Джек Лондон - Бурый Волк - английский и русский параллельные тексты

Гость оказался весьма несговорчивого нрава. Он пресекал все их дружественные попытки - стоило только протянуть к нему руку, как обнажались грозные клыки и коричневая шерсть вставала дыбом. Nevertheless he remained, sleeping and resting by the spring, and eating the food they gave him after they set it down at a safe distance and retreated. Однако он не уходил от их ручья, спал тут и ел все, что ему приносили, но только после того, как люди, поставив еду на безопасном расстоянии, сами удалялись. His wretched physical condition explained why he lingered; and when he had recuperated, after several days' sojourn, he disappeared. Ясно было, что он остается здесь только потому, что не в состоянии двигаться. А через несколько дней, немного оправившись, он внезапно исчез. And this would have been the end of him, so far as Irvine and his wife were concerned, had not Irvine at that particular time been called away into the northern part of the state. На том, вероятно, и кончилось бы их знакомство, если бы Ирвину не пришлось в это самое время поехать в северную часть штата. Riding along on the train, near to the line between California and Oregon, he chanced to look out of the window and saw his unsociable guest sliding along the wagon road, brown and wolfish, tired yet tireless, dust-covered and soiled with two hundred miles of travel. Взглянув случайно в окно, когда поезд проходил недалеко от границы между Калифорнией и Орегоном, Ирвин увидел своего недружелюбного гостя. Похожий на бурого волка, усталый и в то же время неутомимый, он мчался вдоль полотна, покрытый пылью и грязью после двухсотмильного пробега. Now Irvine was a man of impulse, a poet. Ирвин не любил долго раздумывать. He got off the train at the next station, bought a piece of meat at a butcher shop, and captured the vagrant on the outskirts of the town. На следующей станции он вышел из поезда, купил в лавке мяса и поймал беглеца на окраине города. The return trip was made in the baggage car, and so Wolf came a second time to the mountain cottage. Обратно Волка доставили в багажном вагоне, и таким образом он снова попал в горный коттедж. Here he was tied up for a week and made love to by the man and woman. На этот раз его на целую неделю посадили на цепь, и муж с женой любовно ухаживали за ним. But it was very circumspect love-making. Однако им приходилось выражать свою любовь с величайшей осторожностью. Remote and alien as a traveller from another planet, he snarled down their soft-spoken love-words. Замкнутый и враждебный, словно пришелец с другой планеты, пес отвечал злобным рычанием на все их ласковые уговоры. He never barked. Но он никогда не лаял. In all the time they had him he was never known to bark. За все время никто ни разу не слышал, чтобы он залаял. To win him became a problem. Приручить его оказалось нелегкой задачей. Irvine liked problems. Однако Ирвин любил трудные задачи. He had a metal plate made, on which was stamped: Return to Walt Irvine, Glen Ellen, Sonoma County, California. Он заказал металлическую пластинку с выгравированной надписью: "Вернуть Уолту Ирвину, Глен-Эллен, округ Сонома, Калифорния". This was riveted to a collar and strapped about the dog's neck. На Волка надели ошейник, к которому наглухо прикрепили эту пластинку.

