Cake Cat - Багряное Пламя [СИ]

Всё тело болело и ныло, и потому я никак не мог сосредоточиться на самом важном на данный момент: на предстоящей битве с Килмаром. Если легионы войдут в город, мне придется первым делом организовать поиски Мелиссы и обеспечить ее безопасность, однако что-то подсказывало мне, будто Корнелий не станет сидеть за стенами, и, будучи уверенным в своём покровителе, постарается навязать Сервию бой по своим правилам. Но у физической боли были и свои положительные моменты: я был полностью на ней сконцентрирован, и муки выбора вкупе с бессилием и невозможностью повлиять на исход предстоящей битвы почти не тревожили меня, как это было прежде. По крайней мере, цели мои стали отчетливо видны, поскольку скрывавший их туман рассеялся и мой разум наконец очистился от его тлетворного влияния, но вот средств для достижения этих целей у меня не оказалось никаких.

Пусть Августин и оказался на стороне врага, я все равно надеялся спасти его. Килмар лишил его той ясности рассудка, какой теперь обладаю я, отравил его сознание ложными надеждами и заставил предать дело своей жизни, однако я не переставал надеятся, будто смерть демона развеет его злые чары, и старик осознает то, что натворил под их действием. Нужно во что бы то ни стало успеть забрать Мелиссу, Альвина и Августина из этой проклятой земли, убить физическое воплощение Килмара, но и самому не перестать быть человеком. Нужно избавиться от той силы, что засела в глубинах моего разума, иного выбора у меня просто не было. Но как это сделать? Пожалуй, единственным выходом была лишь смерть, и некому было помочь мне советом, оставалось действовать как и всегда в надежде на положительный исход. А иного я так и не смогу придумать, поскольку привык в таких случаях полагаться только на удачу.

- До сих пор поражаюсь, как тебе удалось выжить. Сколько времени ты так брел, пока тебя не нашли?

Ввалившись в палатку, Авл первым делом направился к огню, подбросив несколько поленьев в увядающее пламя. Человек этот, пожалуй, оказался самым незапоминающимся во всей моей жизни, с учетом тех лет, что мы провели вместе на службе империи. Был он среднего роста, среднего телосложения и средних лет, имел лицо совершенно обыкновенное, и незапоминающееся. Из него, пожалуй, вышел бы отличный наемный убийца, поскольку наши командиры несколько месяцев никак не могли запомнить, как зовут этого человека и как он выглядит, чем в общем-то нещадно ранили его чувствительную душу. У него не было друзей, только пара приятелей, в числе которых был и я, и потому тот факт, что Авл выбился в декурионы катафрактариев, поразил меня больше всего. Говорил он всегда мало и непонятно, ни разу не подавал голос, если его не спросишь, однако оказался надежен как скала и непобедим в бою, к тому же, этому человеку можно было доверить всё что угодно и именно поэтому между нами завязались хоть и не дружеские, но приятельские отношения. Теперь же Авл будто стал заметнее, и от прежней тени себя отличался примерно так же сильно как я от себя самого с тех пор, как мне довелось прибыть в Ауреваль.

- Не знаю, - честно признался я, - но видимо слишком долго. Мне так и не удалось прикончить Килмара, и потому все мы в большой опасности…

- Кого?

- Того бога, к которому переметнулись местные сепаратисты.

- Да брось ты, никаких богов здесь нет и быть не может, - как можно мягче перебил меня Авл, будто пытаясь разговаривать с неразумным ребенком, - ты выпил тот настой, который дал тебе лекарь? Мне кажется, пока лихорадка не отступит, тебе стоит побольше спать.

- Если никакого бога нет, то на что же тогда рассчитывает стратег? Подумай сам, у него недостаточно войск, чтобы противостоять силам империи, а больше ему помочь некому. Все пути в Ауреваль отрезаны, и здесь только он и легионы Магна. Ты думаешь, будто он такой дурак, и восстал против императора не имея достаточного для того основания?

- Судя по тому, сколько воинов его турмарха полегло под Гелемом, который обороняли только две сотни солдат гарнизона и кучка ополченцев, стратег действительно дурак. Быть может, он прельстился обещаниями ахвиллейцев и понадеялся на их помощь, которая, однако же, так и не пришла. Мало ли что возможно. Но только вдумайся в свои слова: неужели ты веришь, будто ему помогают высшие силы?

- И все его приближенные тоже дураки? Здесь, в Ауревале, вырос настоящий культ. Если даже Цикута, инквизитор, посвятивший свою жизнь искоренению врагов Антартеса, примкнул к восставшим, неужели ты думаешь, будто в этом не замешано нечто большее, чем обещания злосчастных ахвиллейцев?

- Тебе нужно поспать, Марк, - все с таким же сочувствующим выражением лица, остановил меня Авл.

Я понял, что переубеждать его бесполезно, и устало прикрыл глаза. Никто из них не верил и не поверит в существование Килмара-бога, пока не увидит собственными глазами, ведь каждый из этих солдат свято верит в учение Антартеса, согласно которому нет и не может быть иных богов, кроме бога-Феникса, и потому людям незачем бояться тьмы, ведь в ней уже не осталось чудовищ. Но они должны поверить в Килмара-колдуна, а в этом их даже не нужно будет убеждать, ведь инквизиция видит малефиков в каждом, кто не согласен с догмами церкви. Видимо Антартес, сотворивший десятки и сотни марионеточных божеств, которых затем собственноручно уничтожил, став единственным богом империи и мира, всё-таки нашел способ существовать, игнорируя Закон о равновесии, но со мной этим знанием он решил не делиться, предоставив мне право догадываться самому. Быть может, нарушив этот Закон, он и потерял свои силы, оказавшись в Ничто? Что-то мне подсказывало, будто сам Антартес вызволил дух Килмара из небытия, дабы восстановить равновесие и спасти свою жизнь, но уже слишком поздно.

От всех этих божественных рассуждений у меня невыносимо разболелась голова, но суть их всё также продолжала ускользать от меня. Я будто пытался поймать водяной поток, бессильно наблюдая, как струйки воды уходят сквозь пальцы, и от этого на меня накатывала ужасная тяжесть, не дававшая спокойно существовать. Я бился об стену, пытался поймать ветер в поле, ходил кругами. Как ни назови, мои мысленные потуги приносили нулевой результат. Я не мог понять божественный замысел, будучи человеком. Но и не мог стать богом, позволив планам Антартеса осуществиться. Нужно убить Килмара и избавиться от той силы, что уже не один раз уберегла меня от смерти. А чтобы убить оборотня нужно серебро, и если физическое обличие Килмара – это именно оборотень, серебряный наконечник копья, воткнутый в самое сердце зверя, избавит этот мир от демона.

Я спокойно вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться и отгородиться от донимающей меня боли в конечностях. Если никто в этом лагере не верит в Килмара, то придется сделать всё самому. Последней мыслью перед тем, как провалиться в сон, была мысль о Мелиссе. Хотя бы с ней я мог ненадолго забыть о проблемах и просто помечтать. Надеюсь лишь, она сделает всё именно так, как мы договаривались.