Герда Грау - Марахси

— Мне не нравится эта идея, — честно сказал он. — Левый политик, которого мы в глаза не видали, вдруг с какого-то перепугу захочет вступиться за нас, чтобы мы тут осваивали дрифт в свое удовольствие, попутно торгуя гладиаторами?

— А чем, по-вашему, политики зарабатывают свои капиталы к выходу в отставку? — рассмеялся Хиотис. — Хотя есть сегмент, который действительно решает проблемы экологии и защиты бездомных, но он живет на жалованье от Сената, а человек, которого я имел в виду, относится к первому пункту списка. В силу высокого положения процент за его поручительство будет немаленьким, но за ним вы будете как за каменной стеной.

Ромул с сомнением поскреб подбородок, взглянул на Саммю, потом на Быка.

— Что скажете, господа? — спросил он. — Кто за предложение мистера Хиотиса о поручителе? До сих пор нас его советы ни разу не подводили.

Подумав, Бык поднял руку — если Ромул вбил что-то в голову, он не отступится от этой идеи. А если уж, чем черт не шутит, им и вправду повезет, то лучше быть к удаче поближе. Саммю тоже поднял палец вверх, и следом за ним жест повторил Язмин, которого вообще никто не спрашивал в силу отсутствия акций.

— Выпьем за будущее, — весело предложил Хиотис, поднимая свой стакан. — Можно сделать музыку погромче? В честь праздника?

Саммю увеличил экран, на котором кассины тянули что-то относительно бодрое про украденную королеву, и вернул записи нормальную скорость. Стаканы сошлись вместе со звоном, после которого Ромул обернулся к Хиотису, чтобы символически поднять бокал и с ним, но увидел, что тот остановившимся взглядом смотрит за спины собравшегося директората. Ромул тоже обернулся в том направлении — ничего кроме барачного быта экран не транслировал.

— В чем дело? — спросил он Хиотиса. — Что-то не так?

Тот очнулся, кивком указал на экран.

— Кто эти люди?

— Кассины сто пятой камеры, — фыркнул Саммю. — Вы поклонник марахсийского вокала? Могу сделать вам копию частным порядком.

— Да, пожалуйста, — засмеялся Хиотис. — Интересно будет посмотреть на них поближе в естественной среде обитания.

— Себе купить кассина не хотите?

— Я обязательно подумаю.

Глаза Хиотиса сошлись в узкие смеховые щели, почему-то напомнившие Быку взгляд ромульянина, он еще некоторое время посмотрел на экран и вернулся к застольной компании, не задавая больше никаких вопросов.

Все пять камер, наблюдавшие за бараком четырьмя глазами из каждого угла внутри и одним — снаружи, были выведены теперь на мониторы в отдельном помещении, который Саммю стал называть своим кабинетом. Раньше в помещении хранился всякий скарб, но его расчистили после приказа Ромула, и Саммю там практически поселился.

Помещение примыкало к комментаторской довольно темным закутком, отделенным от основного зала перегородкой, средняя часть которого состояла из прозрачной ленты. Других окон в помещении не было, свет поступал только от экранов, да еще от небольшого спота на потолке. Бык, начиная смену администратора, заглянул к нему поздороваться, но Саммю торопливым жестом позвал его к себе.

— У нас тут кое-что новенькое, — глаза Саммю в полумраке блестели так, словно он только что нюхнул кокаина вместе с Язмином. — Посмотрите-ка сюда!

Бык послушно опустил глаза к записи, но ничего особенного на экране не увидел.

— Старуха вышла в коридор? Это я ее только что вызвал, она в сетке на вторую половину дня. Кассинов лучше пригонять заранее, мало ли предыдущие бои закончатся досрочно. Пусть лучше сидят всей кучей в предбаннике, чем заставляют публику ждать и нервничать.

— Мальчишку вы тоже вызывали?

Теперь Бык обратил внимание, что Старуха у дверей камеры не одна. Запись в этот момент показывала, как Малой обращается к Старухе с какой-то просьбой, та отрицательно качает головой, он настаивает, разговор становится более эмоциональным, но согласие Старуха так и не дает, уходит следом за появившимся ходунком, оставляя мальчишку у двери в одиночестве. Звук за пределами барака не записывался, поэтому о сути диалога можно было только догадываться.

— Видимо, хотел посмотреть ее бой, а она не согласилась, — неуверенно предположил качающийся на стуле Язмин.

— Мог бы спросить об этом в бараке, — Саммю посмотрел на него глазами холоднее космического льда. — Это логичнее, чем вылезать за дверь, зная, что она закроется на неопределенное количество времени. Или речь шла о чем-то другом, не предназначенном для чужих ушей.

— Какую логику вы ждете от марахсийцев? — добродушно отшутился Бык. — Они с ней рядом не стояли. Сообразит, что свалял дурака и сядет под дверью ждать первого, кто вернется в барак. Не вижу ничего криминального.

Он взглянул на экран и крякнул — Малой развернулся от закрывшихся дверей камеры и пошел в противоположном Колизею направлении.

— Очень интересно, — сладко пропел Саммю, оглядываясь на Быка. — Малыш решил прогуляться в одиночестве. Что скажете?

— Куда он? — насторожился Язмин.

— Понятия не имею, — ответил Бык. — Может, решил к соседям заглянуть на огонек, поболтать с ними через дверь, чтобы не так скучно было ждать.

— А давайте пари? — вдруг хищно предложил Саммю, разворачиваясь к Быку. — Он идет не к соседней двери.

— Хорошо, — покладисто согласился Бык. — Ставлю, что если не к соседней, так через одну или две. Сто кредитов.

— Ого, — шмыгнув носом, засмеялся Язмин, принимая от Быка и Саммю купюры. — Серьезные ставки на Малого входят в традицию?

Саммю ничего не ответил, потому что в кабинет вошел врач, бросил мельком взгляд на повтор куска записи со Старухой и Малым, неодобрительно покачал головой.

— Опять ваш драгоценный фаворит за бабой бегает? — ядовито прокомментировал он, распаковывая саквояж. — Говорил же, что ему самое время на стерилизацию.

— Что значит опять? — насторожился Саммю.

— А вы не видели, как он на нее пялился во время осмотра? — врач поджал губы. — При вас дело было. Детским такой взгляд не назовешь, интерес был вполне определенный и выраженный.

— Не в двенадцать лет, — поморщился Бык.

— Кажется, в контракте написано, что ему четырнадцатый год, — усмехнулся врач. — А со Старухой у них особые отношения, я как-то видел, что она ночью к нему в койку забралась.

— То есть? — напрягся Саммю. — Что значит в койку?

— Не совсем в койку, — вынужденно поправился врач, сообразивший, что в таком контексте его слова выглядят недонесением на преступника. — Села на его лежанку, но это совершенно точно. Ни к одному из кассинов своего барака она так близко никогда не подходила, тем более ночью и в полураздетом виде.

— Она была раздета? Насколько?