Луиза Олкотт - Старомодная девушка [litres]

Полли немедленно разгадала, в каком состоянии он пребывает, и шепнула на ухо Мод:

– Спокойно, он не догадается, – а затем уже громко проговорила: – Заходи, если хочешь. Очень даже кстати. Поможешь мне размешать тесто для торта. Мне как раз требуются чьи-нибудь крепкие руки. Мои скоро отвалятся. Вот тебе фартук. Надевай, чтобы не перепачкаться, и за дело.

– Я раньше помогал бабушке размешивать тесто, и мне это даже нравилось, – Том покорно облачился в клетчатый фартук.

Она усадила его на край стола, где Мод перебирала изюм, вручила ему большую миску, а сама принялась орудовать скалкой, доставать баночки со специями и горшочек с маслом.

– Ты, Том, великолепный взбиватель, – заключила она, проследив за его работой. – Поэтому, чтобы взбодрить тебя, загадаю загадку. Чем плохой мальчик похож на тесто?

– И тому и другому на пользу рукоприкладство, – он знал ответ. – Хотя насчет мальчика это сомнительно, – он так усердно размешивал тесто, что едва не вышиб дно миски.

– Ну тогда вот тебе, умный мальчик, сладенькое, – Полли положила ему в рот изюминку.

– Много всякого положила в тесто? – полюбопытствовал он. – Очень люблю торт с цукатами.

– Всегда кладу много, если есть что, – заверила его Полли. – По-моему, нет дела приятнее, чем сыпать сахар, специи и все остальное и печь вкусные изюмистые торты, которые доставляют людям удовольствие. Это один из моих талантов.

– Вот это уж точно, Полли. И впрямь ты умеешь начинять этим жизнь окружающих. И это для нас большое везение, так как хотим мы того или нет, а пирог-то вкушать нам приходится, – серьезно проговорил Том, глядя в широко распахнутые глаза девушки.

– По-моему, Том проповедует! – воскликнула Мод.

– Мне иногда кажется, что я мог бы, – откликнулся брат и, скользнув взглядом по ямочкам на локтях Полли, со смехом добавил: – Только, кажется, это больше по вашей части, мэм. Не удостоите ли нас проповедью?

– Разве что очень короткой, – Полли эффектно сложила на груди руки. – Жизнь, братья мои, похожа на бисквиты с изюмом. В некоторых все изюминки собрались наверху, откусишь такой и обнаружишь, что дальше-то начинки нет. В других, наоборот, изюминки опустились на дно. Мы ищем их, ищем, а когда наконец добираемся до них, то они не могут принести нам наслаждение. Поэтому самые лучшие бисквиты те, где изюминки равномерно распределены по тесту, тогда каждый кусок доставляет удовольствие. Все мы, можно сказать, сами печем себе бисквиты. Так будем же, братья мои, готовить их по лучшим рецептам, выпекать в равномерно прогретой духовке и есть с умеренным аппетитом.

– Браво! Браво! – выкрикнул Том, аплодируя деревянной ложкой. – Образцовая проповедь, Полли. Краткая, ясная, выразительная, полная здравого смысла и не клонит в сон. Готов войти в число твоих прихожан, уж я тогда прослежу, чтобы тебе регулярно выплачивали зарплату, как говаривал старый дьякон Морс.

– Спасибо, брат мой, – Полли отвесила ему театральный полупоклон. – Потребности ныне у меня скромные, и уныние больше не омрачает моего чела, как раньше. Мод, неси лимон, – распорядилась она, размешивая ингредиенты для торта.

Том с сестрой внимательно наблюдали за действиями Полли, пока ее кулинарный шедевр не отправился в духовку.

– Время делать заварной крем, – Полли вновь обратилась к Мод. – Возможно, Том согласится взбить для него яйца. По-моему, эта работа благотворно влияет на его настроение.

– Я готов, – наш молодой джентльмен жизнерадостно расправил на себе фартук. – Кстати, Сид возвратился в город. Я вчера его встретил, и он отнесся ко мне как мужчина и брат.

– Ой, я так рада! – Полли всплеснула руками, забыв, что держит яйцо, оно упало и разбилось. – Ах растяпа! – посетовала она на себя. – Мод, собери его, будь любезна, а я пока принесу другое, – пользуясь поводом, она выскользнула из кухни, чтобы сообщить новость Фан, которая только что возвратилась домой. «Иначе услышит новость на людях и не сумеет сдержать своих чувств», – заботливо подумала Полли.

– Ты хорошо знаешь историю? – спросила Мод у брата, как только Полли покинула кухню.

– Не совсем, – скромно ответил Том.

– Не помнишь, во времена королевы Елизаветы был такой человек – сэр Филипп?

– Сэр Филипп Сидни 21 21 Филипп Сидни (1554–1586) – английский поэт и общественный деятель, в глазах современников был воплощением совершенного придворного. ? – переспросил Том. – Ну да, жил, конечно. Славный был парень.

– Вот! Так и знала, что девочки имели в виду не его! – Мод в сердцах ударила по лимону, отчего он подлетел над столом.

– Ты о чем это, маленькая сорока? – спросил Том.

– Ну, я не очень расслышала, но Полли и Фан говорили про какого-то джентльмена. А когда я спросила, кто это, Фан ответила: «Сэр Филипп». Поверила я им, как же! Они же все время хихикали, шептались и переглядывались. Ясно, что они говорили не про Филиппа Сидни! – Мод вздернула коротенький нос так высоко, как только позволяла его весьма ограниченная длина.

– У тебя талант выбалтывать чужие секреты, – сказал заинтригованный Том. – Впрочем, я подозревал. Они скрывают тайны, но мы же не дураки и все равно узнаем о них.

– Ну, может, тебе и не нужно об этом знать, но я уже взрослая. Зачем шушукаться при мне? Я ведь не такая глупышка, как Бланш. Они говорили что-то очень хорошее про мистера Сидни. Видел бы ты, как они хихикали и шептались, когда думали, что я распарываю капор и ничего не слышу, – сообщила Мод.

– И кто из них показался тебе довольнее? – спросил Том, разглядывая блестящий котел для воды.

– По-моему, Полли. У нее был странный, таинственный и очень счастливый вид. Фан тоже много смеялась, но влюбленная, кажется, все-таки Полли, – многозначительно заключила Мод.

– Попридержи язык. Она идет, – Том уловил звук приближающихся шагов и принялся энергично накачивать воду в котел, словно ему вот-вот предстояло тушить пожар.

Лицо у Полли зарумянилось, глаза сияли, а яйца она почему-то не принесла. Когда девушка появилась, Том резко бросил накачивать воду, будто опасность пожара уже миновала. Полли столкнулась с ним взглядом, смутилась и начала энергично тереть мускатный орех, щеки ее совсем раскраснелись. А Мод, по вине которой в кухне повисла напряженная атмосфера, с невинным видом продолжила в уголке заниматься стряпней. Полли почувствовала, что за время ее отсутствия настроение у Тома ухудшилось, но объяснила это усталостью. Она дала ему палочку корицы за усердие и сказала:

– Иди отдохни. Фан принесла тебе книги и карты, которые ты просил.

– Счастливой готовки, – бросил он, выходя из кухни.

Коричная палочка показалась ему невкусной. Книги читать не хотелось. Закрывшись в маленькой комнате, которую все называли «берлогой Тома», он предался нерадостным размышлениям.