Олег Поль - Остров Достоверности

Таким образом, условие возможности всякого знания, в том числе и в особенности знания метафизического, имеющего притязания на всеобщность своих положений — доверие к личности.

2. Условие возможности гносеологии — ряд метафизических положений, но очевидных, как очевидны физические и психические явления.

Эти положения следующие:

I) кроме меня и моих представлений существуют другие «я», другие личности;

2) внешние символы моих представлений передают их душевные движения;

3) Можно доверять высказываниям других личностей, т. е. непосредственно постигать их желание говорить правду.

Таково троякое доверие, которое является условием возможности знания вселенной.

3. Онтология есть, согласно общему мнению, наука о сущем в самых общих его определениях. Она прежде всего должна сказать, что именно существует. Поэтому она должна дать ряд экзистенциальных суждений.

Гносеология задает вопрос: каким путем онтология будет приобретать эти знания? Как возможны экзистенциальные суждения вообще?

Есть лишь три возможных источника экзистенциальных суждений:

I) Непосредственная интуиция высказывающего.

2) Доверие к сообщению другого существа и его интуиции.

3) Умозаключение от наблюдаемого действия к причине и обратно.

3-й способ сводится к подыскиванию такой причины, которая могла бы произвести наблюдаемое явление. Но для того, чтобы знать, что предполагаемая причина действительно может произвести нужное действие, надо помнить хоть один случай, когда такая причина произвела аналогичное действие. Так же следует рассуждать и в обратном случае — при умозаключении от причины к существованию действия. Значит, 3-й способ сводится к 1-му или 2-му.

Второй способ — доверие к высказываниям других существ — самый важный; не будь этого способа знаний, не было бы вообще никакого знания. Но, чтобы возможно было доверие, надо знать личность того, кто свидетельствует о предмете так хорошо, чтобы быть уверенным, что он не обманет и сам не обманется. Иначе говоря, надо уметь предсказывать с достоверностью действия личности.

Достоверность всякого опыта, как чужого, так и своего, как я уже говорил, основывается на достоверности воспоминания. Достоверность опыта других, т. е. всего общечеловеческого знания, основывается на достоверности предсказания поступков других и не может быть больше этой достоверности. Как бы ни казалось шатким это основание, все науки покоятся на нем.

Кратко обобщая эти рассуждения, я скажу, что достоверность моих знаний зависит от достоверности моих воспоминаний о своей жизни и моих предсказаний о чужой (может быть неясно, почему я говорю, что надо предсказывать действия других. Поясню примером: я читаю сообщения некоего ученого о его путешествии. Я вспоминаю, что знал его несколько лет тому назад и мог предсказать, что он будет правдив. Значит, мое доверие его сообщениям основывается на моем предсказании о нем).

Отсюда ясно, что расширение знания требует постижения личности и ее будущих действий.

4. Указанное постижение возможно. Существует важный онтологический закон, который можно назвать законом личности; благодаря этому закону возможно адекватное постижение личности в том отношении, в каком это нужно для расширения знания.

Закон этот я излагаю здесь в отрывочных набросках.

5. Самым замечательным свойством личности является то, что, чем она совершеннее, тем более точное и достоверное знание можно иметь о самом существе ее, т. е. о самом глубоком и удаленном, о самом недостижимом и сокровенном — и тем меньше можно сказать о самом близком, лежащем на поверхности личности, где она касается материи, т. е. мира низших монад. Проверим на примере, нисходя сверху вниз.

Абсолютно совершенная личность — Христос. Мы имеем самое точное знание о Его сущности, точнее, о направленности Его личности. Мы знаем, что Он не оставляет нас, не отвращает своего внимания от нас ни на одно мгновение нашей жизни; мы знаем, что Ему можно довериться безусловно, и мы знаем, что Он знает, что мы Ему доверяемся, и тогда особенно нам внимает. Но, несмотря на такое знание наше о Нем, мы не можем знать, как поступил бы Он в том или ином отдельном случае. Никто даже из ближайших учеников не мог предсказать всех ответов Христа недобрым вопрошателям, с которыми он часто сталкивался. Ответы Его о грешнице, о дани кесарю, о воскресении мертвых и жизни будущего века и т. д. совершенно неожиданны. Они исходят из его творческой свободы.

В отношении святых мы уже менее знаем их существо, но зато несколько больше можем предсказать их действия. Наконец, что касается не святых, а просто хороших людей, мы не можем на всю жизнь безусловно определить направление внимания такого человека, познать сущность его, из которой вытекают склонности его воли и поручиться безусловно, что никогда не придется оплакивать его падение (гибель?); однако, вместе с тем, мы можем довольно точно сказать, если мы знаем его, как он поступил бы в том или ином случае жизни.

Таким образом, знание о личности вообще, а тем более о сравнительно совершенной личности, какова личность человека, отлично от знания о вещи. Вещью, как было сказано, именуется чувственное представление. Особенность знания о вещи та, что здесь возможна точная рациональная дедукция всех ее свойств. Знать окружность или эллипс значит быть в состоянии предсказать все свойства, какие эта фигура проявит при пересечении ее прямыми или кривыми линиями, значит уметь наперед точно предсказать все ее отношения ко всем линиям и фигурам, ее, так сказать, математическое поведение во всех обстоятельствах. Уже менее точны предсказания там, где есть личное, хотя бы в химии — хоть и возможно предсказывать реакции химических элементов, но здесь уже случаются неожиданности. Нельзя думать за атом, как можно думать за эллипс. В нем уже возможно открытие всяких непредсказуемых тайн. То, что в атоме является в почти незаметном зачатке, в полноте раскрывается в личности святого. В святом вполне раскрывается личность человека и становится очевидно различие знания о вещи и о личности. Постижение святого — в познании неизменной гениальности его действий, в изумлении неисследимости его богатств, в убеждении о непредсказуемости его творчества.

6. Чем совершеннее личность, тем яснее и отчетливее ее сущность, ее духовный характер, если можно так сказать, или, лучше всего — тем яснее и отчетливее для тех, кто желает видеть, ее идея, определяющая место в Царстве Божием. Эта идея налагает печать необходимости на все действия личности — все действия Христовы необходимо благостны, они не могут быть иными; но именно эти действия, то есть то, что связано необходимостью, и невозможно предсказать, потому что они безусловно свободны. Они — творчески свободны; действия эти — творчество личности и они неожиданно являются из той безмерной сокровищницы тайн, которой обладает каждая личность, сказал я; но отсюда можно заключить, что сокровищница эта существует, что было бы неверно. Ибо существующее доступно созерцанию, как таковое; неверующему можно сказать: «приди и виждь»; но тайна, пока не явлена, не существует для нас. И, вместе с тем, она есть, ибо кто приходит и видит явление тайны, верит, что источник неисчерпаем и говорит: «Господи, камо идем? Глаголы живота вечного имаши». Это сокровище тайн — это как бы чистое бытие, точка сочетания небытия и бытия или творческая свобода.