Петр Альшевский - Блокноты Гоа

Неустойчивая психика не для верчения в комнате чудовищных оживающих рисунков.

Рассвет не отпускай.

Прими истину

Кубинцу Кажется Кубинцу такую прическу не со зла.

Велосипедистка уносится от меня, не имеющего ни малейших помыслов ее обидеть.

Привычный продавец покачал головой. Он под наблюдением, космические вооруженные силы добра и относильной справедливости пощадили его при условии, что торговать он закончит.

Зарисовки прилива не сохранились. По технике словно карандаш я в зубах.

Нищие у нас Мизораму не чета. Из местного патриотизма пожарный воскликнул.

Бруклин 93. В подобной майке видели и переодевшегося после телеэфира гуру.

Сваренный сорняк не сорняк.

Небо действительно бирюзовое.

Муравья Хименеса на телевидение не приглашали, но он зашел, и ему налили кофе.

Прорезаю липкую пелену. Вылетевший из-под шлепанца лист не проверяю. Ганда – это щека или, точнее, вся сторона лица, включаю разум.

Труженик на тележке вез. Около меня рассыпал. Я ему посочувствовал, и он полез ко мне обниматься.

Ганда без шрама. Порезы не на ней. От женщин доставалось. Его философия вращается вокруг стержня – о фаллосе я, разумеется.

«Повесть о царе Самарадитье» принесите мне в снек.

Нищего Пистамбора побрейте и обнажите. Топ-эротика для немолодых англичанок?

Шагаем с Христо на пляж. Четыре ноги идут каждая в своем темпе, опьянение у мозговых клеток разное, у левовосточной подруппы оно значительнее, впечатление, Христо, а не замеры. Волны чем будут играть? Не светом, о свете ты обожди. Костюм альпиниста перекраивается. Переживания, проистекающие из переваренных спагетти. Содержание моего подсознания, я допускаю, что не утаю. Струны лопнули, мандолина треснула, зайдем за клеем. Галстук не душил, а поднимал в пенистую синеву, конец намотан на тренированную руку другого сына бога, с Иисусом они братья, но холодноваты в общении.

Ты сказал и во мне заронил.

Другой божий сын?

Мысль не забывай, на берег посвежевшими вылезем и в возросшей разумности додумаем, с тобой общается прилив.

Интонации неестественные.

С неба сыплется несерьезная мелочь.

Наступив на лапу медведя, не надейся, что он только зарычит.

Вкусная сигарета.

Коробок спичек на нас сверху?

Вымокший медведь застыл, вытянувшись. Ты проходил и неспециально ему отдавил. Чтобы отдавить, перенес весь вес тела, не сходил с его лапы, пока он не возмутился, медведя отпустило. Он с тобой посчитается.

Меня разорвет? Я неспециально, и он неспециально?

О другом сыне бога еще рано. Медведь не с небес, а из океана, не убеждай меня, что ты медведя в виду имел.

Реальность существует. Мы проецируем на нее нарождающиеся образы и пьем ром. По Болгарии ходят технологически совершенные бэйо. Что значит бэйо, они не знают, но ходят. Знакомятся с пожарными, воруют молоко, делают лица липкими. Варенье ли, мед, пластмасса реагирует одинаково. Бэйо производят из пластмассы. Отливают из стали. Лепят из глины, побывавшей во рту у невероятно прославившейся еврейской девственницы. Кто ордодоксален, обо мне говоришь? А с другим сыном бога кто определится готов, не я?

Местные приняли. Рубят топором катер. Уставший отдает полному сил, ради глотка рома исповедаться к нам не подходит, не запустить ли нам над берегом хриплого Джо? Ты уразумел? Джо Кокера включи. Над моей могилой он, полагаю, спел бы с радостью, но сам, увы, умер. Отвлечь карателей катера громкости у телефона хватит?

Я спускался по лестнице.

Всем рассказывал, что я не упал.

Ко мне в съехавшей юбке нетрезвая красотка, я решил сдерживаться.

Пропущенный удар, стеклышки очков выдавливаются глазом, Хасан Лечо сглупил, размахался.

