Александр Белов - Последняя тайна Варяжской Руси. Мифы и правда о русской цивилизации

Сын смотрит, как я рублю дрова, и сообщает: «Дядька говорил, что специально ничему не надо учиться. Я хотел, чтобы он показал мне удары мечом, а он спросил, зачем мне его удары. Он сказал, что у меня и свои есть, просто я их еще не знаю. „А я не могу показать тебе твои удары“, – так он сказал. Как это понять?»

Я улыбаюсь его вопросу. Учить собственного сына драться труднее, чем чужого ребенка. Не хватает терпения. Тебе ведь кажется, что он лучше других и уж, конечно, лучше тебя самого. Ведь в этом и состоит природная логика сыно́вства. Но когда ты замечаешь, что у него что-то не получается и он не может себя преодолеть, в душе твоей поднимается протест. Будто ребенок виноват в том, что опустил тебя на землю: он такой же, как все, не лучше и не хуже. И потому я охотно отдал сына на пестование к дядьке. Пускай сперва послушает его. Но учить имеет право только тот человек, кто сам прошел через «пепел сердец», через бой. Тот, кого били, рвали, ломали, и он не сломался. Другие, даже если они лучше доносят что-то до ума, – лишь выдумывают ! Это неоспоримо. И все же я на месте дядьки первым делом рассказал бы мальцу, почему мы ходим в море. Рано или поздно этот вопрос возникнет…

Возможно, варяги и не терзались вопросом: «Достойное ли дело быть разбойниками?» Это, скорее, нам требуется разобраться во всех смыслах, чтобы успокоить свои нравственные побуждения, свою совесть. Нам не надо объяснять, что брать чужое плохо. Но я все-таки попробую объяснить и поспорить.

И я снимаю с шеи серебряную гривну и показываю ее сыну. «Видишь, – говорю я ему, – на это серебро мы можем сменять у лютичей два мешка муки, а то и больше. Но, возможно, под Хедебю сейчас какой-нибудь одноглазый Эрик нализывает точильным камнем свою секиру. Потому что у него нет такой серебряной гривны. Он тоже может сменять на нее два мешка муки. У гользатов. И это не так важно, кто из нас нападет первым. Важно другое – такую гривну может носить только кто-то один из нас. Так устроена человеческая природа. Кто-то один: он или я. И запомни: то, что ты держишь твердой рукой, у тебя никто и никогда не отнимет! Этот Эрик существует только для того, чтобы я был его проклятием, его последним днем. Но он думает точно так же и готовится к этому дню. И потому вопрос в том, кто из нас кого переживет, кто кому опустит веки.

Дело здесь, конечно, совсем не в этой сере́брице. Просто если мы сегодня не будем теми, кто мы есть, завтра нас может вообще уже не быть. Ни в каком виде».

Сын спрашивает: «А если у Эрика тоже будет своя гривна и вам больше не понадобится нападать друг на друга?» Я отвечаю ему: «Тогда мы превратимся в двух ленивых котов, которых жизнь покарала самой жестокой своей карой: она их сделала сытыми. Скоро они разучатся иметь любые желания, кроме желаний есть и спать».

Сын не знает, соглашаться ему или нет. Он думает, и это главное. Пусть он сам ищет подтверждение тому, что я сказал, либо опровергает это.

Пройдет тысяча лет, и рухнут мечты о мире без войн, о всеобщем равенстве и братстве. У независимого и самостоятельного народа всегда найдется противник. А человеческое общество будет разделено на тех, кто может позволить себе иметь собственную судьбу и волю, и на тех, кто прислуживает свободе и воле других. К сожалению, сегодня уже нет таких народов, как ободриты, вагры, вильцы, руяне, поморяне. Однажды они не смогли сопротивляться, и потому их больше не существует. Сегодня уже не важно, кто на кого первым нападал, – важно, чтобы каждый поход заканчивался нашей победой.

Физика «общего дела». Логическая природа «добра» и «зла». Геостратегия «повелителя молний». Дракон живет в антициклоне.

Если на кого-то надавить, то можно получить и в обраточку. Так выглядит популярная (или вульгарная, кому как нравится) формулировка третьего закона Ньютона. Позволю себе напомнить его немудреное доподлинное звучание: «Действию всегда есть равное и противоположное противодействие, иначе – взаимодействия двух тел друг на друга между собою равны и направлены в противоположные стороны».

«Равны и направлены в противоположные стороны»! Не к этому ли стремится стратегическое сдерживание потенциального противника?

Психология взаимоотношений между отдельными народами иногда в значительной степени подтверждает правоту физических законов. Когда мы остановились на том, что стратегические столкновения в истории представляют собой две встречно направленные силы, то невольно обратились к законам физики. А по физическим законам эти силы в столкновении должны взаимно разряжаться. В истории же мы наблюдаем обратное: империя стремится поглощать пространства и этносы и усиливаться за счет поглощаемого ресурса. Однако это часто приводит к внутренним противоречиям, разрушающим саму империю. Ведь законов энтропии еще никто не отменял: чем больше империя, тем она «холоднее».

Впрочем, историческое бытие империй далеко не всегда совпадает с явлениями в термодинамических системах. Примером может служить Речь Посполитая – федерация польской короны и Великого княжества Литовского. Не случайно, что и название государства здесь переводилось как «общее дело». Насыщенное широким религиозным различием, это образование было не только жизнеспособным, но и стратегически оптимальным.

Любая империя создает и направляет поток жизненной энергии. Но в оптимальных системах она его еще и сохраняет. Здесь как бы не действует второй закон термодинамики: коэффициент полезного действия остается предельно высоким.

Разумный оптимум формата системы, организованный как «общее дело», представляет и варяжская лодка. Это – минимальная дружинность. Великие боевые задачи ей не решить, но у нее и нет такой цели. Однако если считать, что людей в дружине или в лодке объединяет только идея разбоя, то мы никогда не получим положительно сбалансированную систему. Ведь отрицательные идеи (нравственное воплощение зла) всегда будут увеличивать ее энтропию, а положительные идеи – сокращать. И это элементарно – люди всегда сопротивляются злу, всегда противостоят ему. Зло энергетически затратно.

Если помните, я говорил, что разделяю всех людей на добрых и злых независимо от того, приверженцами каких идей они себя позиционируют. Это разделение не только естественно, но и было первично при освоении человеком окружающего мира. Тысячелетиями опыт человеческой жизни складывался из анализа результатов взаимодействия человека с природой. Например, использование в пищу одних растений, содержащих яды, приносило человеку зло, использование других, содержащих полезные вещества, – добро. Узнать свойства предмета можно было, только испытав их на себе. И те и другие растения существовали до появления человека и независимо от него. И только включение растений в трофическую цепочку взаимодействия создало подобную дилемму.