет. Петруша пока при нас, и долго под нашим крылом останется. Опять же… – Михайло покосился на жену.

– Думаешь, получится? – прошептала она.

– Отчего нет? Я хоша на Бога и надеюсь, но и сам кой-чего тоже делаю, так? – он задул свечу.

– Так что, боярин, – скрипуче сказал митрополит Макарий, – признаешь ли ересь свою и хулу на церковь святую?

– Сие вовсе не хула, владыко, а лишь мысли мои. Не сказано в Писании, что человек мыслить не может. Для сего и дал Бог нам разум, чтобы отличались мы от животных… – Башкин откинул голову.

– Мыслить, – протянул митрополит. Подойдя к Башкину, Макарий обошел его кругом.

На зимней охоте Федор видел волков, загнавших оленя Оскалив клыки, вскочив зверю на хребет, вожак в мгновение перервал ему горло.

– Смелый ты, боярин, – Макарий, не глядя, щелкнул пальцами. В его руке оказалась грамотца. Митрополит прищурился: «Еще сей Башкин святую и соборную апостольскую церковь отриче и глаголе, яко верных собор сие есть токмо церковь, сия же зданная ничтоже есть». Говаривал ли сие? Или лжет отец Симеон, у коего ты исповедовался?»

– Ежели и говорил, что с того? – Башкин пожал плечами: «В церкви немало служителей недостойных. Сие все ведают, и ты, владыко, тоже!»

Макарий с размаха хлестнул его по лицу.

– Молчи, пес! Язык тебе за такие словеса вырвать мало! Церковь святая есть опора престола! Кто колеблет ее, на власть царскую руку поднимает!

Башкин взглянул на Вельяминова.

Третий день Федор сидел на суде и было ему мучительно стыдно, На его глазах насмехались над тем, во что он сам верил всей душой.

– Не вздумай! – увещевал он себя под брань митрополита: «Если б ты один был, дак встал бы рядом с Матвеем Семеновичем. Пущай пытают и казнят, хоша умер бы, дак с честью. Но тебе жить надо, не заради себя, а заради Федосьи и Марфы. Нельзя семью сиротить».

– Еще говорил ты, – гневно продолжил Макарий, – будто Господь Бог и Спаситель наш Иисус Христос неравен Его Отцу. Тако же проповедовал еретик колдун Феодосий Косой, что сбежал из тюрьмы в Андрониковом монастыре. Думаю я, боярин, не твоих ли рук дело, побег сей?

– Не знаю никакого Феодосия. Что я говорил, только мое учение сие… – хмуро отозвался Башкин.

– Сие вовсе не учение, а прелесть диавола, соблазнившего тебя и ввергшего в пучину ереси, – Макарий немного смягчился: «Покайся, Матвей, отрекись от своих слов, вернись в объятия Господа нашего Иисуса Христа и прощен будешь».

– Не в чем мне каяться, и отрекаться не от чего… – отрезал Башкин.

Макарий метнул быстрый взгляд на Федора. Боярин заставил себя кивнуть.

– Был я с тобой ласков, Матвей, дак минуло время сие, – угрожающе тихо сказал митрополит: «Есть суд церковный, а есть слуги царские. Они с тобой потолкуют наедине, а я послушаю, что ты решил. Так и приговорим».

В Кремле служили сороковины по новопреставленному младенцу Димитрию. После заупокойной службы в государевых палатах собрались на трапезу ближние бояре.

Матвей Вельяминов сидел на скамейке у царевых ног.

– Матюша, ты почто власы остриг? – улыбнулся Иван Васильевич

– Венчание на носу, государь, – развел руками Матвей: «Взъелась на меня родня. Говорят, что не на парня я похож, а на девку. Велели перстни снять и каблуков не носить. Старики они, что с них взять».

– Жаль, – Иван взъерошил волосы юноши: «Красивые кудри у тебя были, как у Авессалома царевича, восставшего против отца своего Давида. Помнишь от Писания-то?»

– Как не помнить, – кивнул юноша:

– Авессалом же бе седяй на мске своем, и вбежа меск в чащу дуба великаго, и обвишася власы главы его на дубе, и повисе между небом и землею, меск же под ним пройде, – нараспев проговорил Матвей: «Может, оно и к лучшему, государь, что власы у меня теперь короткие».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.