Александр Белов - Последняя тайна Варяжской Руси. Мифы и правда о русской цивилизации

Система ценностей общества дала заметный сдвиг. Сколько, к примеру, стоит лоу-кик? А хороший удар рукой? Ничего не стоит. То есть вообще ничего. Но ведь это – реальное оружие! Странно: за какие-нибудь брендовые подштанники мы готовы платить ползарплаты, а оружие, способное в уличной драке сохранить нам жизнь, не стоит ничего… Здесь наблюдается явный алогизм.

Думаю, Правило как идеология не могло не отметить своего отношения к накопительству. Правило, воплотившееся в культуре амулетов-топориков, отчасти повторяет нравственное содержание учения, дошедшего до нас в виде зороастризма. На это указывает традиционный балтийский обряд Cáista (лужицкий – Cysta ) – омовения перед свадьбой лба, глаз, рта и рук, что вполне соотносится с постулатом «чистые мысли – чистые слова – чистые поступки». Никто не сносит церквей и не возводит на их месте языческих капищ, но то, что дружинники оказывались связаны с некоей языческой идеологией, – это факт. Конечно, у нас нет основания считать именно зороастризм или эллинический митраизм прямыми предшественниками этой идеологии. Балтийское перуничество идет своим путем. Топорик является внешним признаком различия, инакомыслия. Его демонстрируют другим. А значит, люди, носящие топорики, что-то должны объяснять этим другим, находить достаточно убедительные аргументы, чтобы во времена отсутствия свободы воли поступать так независимо и в какой-то мере провокационно.

Впрочем, нет смысла гипотетически углубляться в эту тему. Она требует куда большего пространства, чем краешек книги.

В 1240 году (как раз в то время, когда Батый стоит под Киевом) в Ранском княжестве, уже входившем в состав Датского королевства, появляется еще один город – Перун. Странное название для христианского времени, не так ли? Все объясняется просто: в нескольких километрах от острова Рюген, на материке, располагалось руянское святилище Перуна. Это место было столь популярно у руян, что возле него возникает поселение, которое в 1240 году получает городскую грамоту и независимость от налогового бремени. Сейчас это немецкий городок Прон. Изменение названия, известного нам по целому ряду топонимов, например Пронсторф (буквально – «деревня Перуна»), связано со сменой и редуцированием гласных звуков. Применительно к этому месту оно выглядело так: 1240 год – Perun, 1242-й – Pyron, 1325-й – Peron, 1467-й – to Pron, 1581-й – Prohn.

Когда в экспозиции музея в Гросс-Радене появились предметы, схожие с древнерусскими амулетами-топориками, выяснить у сотрудников музея так и не удалось. Меня отсылали со всеми вопросами в уже хорошо мне знакомое Министерство культуры в Шверин. И все же современное ювелирное производство сувениров в этом музее убеждает в том, что тема топориков весьма популярна в Мекленбурге – Передней Померании. Проработка этой темы вполне могла бы расширить географию амулетов, символизирующих дружинный культ Перуна.

Став прямым наследием варяжской культуры, этот обычай показал, что в обществе могут цивилизованно уживаться разные идеологии. При этом не противореча друг другу. Правда, уживаться только в том случае, если они нравственны.

Амулеты-топорики в музее Тросс-Радена

Мы не знаем, как звучало подлинное Правило, но мы можем восстановить смысл идей, и это сделать не так сложно. Натуральная философия позднего славянского язычества опирается на основополагающий принцип: «Любые законы и нравы, противоречащие законам Природы, – ложные». Это будет всегда основой миропонимания для славянской духовной традиции, как бы ни выглядели ее проявления. Если, разумеется, от лица этой традиции выступают умные и образованные люди. Что сегодня увидеть – большая редкость.

В связи с чем памятен современный слоган, весьма красноречиво демонстрирующий нравотолки некоторых родноверов. Звучит он примерно так: «Обращайтесь друг к другу на „ты“, наши предки на „вы“ называли только врагов».

В этом трогательном абсурдном силлогизме легко угадывается соответствующий топорный стиль ума. Наши предки общались на древнерусском языке, а в этом языке просто отсутствует личное местоимение «вы» в единственном числе. И это вовсе не принцип равенства, как представляют себе родноверы. Холоп никогда не равен князю. Историю снова передергивают в угоду примитивной идеологии. Вежливая форма личного местоимения «вы» появляется как показательное приветствие не только человека, но и его рода. Не случайно, что она подразумевает наличие отчества, то есть имени отца.

Деревенщину из некоторых людей не выжать ничем. Тыкание всем подряд, и старому, и малому, есть деревенская, а не древнерусская традиция.

Впрочем, я вовсе не собираюсь оскорблять русскую деревню. Есть такие деревни, которые в плане культуры дадут сто очков форы любым городам. Нужен пример? Пожалуйста – уральская Синячиха, что под Алапаевском.

Итак, смысл идей Правила, который восстановить сегодня не составляет особого труда, очевиден. Достаточно только вчитаться в источники и вдуматься. Вот, например:

• «добивайся всего сам» (назовем это «руститским» постулатом, известным по сообщению арабского автора Ибн Руста из его трактата «Книга драгоценных сокровищ»;

• «докажи сообществу свою индивидуальную ценность» (по смежному с варяжской традицией «кодексу Палнатоки» йомских викингов);

• «не трогай чужого: оно для тебя проклято» (этот постулат вытекает из сообщения в «Житии» Оттона фон Мистельбаха, более известного как святой Оттон Бамбергский: «Честность… среди них такова, что они, совершенно не зная ни кражи, ни обмана, не запирают своих сундуков и ящиков. Мы не видели там ни замка, ни ключа…») и т. д.

Варяги не могли обойти стороной и соприкосновение с морской стихией. Существование таких высказываний, разумеется, трудно утверждать, но, согласимся, не существует корабельной культуры вне нравственных принципов. Мораль здесь не столько назидательна, сколько умозрительна:

• «куда бы ни дул ветер, лодка всегда идет прямо»;

• «дружина всегда сильнее любого из нас, взятого отдельно от нее»;

• «лодка только тогда идет к цели, когда все гребут как нужно, а не как кому хочется» и т. п.

Пользу, которую несет варяжское перуничество как общественная мораль, легко определить даже только по этому простому перечню этических идей.

Русские варяги растворились в нас в генетике поколений. Точнее – уснули, уступив место влиянию других социалий. Но мы вернемся к себе самим, потому что, однажды родившись варягом, невозможно отдать это забвению.