Олег Поль - Остров Достоверности

39. Просмотрим еще раз деятельность Св. Софии, отыскивая в ней демонические искажения; однако теперь пойдем в ином порядке. Деятельность ее в неорганической природе проявляется в том, что она обеспечивает развитие самих слабых и весьма несовершенных монад, подсказывая хаотическим силам природы такие планы, которые с одной стороны дают наивысший размах их игре, приводя их в восхищение, а с другой стороны, вместе с тем подготовляют наилучшие условия для развития слабых и несовершенных монад. В качестве примера я приводил горообразовательные процессы. Прекрасны именно те горы, где многочисленные бездны, глубокие ущелья и острые утесы открывают самый широкий простор стихиям воздуха и воды, производящих выветривание и размывание горных пород, разрушая их первобытную косность. Здесь мы не можем найти следов Сатаны. Пейзаж может быть скучен, но никогда отвратителен. Обратимся к той области деятельности Св. Софии, в которой она соединяет интересы неорганического и органического мира. Святая София помогает в развитии сравнительно совершенных, но слабых монад, не могущих противостоять напору грубой силы, заставляя тот же горообразовательный процесс подготовлять луга для горных трав и долины для растительного и животного царства, русла для рек и ложа для озер, которые наполняются водой, необходимой для жизни стихий. И здесь нет отвратительного. Если даже в долинах нет растительности, они только унылы и не более. Но в области органической жизни уже появляется отвратительное.

40. Святая София организует живые тела растений и животных из четырех стихий природы. В организме самая темная и косная стихия — земля — приводится в движение самой светлой и подвижной стихией — огнем — через посредство не светлых и не темных, но прозрачных для света и тьмы стихий — воды и воздуха. Ни одна из этих стихий, пока она не вошла в состав организма, не может быть отвратительна. Земля может быть либо приветливой, либо давящей; огонь — либо согревающим, либо сжигающим; вода и воздух равнодушны — но ничто из них не отвратительно ни в какой форме. Отвратительное появляется только в организме.

Примечания: (К ним приписка автора: «отложить на время» — Переписчик).

а) Красота полупрозрачного обусловлена двукратным созерцанием одного настроения, т. е. организованности природы — в этом и состоит гармония. в) Она подсказывает великолепные пейзажи буйным вулканическим силам, заранее имея в виду уготовить место для растений и животных. с) Указать, что огонь непрозрачен потому, что сам есть свет, а земля — потому что она есть тьма, тяжесть.

41. В теле животного или растения объединены все четыре стихии и холодная недвижная земля движется и согревается огнем. Вода растворяет землю и укрепляет организм питаньем; воздух растворяет огонь и согревает организм дыханьем. Благодаря мудро изобретенному обмену веществ значительные количества вещества проходят через тело существа, подвигаясь в своем совершенстве.

42. И вот оказывается, что из четырех стихий могут быть отвратительны только вода и воздух, две прозрачных стихии, через которые организуются тела. А именно, когда отяжелевшая вода с растворенной землей становится слизью, а отяжелевший воздух, согретый огнем, — смрадом. Земля даже в виде скелета не отвратительна и огонь, даже в виде синего серного пламени не противен. Но когда земля наполнена слизью, а огонь издает зловоние — они противны. Слизь и смрад встречаются только в органической природе и вызывают чувство тошноты, уже довольно убедительно говорящее об их демоническом происхождении. Слизь есть дезорганизованная вода с землей, более не могущая

дать питания; смрад есть дезорганизованный воздух с огнем, уже не могущий дать дыхания.

43. Сатана в природе является как намеренно дезорганизующая сила. Однако с достоверностью это было бы доказано лишь в том случае, если бы обнаружилось, что настроение, которым проникнуты действия Сатаны в природе, тожественно с настроением понятий зла.

44. Последние знакомы нам двояко: с точки зрения внешней и внутренней. Внешне, со 2-й потенции нравственности, с точки зрения личного духа они являются как что-то тошное, отвратительное; эта точка зрения в высших потенциях заменяется бесстрастной точкой зрения Св. Софии. Слизь, смрад и вообще все отвратительное в природе тоже воспринимается как нечто тошное. Значит, единство внешнего настроения налицо. Надо еще убедиться в единстве внутреннего настроения. Внутренней точкой зрения по отношению к пороку является глубинное настроение Сатаны или сладость порока. Сказывается, что такая же точка зрения возможна и по отношению к отвратительному в природе. Страсти, связанные с организованной природой, каковы чревоугодие и любодеяние, очевидно, предваряются и последуются слизью, и смрадом и их сладостью. Менее заметна та же связь в страсти гнева, довольно заметна в лености. Подобные наблюдения с несомненностью показывают тожество демонического начала, обуславливающего отвратительное в природе и порочное в человеке. Страсти могут быть законны и ценны в животном, и не они обуславливает уродство. Так, дождевой червь, неспособный ни к чему, кроме питания и размножения, считается уродливым. Однако так как он питается землей, что, конечно, идет на пользу этой земле, то отсюда следовало бы, применяя закон моральности красоты, заключить, что он прекрасен. Оказывается, что уродливость червя обуславливается не его чревностыо (здесь сноска автора, после им зачеркнутая: «это против эстетики Соловьева»), а его колъчатостъю.

Нежная волнистая лиловая полоска, идущая по спине червя, красива. Колъчатостъ есть частный случай третьей категории уродливого в природе — многократного полагания одной формы. Например, краб сам по себе красив, но та же форма краба, многократно положенная без изменения, каковой она является в сколопендре, являет собой исключительно отвратительное. Надо однако дополнить формулу важной подробностью, что отвратительно многократное повторение одной формы в организме лишь при условии относительной самодеятельности повторяемых членов. Так, множество волос на голове могут быть красивы, но нельзя без содрогания помыслить живых волос. Потому-то отвратительны осьминоги, кольчатые черви, всякого рода многоножки. Очевидно, здесь снова сатанинское искажение. Здесь мы имеем отдаленную аналогию с искажением поэзии, описанным в первой части. Как там служебная роль рассудка, только предваряющего знание разума, искажается в дурную бесконечность актов рассудочного постижения, так здесь подначально-сть многих органов доминанте искажается продлением в дурную бесконечность относительно самостоятельных частей, т. е. связанных не столько общей властью доминанты, сколько внешне материально. Древние создали идеальный символ отвратительного в образе Медузы, голова которой вместо волос покрыта змеями, притом, именно хвостами, а взгляд, т. е. глубочайшее настроение, неотразимо влечет и обращает в камень.