Венди Хиггинс - Сладкое зло [litres]

Когда песня закончилась, я, обмахиваясь руками, посмотрела вокруг себя и заметила у дальней стены группу, от вида которой мои руки упали по швам. Испы были здесь, и они смотрели сквозь толпу прямо на меня.

Я позволила себе ненадолго задержать взгляд на Каидане. На нем были черные брюки, ярко-синяя рубашка, даже на расстоянии подчеркивавшая цвет его глаз, и галстук с абстрактным сине-черно-серебряным узором. Руки он держал в карманах, с одного из которых свисала цепочка для кошелька — единственное, что на нем не было предметом одежды. Пока я его рассматривала, Каидан и не подумал отвести глаза, и в результате меня бросило в жар. Интересно, он видел, как я танцую?

— Это он? — Вероника проследила мой взгляд. Я кивнула. Она не слишком обрадовалась, потому что хорошо помнила, что со мной сделала встреча с ним на Хэллоуине.

— Я возьму себе попить и пойду поговорю с Джеем, — сказала Вероника. — Тебе чего-нибудь принести?

— Если можно, то, пожалуйста, воды. А я пока выйду в туалет.

В огромном роскошном туалете я пошла к самой дальней раковине и, повернувшись в угол, так, чтобы не было видно, чем я занята, некоторое время безуспешно пыталась оттереть с рук буквы X. Внезапно меня коснулось сзади что-то теплое, и в зеркале отразились лица двойняшек. Джинджер выудила из своей узенькой косметички какой-то тюбик, положила его на раковину и сказала:

— Пользуйся.

Я выдавила оттуда вещество с непонятными твердыми частицами и несколько минут скребла кожу коротко остриженными ногтями. Она страшно зудела. Наконец, я ополоснула руки, и оказалось, что буквы почти стерлись. Это меня устраивало, потому что руки были все исцарапаны и уже начинали заживать. Обсушивая их полотенцем, я заметила на обеих двойняшках оранжевые браслеты и сначала удивилась, так как знала, что им только восемнадцать, а потом вспомнила про их поддельные документы. Марна, по-видимому, догадавшись, о чем я думаю, залезла к себе в декольте, вытащила оттуда еще один браслет и протянула мне. Я взяла его кончиками пальцев — какой теплый!

— Э-э-з… спасибо!

Она засмеялась и забрала браслет назад, решив, что лучше наденет мне его сама.

— Как вы думаете, когда они явятся? — спросила я шепотом. Другие девушки входили и выходили, но на нас никто не обращал внимания.

— Не думай об этом, — посоветовала Джинджер. — Просто работай так, как будто они следят за тобой постоянно.

— Анна, — тихо сказала Марна, — знаешь, в тринадцать лет, когда я начала работать, я еще не могла их видеть.

— Не болтай лишнего, — заметила Джинджер. Марна посмотрела на нее.

— Все нормально. Я хочу, чтобы она знала. — Марна наклонилась к самому моему уху. — Когда мне исполнилось тринадцать, я их все еще не видела, хотя меня перед тем целый год обучали. И тогда отец послал за сыновьями Фамуза, чтобы те избавили меня от остатков невинности.

— Это повелитель убийства, — прошептала Джинджер таким тоном, как будто сама замышляла кого-то убить.

— Он прислал исполинов? — спросила я.

— Да, но не таких, как мы. Безжалостных. Я уже не была девственницей, и все же… ни один мужчина ни до, ни после не причинял мне столько страданий. Они били меня всякий раз, как я начинала кричать или плакать. Я думала, они меня убьют. А потом явились призраки и нашептывали мне, пока сыновья Фамуза сменяли друг друга. Хуже всего, наверное, было то, что я не могла держать свои мысли при себе. Не могла не думать о том, что происходит.

Я оторвалась от сестер, забежала в большую кабинку для инвалидов и повисла на поручне. От рассказа Марны меня чуть не стошнило. Я оторвала немного туалетной бумаги и промокнула глаза. Нет, сегодня никто не увидит меня в слезах. Это слишком опасно.

Двойняшки прошли за мной в кабинку. Джинджер закрыла дверь и заперла ее на защелку, Марна погладила меня по волосам и по щеке, я еще разок содрогнулась и, наконец, взяла себя в руки.

— Я рассказала все это только для того, чтобы ты была подготовлена, — сказала Марна. — Они будут говорить тебе гадости, но ты не должна обращать внимания. Нельзя дать им добраться до тебя. Сохраняй хладнокровие и старайся сделать вид, что эти голоса — всего лишь надоедливая телепередача, идущая на повышенной громкости. Они не сумеют тебе повредить, если ты сама им этого не позволишь. Я позволила, и не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку.

У меня пересохло во рту. Я затолкала образ нежной тринадцатилетней Марны в дальний чулан сознания. Прямо сейчас мне нельзя было думать о вещах, от которых хочется выть. Марна обняла меня и погладила через шелковистую ткань платья по спине.

— Вот еще что… Девочка, с которой ты вместе танцевала? — Марна не стала продолжать, а лишь переступила с ноги на ногу.

— Это Вероника. — Я в последний раз промокнула глаза. — Ты видишь узы между ней и Джеем?

— Нет, но они при мне не стояли достаточно близко друг от друга. Пошли, надо возвращаться.

Когда мы выходили из туалета, мои руки все еще зудели, напоминая о том, что нам всем предстоит. Джинджер сразу отделилась от нас, сообщив, что начинает работать, а Марна осталась со мной. Демоны пока не показывались.

Мне было очень интересно понять с помощью Марны, что происходит у моих друзей. Мы засекли их у пульта диджея. Джей повесил наушники на шею, оперся локтями о пульт и, перегнувшись через перегородку, смотрел на Веронику. Она, как обычно, кокетничала и сопровождала свои слова энергичной жестикуляцией.

Марна скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Ой, что-то не так?

При звуке моих слов она вышла из оцепенения, опустила руки и пожала плечами.

— Нет, ничего, просто вокруг сейчас очень много народу. Узы могут… потерять отчетливость.

— То есть ты ничего не видишь?

— Они… нравятся друг другу.

И это все? Что нравятся — это и невооруженным глазом видно, зачем тут сверхчеловеческое чутье? Я надеялась на большее.

— Попозже выпьем вместе, — сказала Марна и заторопилась к сестре. А я пошла к пульту и некоторое время стояла там, просто глядя на Джея и Веронику. Мне не хотелось их прерывать, а сами они были так поглощены разговором, что меня не заметили. Джей пожирал Веронику глазами, а она, казалось, расцветала под его взглядами. Только нравятся? Правда?

Вероника обернулась, внезапно заметила меня и залилась смехом.

— Господи, я, кажется, слишком с тобой заболталась. — Она протянула руку хлопнуть его по плечу, но Джей поймал эту руку, они посмотрели друг на друга, и — дзынь! Розовый. Они медленно разъединяли руки, а между их аурами плыла дымка цвета темной фуксии. Ангелы-хранители Джея и Вероники переглянулись и кивнули друг другу, явно довольные.

Мне хотелось закричать «ура!», но я вместо этого взяла с края пульта свой стакан воды и воспользовалась нехитрым движением, чтобы смотреть в другую сторону. За одним из столиков я заметила Марну, наблюдающую за нами. Она улыбнулась мне, но более скованно, чем обычно, а потом улыбка исчезла, и она напряглась.