Мой совет наискось.

Плыви так.

Котомка не поднимается, уходить-бродить ты вознамерился с непосильным перевесом.

Приехала на дортмундском эскалаторе. Потрогала на Гоа мою шею. С загаром ты бережнее, прошу не сдирай.

Очищал спички от серы, придавал им царящую в душе светлую одноцветность, возможно, и сера для чего-то понадобится.

Христо на неделе не видели, он за забытым телефоном на тук-туке уехал.

За телефоном? Не за престижной исследовательской премией Хубертуса фон Грюнберга?

Когорта полицейских повязать меня, полагаю, не собирается. На празднике Мертвецов Мертвейших употребление мяса из Китежа. Ни грамма любви, восхищение из-за наличных.

Стою на остановке автобуса, прежде он мне не попадался. Даже изнемогающим от жажды, кровью Индраджиты не утолю.

Ее сумка прижимается к животу. Он у нее большой, как в личностном плане Ганди.

Лучник Сон.

Сонник Луч.

Не здоровайтесь со мной, опасаюсь пропасть в области сверхчувственного.

Отречение от мирских целей?

Я обычный человек, заключающий вас в объятия из особых чувств.

Мини-пакет сока Фрейи. На дальнейшую жидкость бюджет у меня маловат.

Гусарский мундир промок, ноги фактически отвалились.

Может ли быть одинокая оргия?

С десятком эфемерных двойников, да, разумеется, может.

Труха в океане.

Солнце над паралитиком.

Розовый саквояж, чье содержимое станет известно не раньше четвертого.

Благодарю вас, любезный обтрепанный наркоман, будучи у вас в Сантьяго, в ваш дворец на Аламеда непременно я загляну.

Вода затекает под автобус. Бутыль питьевой он опорожнил. Испорчена ракшасами, сказал.

Ресторанный наемник заманивает пообедать у них курицей. Как-нибудь ее отловлю, и вы мне приготовите.

Существование, считаете, необходимо?

По ступенькам гладко не скатишься. Их конфигурация это исключает, присевшим с сигаретой на корточки, отслеживаю прибывающих с верхней площадки, у жизнестойко ворочающихся спрашиваю об ощущениях, протягиваю затянуться, надувшись втягиваемым дымом, надменно бессловесными шарами они взмывают к крыше, от когтей склонной к объятиям Птицы-Удачи-и-Наоборот плашмя летят вниз, разговор все-таки состоится.

Уползающая линия преодоления.

Над парикмахерской ателье.

Такси у крематория не дождешься.

Сушеной говядины не припас.

Вам не сообщали, нефть в раю не обнаружили?

Приплюснутый в постельных исканиях нос. Причина стать неосторожным с электричеством.

Че-че врубает T-Rex. Шестеро канатоходцев упали. Акробат Инусс удивительно, но выдержал.

Перед дверью в мою комнату махила во мне засомневалась.

Щупаю ее лицо, не верю, что нос у нее без пластики.

У тебя, говорит, отсталость. Следовать высшим порывам под порошок ты не умеешь.

Безразмерно возникшего Трахателя Пасмурных Небес я воочию.

Сердца освобождены от праха.

Команда намеревается ворваться в пиццерию, я вижу их впервые и не участвую.

Черненькая с прической андеркат взирала на экран телефона, вопящему в коляске младенцу дала посмотреть, твой папа, гляди, у волейбольной сетки взлетает. Отец-волейболист? Не думаю. Столь крохотный человечек не разбирает, кто ему отец, а кто чужой взмыленный дядя в синих спортивных трусах. Взгляни, сынок, на нарисованного дракона, он – твой папа, я год назад, будучи молодой и неумной, от дракона тебя родила. Захочешь ночью лишить меня сна – дракон через окошко просунется и осуждающим пламенем в тебя пыхнет. С опаленным кожным покровом во взрослого сильного мужчины ты не разовьешься, место изгоя определенно в мире займешь, отца ты чрезмерно не обвиняй. Он обо мне заботился. Между двумя людями не бывает такой страстной любви, какая у нас с ним была.