Александр Белов - Последняя тайна Варяжской Руси. Мифы и правда о русской цивилизации

Влага в этой климатической зоне в грунте не задерживается, и потому деревья умеют ее накапливать. Этот процесс в начале ХХ века изучал и описывал немецкий ботаник Курт Динтер. Им были открыты и новые растения, например дерево-фляга, или моринга. Растения являются накопителями влаги. Для того чтобы жить, влагу надо расходовать экономично. Большое ее количество сосредоточено и в корнях растений. Но, думаю, эту закономерность задолго до Динтера постигли шумеры. А еще они заметили, что на сухой и голой равнине змеиные норы чаще всего встречаются у корней деревьев. Все по той же причине. Это наблюдение позволило кое-кому сделать смелые обобщения, мифологизируя причины данного явления. Теперь змея стала «хранительницей» влаги. Не случайно шумерского Дракона можно прочитать как «господина стойкости дерева» или «господина жизни дерева». Слава этого существа будет с веками только укрепляться. Греки в честь него даже созвездие назовут!

Когда много веков спустя появятся валлийские и кельтские легенды, они будут всего лишь повторять в своей интерпретации шумерский рассказ о Драконе, охраняющем священный источник. А когда герой бургундской легенды Зигфрид убьет дракона Фафнира, он смелой рукой допишет миф, начатый шумерами.

Золото, собранное Нибелунгами и не приносившее никому добра, не понадобится и Зигфриду. По одной из версий мифа, Дракон охранял именно эти сокровища. Они станут причиной гибели и самого Зигфрида, и его верной жены Кримхильды, и даже всего рода бургундских королей.

Какой бы интригующей ни казалась проблема «про́клятого металла», думаю, что сегодня это не самая злободневная тема. Во всяком случае, для большинства читателей. Поэтому мы займемся оценкой тех идей мифа, которые могли повлиять на религию новгородцев. Хотя, напомню мимоходом, славянский Велес тоже соотносится с золотом.

О Нингишзиде известно не так много, но и того, что есть, достаточно, чтобы понять, откуда взялся культ новгородского бога Велеса. Уточню, что мы стоим у самого истока мифологической идеи-образа. Ее дальнейшее движение во времени и в пространстве будет только трансформацией смысла, созданного древними шумерами. Вопрос, как их идеологическое творение могло попасть к другим народам, удаленным от очага на тысячи километров и на тысячи лет, оставлю без ответа.

Итак, шумерский Дракон является сыном божества подземного царства Ниназу – Змеи, подарившей шумерам культуру земледелия. Согласно легенде, она передала шумерам семена ячменя и других посевных культур. До этого времени люди вообще не возделывали поля, а занимались только собирательством.

Как известно, в истории этот период называется неолитической революцией. Ученые склонны считать, что первичный земледельческий процесс был запущен не в одном отдельно взятом месте, а по довольно протяженной области, получившей название Fertile Crescent – Плодородный полумесяц. В него входили: Месопотамия, территории современных Ирака, Сирии и Палестины, Финикия, долина Нила. Кроме того, близость климата и почв позволила перенести земледелие и в другие места, на большие расстояния: 7 тысяч лет назад начали выращивать просо и сою на берегах реки Хуанхэ в Китае, а 5 тысяч лет назад земледелие проникло на Американский континент – там научились возделывать кукурузу, тыкву, фасоль, хлопок. И все-таки древнейшим местом на земле, где люди с помощью плуга стали возделывать землю, считается Месопотамия. Это произошло около 8 тысяч лет назад. То есть в VI тысячелетии до нашей эры. Именно тогда были приручены волы. Приручены под плуг. А Месопотамия – это Шумер, первая письменная цивилизация.

Вот почему древнейший земледельческий миф на земле, миф шумеров, становится доминантной идеей.

Ниназу не только покровитель плодородия, но еще и символ омоложения. Видимо, создатели мифа наблюдали, как змеи меняют кожу. Этот процесс не мог не взбудоражить воображение шумерских мудрецов.

В русской традиции образ Велеса вполне прижился. Он даже покровительствовал сказителям и волхвам. В первом случае – как сторож «источника мудрости», во втором – как надзиратель над судьбой.

Легенд о Ниназу, вошедших в классическую шумерскую мифологию, сохранилось не так много, но, например, согласно законам Хаммурапи, почитание этого бога, то есть Змеи, было обязательным. И это уже не легенда, это – реальная история, свидетельствующая о популярности Змея среди народа Древнего Шумера. Ниназу становится божеством скотоводов.

Славный сынок сельскохозяйственной Змеи – дракон Нингишзиде – имеет свои уникальные функции в культе земельного участка, и функции эти необычные. По представлениям шумеров, в подземный мир входят «поля мертвых», где обитают духи умерших. Дракон следит за тем, чтобы призраки не прорывались в мир живых, отмеченный солнечным светом. А такая тенденция в поведении его подопечных, видимо, имела место – в представлении шумеров.

Больше сведений у нас нет. Мы можем только «оркестровать» миф. Подземный мир необычен. Он выглядит не совсем в стиле страшилок Стивена Спилберга: мертвые хотя и враждебны к живым, но обладают важнейшей для жизни функцией – они являются обладателями каких-то древних знаний. Именно в этом мире сосредотачивается априорная мудрость, здесь же покоится «знание будущего». Шумеры ничего не сообщали нам об этом, но дальнейшая проработка мифа вплоть до египетских полей Иалу или Елисейских полей Элизиума позволяет нам делать такие выводы. Кстати, и у египтян бог загробного мира обучает людей земледелию, садоводству и виноделию. Неолитическая революция несет явные следы некромантии.

Арии, проникающие на волнах миграций в Переднюю Азию и Индостан, не могут согласиться с положительной оценкой Змея-отца и Змея-сына. Они заимствуют у шумеров идею «пастбища душ», но их «скотовод» Валу носит черты демона. Он появляется как добавка к другой демонизированной силе природного зла – змееподобному существу Вритре. Для ариев Вритра – изначальное, перворожденное зло, препятствующее жизни. Не случайно смысл рождения Громовержца Индры состоит в том, чтобы сразиться с драконом и победить его. Образ же Валу тревожит ариев не так навязчиво. Хотя его имя употребляется в Ригведе 24 раза. В первоначальном варианте рассказа о борьбе за души умерших Валу вообще не присутствовал. Души, отмеченные зооморфизмом пастбищных коров, забирал себе вождь демонов Пани. В последующих изложениях этой сакральной истории его роль значительно сокращается. На должность «пастыря душ» претендует новоиспеченный злодей Валу. Создатели гимнов подразумевают, что эта злодейская компания не сохраняет души мертвых, а питается ими, выдергивает души из оборота жизни.