Кейт Андерсенн - Счастливые Ботинки. Сказочная дилогия

Я прибрала все отчаянно разглагольствовавшие друг с другом мысли подальше и потянула носом запахи, щекоча желудок.

– М..м… как же пахнет у вас! Мне, пожалуй… – глаза было у меня разбежались, но, увы, экономить пока следовало. Я запнулась. Но девушка расценила мое неожиданное молчание по-другому.

– Честное слово, я всю душу в них вложила! – отчаянно пыталась она доказать мне нечто. – Я знаю, что любой горожанин скорее умрет, чем купит у меня что-то, но нет моей вины в том, что я ее правнучка!

Я была введена в некоторый ступор, и мой мозг никак не мог выйти из мертвой петли ее слов.

– Чья… правнучка? – нашлась я спросить.

– Ах, вы не знаете, – грустно села девушка на табуретку, расправив руками складки платья длиной до щиколоток по коленям, уставившись в пол. – Мне сразу следовало понять, ведь никто из местных не зашел бы сюда, – она грустно вздохнула, якобы мирясь с неизбежным. – О Золушке-то вы хоть слышали?

– Да, – кивнула я. Даже слишком часто за последнее время!

– Так вот, ее сводная сестра – моя прабабушка, – призналась убито юная булочница.

– Ну и что? – как-то не увидела я в этом трагедии.

– Как что?! – даже всплеснула руками девушка. – Мы – потомки ее злой сестры и мачехи, мы изгои в этом городе и королевстве. Королевская семья предала бы нас анафеме, если б это не перечеркнуло все их добрые деяния. Так что… нас просто игнорируют, мы выживаем чудом. Да и не выживаем… моих родителей я даже и не знала, они умерли совсем давно. Воспитывал меня дядя, теперь я сама ищу счастья. Я пытаюсь, как могу, но… не нахожу… – ее голова, сначала гордо запрокинутая вверх, опускалась все ниже и ниже, грустнее и грустнее.

Я растерялась. Что надо говорить в такой ситуации?.. Я всегда не знаю.

– И все будут на балу сегодня, – продолжала несчастная жертва сказочной несправедливости. – А я – нет…

У меня родилась идея.

– Ты хотела бы пойти?! – спросила я, горя восторгом безумной мысли. Она устало подняла на меня глаза:

– Звучит слишком похоже на историю Золушки.

– Ты не любишь ее? – поняла я и, конечно, брякнула это вслух.

– Говорят, она была хорошей и доброй, – медленно проговорила девушка, устремляя взор в проплывающие неспешно за окном облака. Я тут же почувствовала: родственная душа! Я тоже так делаю. – Но уж слишком мои злоключения с ней связаны.

– Вот что, – вдохновленная все еще своим новым должным случиться чудом, побудила я ее воспрянуть духом. – Сейчас я куплю у тебя… вот эту чудесную ватрушку, но ты не сдавайся!

– Я и не сдаюсь, – заулыбалась девушка и поспешила, сияя, выполнить мой заказ.

– Не нужно сдачи, – великодушно отказалась я от двух мелких монет. Пусть человек верит в чудо. – Как тебя зовут?

– Мателинк, – и оно зазвенело так дивно и хрустально, что я поняла – вот именно такое-то имя фее и подошло бы… – А тебя?

Ну, нет, на сей раз новой Какатоесть не будет.

– Ты узнаешь, – молвила я загадочно. – Верь в лучшее, Мателинк, это же Сказочная Страна.

Я обошла прилавок и неожиданно для девушки обняла ее, но у меня то был свой расчет. Я сделала вид, что поправляю ее бант сзади на фартуке и поспешно удалилась, оставляя правнучку сестры Золушки в явном замешательстве.

Все эти действия были нужны для приблизительных мерок. Разумеется, Мателинк пойдет на бал, она это заслужила! Такая хрупкая и милая девушка, в то же время сильная духом, просто не может… Нет, только не принц Эдвард! Мина лица нахмурила мои брови. Только пусть не этот клуша влюбится в нее! Приглашение ей не будет нужно, я проведу ее как фея. Или нарисую свое. Кажется, в книге с Золушкой был изображен экземпляр, весьма похожий на настоящий. Можно в крайнем случае вырезать.

Ожесточенно кусая свою ватрушку, я уже была не в силах оценить ее божественный вкус, захваченная созревшей идеей пошива платья для чудной девушки по имени Мателинк, достойной чуда от новоиспеченной феи.

Не знаю, каким чудом я успела. Ибо времени было столь мало, что на себя его еле осталось. Может, и хорошо, так как идеи всегда зажигают мои глаза и щеки в приемлемый вид, а губы пересыхают и становятся бледными, как я и люблю. Несясь в летящем лавандовом платье феи с другим, для Мателинк, в руке, через сумрачный лес, полный летающих светлячков, я мало думала о своем внешнем виде. А ведь… следовало бы. Мои глаза в этом отношении всегда меня подводили, да и фигура, хоть иногда и делали в ее адрес люди комплименты, тоже оставляла желать лучшего. Ну, Какатоесть была, ею и останусь до конца своих дней. Хотя б на пике идеи я довольна собой. А этот миг не так уж краток.

Над пригородной дорогой уже встала неторопливая луна со слегка надкусанным боком, несколько запоздавших, как и я, облаков легкий ветерок гнал в сторону восхитительно разукрашенного огоньками дворца по ту сторону города. И я летела за ними. Вот он. Дом Мателинк. Я поспешила отдышаться. Благо, после того, как я в одно лето заставила себя заниматься пробежками, успокоить бешеное биение сердца мне удалось довольно быстро. Я хотела постучать, да тут желудок вспомнил про единственную сегодня попавшую в него ватрушку и тихонько и жалобно заскребся в моих недрах. Беда. Я тряхнула прической и стукнула в дверь, из всех щелей которой предательски вылезали дразнящие ароматы. Мателинк явно трудилась в надежде на завтрашние успехи. И правда – она открыла дверь, вся в муке.

– Здравствуй, – улыбнулась я во всю свою силу загадочности.

Но ответ был неожиданным.

– Ты что, фея? – спросила Мателинк подозрительно.

Я кивнула победно.

И… она захлопнула дверь! Перед феей, что несла ей чудо и вырезанное из книги приглашение на бал!

Я опешила. Вот уж так не ожидала! Но тут же нахмурилась и решительно стиснула кулак. При всей ее нелюбви к Золушке такую реакцию можно понять, но не зря ведь я штопала весь день иглой по шифону и хлопку?.. Едва я замахнулась на дверь, как она приотворилась, и я с размаху всего моего упрямства въехала своей раскаявшейся жертве в лоб. Я застыла с открытым ртом на месте. Мателинк схватилась за лоб и глянула на меня в некотором страхе. Мда. Вот так наладили зрительный контакт. Но нельзя было сбавлять обороты. Она не должна думать, что феи столь неуклюжи.

– Вижу, ты изменила решение, – сказала я и вошла, стараясь не глядеть на нее. Мне было и смешно, и неловко, но лицо просто обязано оставаться непроницаемым. Я положила платье на стул и резко обернулась к девушке, закрывавшей дверь. Надеюсь, я не дала ей по лбу слишком сильно… Вроде бы, плачевных результатов видно не было. – Ты, думаю, прекрасно поняла, для чего я здесь.

К счастью или несчастью, Мателинк не узнала во мне утреннего покупателя.