Алексей Толстой - Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Алексей Толстой - Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Советская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Алексей Толстой - Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Алексей Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Хождение по мукам» – уникальная по яркости и масштабу повествования трилогия, на страницах которой перед читателем предстает картина событий, потрясших весь мир.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Выдающееся произведение А.Н.Толстого показывает Россию в один из самых ярких, сложных и противоречивых периодов ее истории – в тревожное предреволюционное время, в суровые годы революционных потрясений и Гражданской войны.
Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Алексей Толстой
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| The news that came to him over the wires was so astounding that he sent an urgent summons for his divisional and regimental commanders to come to the station. | По телефонным проводам понеслись на него такие новости, что он срочно вызвал на вокзал начдивов и старших командиров. |
| They gathered in the refreshment room, from the big broken windows of which the squadrons could be seen marching up in formation, and crossing the lines. | Собрались в буфетном зале, где в большие разбитые окна было видно, как в походном строю приближались эскадроны и проходили через полотно. |
| Behind them stretched a sombre sunset, pressed right against the rim of the earth by lowering clouds. | Позади них раскинулся мрачный закат - у самой земли, под гнетом туч. |
| The lines of horsemen bearing their regimental emblems aloft on their lances ascended the slope, looking like men of iron, infinitely powerful on their powerful steeds. | Ряды всадников, со значками на пиках, поднимаясь на изволок, казались чугунными, непомерно сильными на сильных конях. |
| Telegin was struck by the expression on the lace of Roshchin, who stood at the window gazing at the reflection of the sunset-so proud it was, as if frozen in an ecstasy of rage. | Телегина поразило лицо Вадима Петровича, глядевшего в окно, - в отсвете заката - гордое, застывшее, будто в исступлении. |
| "We should have known what she was like," he was saying in hollow tones, and Ivan Ilyich moved nearer to catch his words. | - Мы должны были знать, что она такая... - глухо проговорил он, и Иван Ильич придвинулся, чтобы яснее расслышать. |
| "We had forgotten.... No punishment could be great enough for such treachery.... Kiss the earth for having forgiven you...." | - Мы забыли это... Нет той казни, чтобы казнить за такую измену... Поцелуй землю за то, что простила тебя... |
| It was the first time Roshchin had spoken out since the quarrel at the rick. | После ссоры у стога Вадим Петрович в первый раз так заговорил. |
| Telegin had understood that he was in anguish and that if he had kept silence it was most likely not so much from pride, as from his despair of being able to express his remorse-he could not -simply say: | Телегин понимал, что мучается и молчит он не от гордости, а, вернее, от отчаяния, что нечем - не словами же: |
| "Forgive me, Ivan." | "Прости, Иван..." - повиниться перед Телегиным. |
| And now, after the prolonged strain and weariness, he was momentarily overcome by the sensation of his lost, forgotten, newly regained native land, and this was at the same time his prayer for forgiveness.... | Сейчас, в длительном напряжении и усталости, настала у него минута переполняющего ощущения им потерянной, забытой и вновь обретенной родины, и это было также его мольбой о прощении... |
| Ivan Ilyich, too, wanted to show his good feeling to Vadim Petrovich, to stamp out and send to the devil, as if there had never been any such thing, their idiotic quarrel, but he only got as far as clearing his throat.... And just then Budyonny came out of the telegraph office and was instantly surrounded. | Иван Ильич, покашляв, тоже захотел сказать доброе Вадиму Петровичу, зачеркнуть к чертям -как будто и не было ее - дурацкую ссору... В это время из телеграфного отделения вышел Буденный. Его окружили. |
| He addressed them as follows: | Он сказал: |
| "Great news, Comrades.... I'll begin with the unpleasant part. | -Товарищи, большие новости... Начнем с неприятных. |
| Orel has been taken by Kutepov, Comrades. | Орел, товарищи, взят Кутеповым. |
| His scouts have almost reached Tula. | Разведки его уже под Тулой. |
| This manoeuvre has enabled him to wedge himself into our front over a broad area. | Этим наступлением он вбил широкий клин в наш фронт. |
| The 8th and 10th armies have been forced back on the east. | Восьмая и Десятая отброшены на восток. |
| The 9th and 13th-on the west.... But all this was last week." | Девятая и Тринадцатая - на запад... Так вот, это было на прошлой неделе. |
| Budyonny paused, his eyes twinkling. | - Буденный помолчал, и глаза его весело блеснули. |
| "Since then there have been great changes, Comrades. In the first place you will be glad to hear that the whole of the High Command has been changed. | - С тех пор многое изменилось, товарищи... Во-первых, могу вас порадовать: все главное командование сменено. |
| And the Chairman of the Supreme Military Council is no longer boss on the Southern Front.... We have recaptured Orel.... The illustrious troops of Kornilov, Markov and Drozdov-sky have been beaten-into a cocked hat between Orel and Kromi.... What we have been so long awaiting has begun.... Details are as yet unknown, but a special shock group is striking successfully against Kutepov...." | И председатель Высшего военного совета больше не хозяйничает на Южном фронте... Орел взят нами обратно... Прославленные корниловские, марковские и дроздовские полки вдребезги разбиты между Орлом и Кромами... Чего мы долго ждали, - началось... Подробности пока еще не известны, но против Кутепова удачно действует особая ударная группа... |
| Again Semyon Mikhailovich paused, turning the strip of telegraph tape over in his hands, then, his moustache twitching, he sent an eagle glance over the faces of the commanders surrounding him. | Семен Михайлович опять остановился, вертя в руках обрывок телеграфной ленты, пошевелил усами и ястребом взглянул на стоящих вокруг него командиров. |
