Владимир Домашевич - Нимфа

— Встать!

Капитан, как ошалелый, в трусах и в майке, вскочил на ноги, видно, хотел что-то сказать, но не мог произнести ни слова.

Корицкий резким ударом в челюсть свалил непрошенного гостя на кровать, но тот быстро вскочил на ноги.

— Бей, я виноват.

Он опустил вдоль тела руки, и не помышляя о сопротивлении.

И это сразу, как ведро холодной воды, остудило Корицкого. Он сплюнул в сторону, круто повернулся и вышел. Навсегда.

Дом печати встретил его суетой и деловитостью, специфическими запахами типографской краски и бумаги.

«И в какой газете может работать Нимфа? — задал себе вопрос Корицкий. — Скорее всего в молодежной». Но их было две — русская и белорусская. Отыскал одну, увидел на дверях таблички с фамилиями сотрудников. Пробежал глазами — Живулькина нигде не значилась. Пошел искать другую редакцию. Нашел, снова стал читать тиблички И вот, наконец-то... В радостном ожидании сильно забилось сердце. Он так разволновался, словно прочитал не чье-то, а свое собственное имя в списке чемпионов или лауреатов. С минуту постоял у кабинета, отдышался, потом ти­хонько постучал и, ни услышав ответа, приоткрыл дверь.

В комнате стояли три стола, заваленные подшивками газет, гранками набора, фотографиями. За одним из сто­лов, у окна, сидел парень с темной челкой и вздернутым носом, в очках, и что-то читал. Напротив него сидела де­вушка с пышной светлой прической. Третий стол пусто­вал. Корицкий тотчас решил: Нимфы нет.

— Скажите, здесь работает Живулькина? — спросил он, даже забыв поздороваться.

На него обратились две пары глаз — мужские, безраз­личные, и женские, полные любопытства.

— Вы хотели ее видеть? — вопросом на вопрос ответил парень с челкой.

— У меня интересный материал...

— Может, нас с ним ознакомите? — кокетливо спроси­ла девушка с пышной прической. Корицкий подумал, еще раз взглянув на нее: как она спит о такой копной волос? Разве что сидя?..

— С этим материалом пока рано знакомиться... Хотел посоветоваться с Живулькиной. А где она сейчас, если не секрет?

— Нет, не секрет,— уже без игривой улыбки ответила сотрудиица. — Ушла на суд.

Корицкий насторожился:

— На суд?

Девушка нехотя уточнила:

— Она там от прессы... Судят одного преступника, в припадке ревности убившего свою жену.

«В припадке ревности... — с ужасом подумал капи­тан.— Ведь я тоже мог бы «в припадке ревности...» А вслух произнес:

— Вот как... Скажите, а завтра она будет?

— Должна быть,— ответила девушка.— На всякий слу­чай позвоните. Вот вам номер телефона.

Капитан поблагодарил и вышел из кабинета.

19

В тот день Корицкий едва дождался вечера. Он отыскал улицу, где жила Вероника Живулькина, ее дом, квар­тиру. Поднявшись на третий этаж, собрался было позво­нить, но какая-то необъяснимая сила сдержала его,— рука протянулась к звонку и опала плетью. Спустился вниз, глянул с улицы на окна. Форточки были открыты, занавески раздвинуты, в комнате — никакого движения. Выходя из подъезда, он даже заметил, что в почтовом ящике под номером двенадцать лежали газеты. Видно, с утра хозяйки нет дома. «Надо непременно дождаться,— сказал себе, но потом передумал.— Вернется усталая пос­ле судебного заседания... Куда уж тут лезть со своими во­просами? Бестактно!.. Да и о ночлеге надо подумать...»

Корицкий хотел было остановить такси, чтоб доехать до гостиницы, но, простояв минут десять, махнул рукой и пошел пешком. «Невелика шишка! — подумал он.— Давно ли километры отмерял в пешем строю? Ноги еще крепки!..»

Шагал и удивлялся, как изменился город за эти годы. Некоторые улицы и площади было не узнать. Многоэтаж­ные здания по обе стороны — жилые дома и администра­тивные. То тут, то там торчали подъемные краны, натуж­но гудели экскаваторы, грейдеры — строительство шло днем и ночью. Так теперь всюду... Земля вокруг меняет облик — исчезают следы старого, появляется все новое. Только жаль, что со старым бытом одновременно не исче­зают и старые черты людской психологии,— по-прежнему дают себя знать зависть, скупость, ревность, распущен­ность... Видно, еще долгие годы будут сопутствовать чело­веку эти язвы былого. Только ли былого?..

Немало поплутав по улицам и переулкам, капитан на­конец-то отыскал гостиницу. К счастью, удалось получить отдельный номер — о телефоном, ванной. Даже не вери­лось!..

После суетного, утомительного дня было на редкость приятно оказаться в глухой тишине, наедине со своими мыслями.

Он полистал свежие газеты и незаметно для себя уснул. Разбудил его телефонный звонок. В комнате было уже темно. Женский голос в трубке просил позвать То­лика. Корицкий ответил, что Толик в номере не прожи­вает. «Как не проживает? — удивилась женщина.— Утром проживал, обещал мне...» — «Не знаю, что он вам обе­щал... Извините!..» — сказал капитан и положил трубку. Но спустя минуту телефон опять зазвонил. Послышался тот же голос: «Простите, что вторично вас беспокою... В Минске я проездом... Толик обещал мне показать го­род... И вот теперь я не знаю, что мне делать... Не смогли бы вы...» — «Нет-нет, заменить Толика не смогу, — ответил Корицкий.— Я тоже проездом, город знаю плохо, как и вы... Так что извините»,— и бросил трубку на рычаг. Ка­кое-то время стояла тишина, и снова звонок. Корицкий не взял трубку. «Старый способ знакомства,— подумал он.— И всюду один и тот же прием: Хабаровск, Чита, Киев...»

Привел себя в порядок и спустился в ресторан поужи­нать. В зале было полно народу, и ему с трудом удалось отыскать в дальнем углу столик на двоих, видно, только-только освободившийся — еще не успели убрать посуду. Капитан сел лицом к стене: почему-то не хотелось смо­треть в зал, на пеструю людскую массу — жаждущих и уже как следует подогретых вином, весело болтающих и позевывающих в сонной одури... Все это было одинаково неприятно для трезвого глаза.

Корицкий читал меню, когда официант в черном смо­кинге усадил напротив молодую женщину, а сам принялся убирать посуду.

— Надеюсь, вы не будете возражать? — с какой-то на­игранной вежливостью спросила женщина и улыбнулась.

«Не тот ли голос, телефонный?..» — подумал капитан и ответил:

— Нет, не буду.

Подошел официант, принял заказы — сначала у дамы, затем у него.

Корицкий попросил принести бокал сухого вина и бифштекс с яйцом.

В ожидании заказа капитан время от времени бросал короткие взгляды на симпатичную и со вкусом одетую со­седку. У нее были пышные черные волосы, видно, кра­шеные, большие темные глаза, нос с горбинкой, красивый рот. Красная, грубой вязки кофта плотно облегала ее по­катые плечи, высокий бюст. А руки! Длинные интелли­гентные пальцы с броским маникюром, на пальцах пер­стни с блестящими — возможно, искусственными — кам­нями. Кто она? Манекенщица? Артистка? Учительница? Ответить, пожалуй, никто не смог бы. Не то время, когда по одежде легко определяли происхождение человека и его место в обществе...