Александр Белов - Последняя тайна Варяжской Руси. Мифы и правда о русской цивилизации

Кстати, во времена Ганзейского союза в процессе культурного обмена отголоски устного народного творчества жителей Рюгена попадают в Новгород и Псков. В усадьбе Михайловское Опочецкого уезда Псковской губернии эту переложенную на русский манер легенду и мог услышать Александр Сергеевич Пушкин. Сказка о царе Салтане создана им в 1831 году, а, как известно, в 1824–1826 годах Пушкин пребывает в Михайловской ссылке и записывает за няней Ариной Родионовной народные предания и песни. Сама няня, разделившая с поэтом его ссылку, до этого постоянно жила в Петербурге в доме Ольги Пушкиной (Павлищевой), а родилась Арина Родионовна в Копорском уезде Санкт-Петербургской губернии. Но Копорье в Средние века тоже входит в состав Ганзейского союза как часть Новгородской юрисдикции. Так что местный фольклор вполне мог переделать Чаромара в «дядьку Черномора».

Раз уж я вспомнил Ганзейский союз, то расскажу легенду и этого времени. На острове проживало много пиратов, а морские воды вблизи северной оконечности острова стали «большой дорогой» для их промысла. На Балтике существовал даже пиратский союз витальеров, а на Рюгене размещался его «филиал».

Помимо пиратов, мореплавателям вблизи Арконы было чем занять голову, ведь для кораблевождения эти места представляют серьезную трудность: тут и смена ветра, и вход в течение «северный Виттов», и мощные подводные камни.

Вблизи Арконы на склонах острова произрастают заросли дикой облепихи. В конце лета желтками ягод усыпан весь берег. Существует и такая версия происхождения этих кустов: когда судно проходит Аркону, капитан кидает в море пригоршню золотых монет со словами «Возьми от нас, только пропусти!» Волны подхватывают золото и бросают его на берег, а на берегу от этого золота поднимаются кусты облепихи.

Интересно, разделяют ли эту точку зрения дендрологи земли Мекленбург – Передняя Померания?

К языческим легендам острова относятся и предания о Коне Света, связанные с культом бога Свенто́вита. Несколько лет назад на туристической конной ферме в Гооре (Путгартен) я наблюдал, возможно, потомка этого коня – совершенно белую кобылу с соломенными ресницами. Сейчас ее почему-то там нет. Я назвал ее альбиносом, но один знающий коневод сказал мне, что у лошадей альбиносов не бывает. Такое животное просто называется белорожденным.

Вообще, белый конь – это отдельная тема для языческого мировоззрения, хотя принято считать, что языческое кредо не опирается на какое бы то ни было нравственно проработанное вероучение.

Арконская кобыла – праправнучка Коня Света

Нравственность – вопрос совсем даже не мимоходный в нашем разборе варяжской истории. По моему разумению, все люди разделяются на добрых и злых. Независимо от того, христиане они или язычники. Я не собираюсь демонизировать ни тех, ни других. И даже говоря о VIII–X веках, когда одни решали, во что должны верить другие. Когда одни взяли на себя право судить всех остальных в мире по меркам своей идеологии. И судить беспощадно. Может быть, и существует такая форма христианства, которая не насаждается «огнем и мечом» и которая считает, что не нужно убивать человека, для того чтобы доказать величие своего бога. В VIII–X веках такого христианства Европа не знала.

И все-таки будем считать, что это проблема не самого учения, а проблема людей, которые выступают от его имени.

Когда в России 29 июня 2013 года был принят федеральный закон «О внесении изменений в статью 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан», стало ясно, что это – защита догматических вероучений от критики. В том числе и от научной критики, научной оценки того или иного вероучения.

Чувства здесь не при чем. Вопрос касается разума, а не чувств. Теперь многим, в том числе и атеистам, заткнули рот, ведь доказывать научную истину после 29 июня означает стать преступником.

«Верующие» не преминули воспользоваться своими вновь обретенными правами, устроив погром на выставке в Манеже. Там, на руинах свободы воли, запахло гарью костров инквизиции.

В связи с этим мне вспоминается недавнее выступление министра обороны Польши Антония Мацеревича. 14 марта 2016 года он сказал, вспоминая катастрофу польского правительственного рейса под Смоленском: «Терроризм является порождением социалистическо-советских идей и не существовал в истории западного христианского мира ». Не существовал в истории западного христианского мира?! Господин Мацеревич, видимо, забыл, как закончил свои дни Джордано Бруно. И про Варфоломеевскую ночь тоже забыл. Что это, если не терроризм? Терроризм от лица веры. И у нас есть все основания считать, что религиозная догматика всегда стремится к силовому противостоянию с инакомыслящими.

29 июня 2013 года законодатели подарили догматикам еще один «аргумент силы».

Общественного диалога в России опять не получилось: язычеству преднамеренно не дают статус вероучения. А это значит, что оскорбить Иисуса Христа считается преступлением, а оскорбить Перуна – нет. У язычников нет права на защиту своих религиозных чувств. Потому что, по мнению власти, у них не может быть никаких религиозных чувств.

Разве принцип справедливости уже отменили? Впрочем, о чем я говорю?!

У язычников-русов с острова Рюген были свои основания считать, что священное животное, соединяемое с образом Свентовита, должно быть абсолютно белым. И эти основания связаны с особым символизмом белой лошадиной масти. Попробуем разобраться непредвзято. Для этого привлечем эксперта со стороны. Нашим экспертом будет швейцарский художник немецкого происхождения Рудольф Коллер (1828–1905). С немецкого языка его фамилия переводится как «Бешеный», и это тот случай, когда никнейм совершенно не соответствует натуре человека, его носящего.

Коллера вполне можно считать не только художником лошадей, но и знатоком лошадиной эстетики в искусстве. Не случайно в молодости Рудди писал ростовые портреты этих животных для короля Штутгарта, который желал увековечить фаворитов своих конюшен.

В картинах Коллера белая лошадь присутствует почти постоянно. Для художника белая лошадь – явление конфликтного реализма. Она является символом особой чистоты, символом обновления мира и проникновения в его обыденность, в его привычную, заурядную суть. Что-то вроде хирургического вмешательства.

В отличие от сюрреализма, предлагающего абсурдные формы измененного сознания, барбизонская (École de Barbizon) манера Коллера делает предмет его вдохновения сверхреальным. И сверхмощным раздражителем позиционного единства окружающего мира. Другими словами, рушит его устои. Как правило, это так. Не всегда, конечно.