| "The operations of our corps were carried on not in accordance with the order of the Commander in Chief but against these orders.... We were told to go south into the Salsk steppe, to the Manich, where the 10th Army was almost shattered-we marched north. | - Операции нашего корпуса происходили не согласно приказу главкома, но против приказа... Нам приказано было идти на юг, в Сальские степи, на Маныч, где едва не сложила головы Десятая армия, - мы поднялись на север. |
| We turned up on the right bank of the Don, instead of on the left. | Вместо левого берега - оказались на правом берегу Дона. |
| We hung on to the tail of the Don cavalry, instead of retreating before them. | Вместо чем уходить от донской конницы, -вцепились ей в хвост. |
| That's not right, that'll never do! | Нехорошо, не годится!.. |
| And as for our own simple reasoning, we have peasant heads, Cossack heads, we have no right to reason-there are folk with enlightened, educated heads in the staff of the Commander in Chief for that.... So on we went, and the orders from the Commander in Chief came after us-I didn't open them-never read them: if you start reading them your sword simply falls out of your hand.... Still, whether I liked it or not, the order caught up with me... there were no long words in it...." He smoothed out the curling telegraph tape and read: " To Cavalry Corps Commander Budyonny. | А что до нашего простого разумения, так наши головы - мужицкие, казацкие, не должно у нас быть своего разумения, - на то в штабе у главкома имеются просвещенные, светлые головы... Вот мы и шли, а приказы главкома шли за нами, - я их не брал, не читал: прочтешь, и шашка, пожалуй, из рук вывалится... Все-таки, хочешь не хочешь, а приказ догнал меня... Приказ без длинных слов... -Он развернул телеграфную ленту так, чтобы она не перекручивалась, и прочел: - |
| Latest information received by our scouts indicates northward movement of enemy cavalry from Voronezh district. | "Комкору Конного Буденному... Последние данные разведки указывают на движение неприятельской конницы из района Воронежа на север. |
| I order Cavalry Corps Commander Budyonny to annihilate this enemy cavalry....' That's all, short and to the point. | Приказываю комкору Конного Буденному разбить эту конницу противника..." Вот и все, коротко и ясно. |
| So, you see, our heads reasoned right.... The order is signed by Chairman of the Revolutionary Military Council of the Southern Front, Stalin, General Headquarters, Serpukhov." | Значит - правильно разумели наши головы... Приказ подписан председателем реввоенсовета Южного фронта Сталиным в ставке главного командования, в Серпухове. |
| Katya returned to Moscow, to the very house with the mezzanine in Starokonyushenni Street-a turning from the main thoroughfare of Arbat Street; the house to which Nikolai Ivanovich Smokovnikov and Dasha had moved from Petersburg at the beginning of the war, and to which she herself had come from Paris; the very room in which, on the mournful day of Nikolai Ivanovich's funeral, her own life had sunk into hopeless gloom. | Катя вернулась в Москву, в тот самый Староконюшенный переулок на Арбате, в особнячок с мезонином (куда в начале войны Николай Иванович Смоковников переехал вместе с Дашей из Петербурга и куда из Парижа вернулась Катя), в ту самую комнату, где в печальный день похорон Николая Ивановича так безнадежно сгустилось уныние над Катиной жизнью. |
| Then, huddled up on the bed beneath her fur coat, and deciding she could not go on living, she had crept sighing from beneath the coat, and gone into the dining room for a glass of water to wash down the opium... and had suddenly come upon her second lease of life in the dusk-Vadim Petrovich was sitting there, waiting for her.... | Тогда, прикрывшись на постели шубкой, она не захотела больше жить... Повздыхав, вылезла из-под шубки и пошла в столовую, чтобы принести немножко воды - запить морфий, и в сумерках неожиданно увидела свою вторую жизнь: Вадим Петрович сидел и ждал ее... |
| And now this, the second round of her life, tense, loving, anguished, had been fulfilled. | И вот и этот - второй круг ее жизни, -напряженный, любовный, мучительный, -завершился. |
| The long path of irretrievable losses was behind her. | Позади остался долгий, долгий путь невозвратимых потерь. |
| Katya felt this with extraordinary poignancy when she walked out of the Kiev railway station in Moscow, carrying her bundle.... Little boys and girls were splashing about in the shallows of the Moscow River, rending the stillness with their piercing, plaintive cries, and on the starved grass on the bank sat an old man watching his fishing rod. When she turned into Sadovaya Street, where the railings on either side of the tree-planted walk running down the middle of the road had completely disappeared, Katya was astonished at the silence. The only sound was the rustling of great lime trees casting an opulent green shade over abandoned mansions. On Arbat Street, formerly so noisy and bustling, there were neither trams, nor droshkies, and the rare pedestrians stepped over the rusting tram lines with heads drooping in dejection. | Особенно остро почувствовала это Катя, когда - в середине июля - шла с узелком с Киевского вокзала... В обмелевшей Москве-реке плескались маленькие дети, и голоса их пронзительно грустно звучали в тишине, да на берегу, на чахлой траве, сидел старый человек с удочкой; выйдя на Садовую, где по всему бульвару исчезли изгороди и решетки, Катя поразилась тишине, - только шелестели огромные липы, важно прикрывая зеленой тенью своей опустевшие особнячки; на когда-то многолюдном Арбате - ни трамваев, ни извозчиков, лишь редкий прохожий, повесив голову, переходил ржавые рельсы. |
| Katya walked up to the corner of Starokonyushenni Street and turned into it, her knees giving when she at last discovered her house. | Катя дошла до Староконюшенного, свернула по нему и наконец увидела свой дом, - у нее ослабли ноги. |
| She stood a long time on the opposite pavement, looking at it. | Она долго стояла на противоположной стороне тротуара. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты", Алексей Толстой
Книги похожие на "Хмурое утро - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