Then he was turned loose, and promptly he disappeared.	После этого его отвязали, и он мгновенно исчез.
A day later came a telegram from Mendocino County. In twenty hours he had made over a hundred miles to the north, and was still going when captured.	Через день пришла телеграмма из Мендосино: за двадцать часов пес успел пробежать сто миль к северу, после чего был пойман.
He came back by Wells Fargo Express, was tied up three days, and was loosed on the fourth and lost.	Обратно Волка доставила транспортная контора. Его привязали на три дня, на четвертый отпустили, и он снова исчез.
This time he gained southern Oregon before he was caught and returned.	На этот раз Волк успел добраться до южных районов Орегона. Там его снова поймали и снова вернули домой.
Always, as soon as he received his liberty, he fled away, and always he fled north.	Всякий раз, как его отпускали, он убегал - и всегда убегал на север.
He was possessed of an obsession that drove him north.	Словно какая-то неодолимая сила гнала его на север.
The homing instinct, Irvine called it, after he had expended the selling price of a sonnet in getting the animal back from northern Oregon.	"Тяга к дому", как выразился однажды Ирвин, когда ему вернули Волка из Северного Орегона.
Another time the brown wanderer succeeded in traversing half the length of California, all of Oregon, and most of Washington, before he was picked up and returned "Collect."	В следующий раз бурый беглец успел пересечь половину Калифорнии, весь штат Орегон и половину Вашингтона, прежде чем его перехватили и доставили обратно по принадлежности.
A remarkable thing was the speed with which he travelled.	Скорость, с которой он совершал свои пробеги, была просто поразительна.
Fed up and rested, as soon as he was loosed he devoted all his energy to getting over the ground.	Подкормившись и передохнув, Волк, едва только его отпускали на свободу, обращал всю свою энергию в стремительный бег.
On the first day's run he was known to cover as high as a hundred and fifty miles, and after that he would average a hundred miles a day until caught.	Удалось точно установить, что за первый день он пробегал около ста пятидесяти миль, а затем в среднем около ста миль в день, пока кто-нибудь не ухитрялся его поймать.
He always arrived back lean and hungry and savage, and always departed fresh and vigorous, cleaving his way northward in response to some prompting of his being that no one could understand.	Возвращался он всегда тощий, голодный, одичавший, а убегал крепкий, отдохнувший, набравшись новых сил. И неизменно держал путь на север, влекомый каким-то внутренним побуждением, которого никто не мог понять.
But at last, after a futile year of flight, he accepted the inevitable and elected to remain at the cottage where first he had killed the rabbit and slept by the spring.	В этих безуспешных побегах прошел целый год, но, наконец, пес примирился с судьбой и остался близ коттеджа, где когда-то в первый день задушил кролика и спал у ручья.
Even after that, a long time elapsed before the man and woman succeeded in patting him.	Однако прошло еще немало времени, прежде чем мужчине и женщине удалось погладить его.
It was a great victory, for they alone were allowed to put hands on him.	Это была великая победа.

He was fastidiously exclusive, and no guest at the cottage ever succeeded in making up to him.	Волк отличался такой необщительностью, что к нему просто нельзя было подступиться. Никому из гостей, бывавших в коттедже, не удавалось завести с ним добрые отношения.
A low growl greeted such approach; if any one had the hardihood to come nearer, the lips lifted, the naked fangs appeared, and the growl became a snarl-a snarl so terrible and malignant that it awed the stoutest of them, as it likewise awed the farmers' dogs that knew ordinary dog-snarling, but had never seen wolf-snarling before.	Глухое ворчание было ответом на все такие попытки. А если кто-нибудь все же отваживался подойти поближе, верхняя губа Волка приподнималась, обнажая острые клыки, и слышалось злобное, свирепое рычание, наводившее страх даже на самых отчаянных храбрецов и на всех соседних собак, которые отлично знали, как рычат собаки, но никогда не слыхали рычания волка.
He was without antecedents.	Прошлое этого пса было покрыто мраком неизвестности.
His history began with Walt and Madge.	История его жизни начиналась с Уолта и Медж.
He had come up from the south, but never a clew did they get of the owner from whom he had evidently fled.	Он появился откуда-то с юга, но о прежнем его владельце, от которого он, по-видимому, сбежал, ничего не удалось разузнать.
Mrs. Johnson, their nearest neighbor and the one who supplied them with milk, proclaimed him a Klondike dog.	Миссис Джонсон, ближайшая соседка, у которой Медж покупала молоко, уверяла, что это клондайкская собака.
Her brother was burrowing for frozen pay-streaks in that far country, and so she constituted herself an authority on the subject.	Ее брат работал на приисках среди льдов в этой далекой стране, и поэтому она считала себя авторитетом по такого рода вопросам.
But they did not dispute her.	Да, впрочем, с ней и не спорили.
There were the tips of Wolfs ears, obviously so severely frozen at some time that they would never quite heal again.	Кончики ушей у Волка явно были когда-то жестоко обморожены, они так и не заживали.
Besides, he looked like the photographs of the Alaskan dogs they saw published in magazines and newspapers.	Кроме того, он был похож на аляскинских собак, снимки которых Ирвин и Медж не раз видели в журналах.
They often speculated over his past, and tried to conjure up (from what they had read and heard) what his northland life had been.	Они часто разговаривали о прошлом Волка, пытаясь представить себе по тому, что они читали и слышали, какую жизнь этот пес вел на далеком Севере.
That the northland still drew him, they knew; for at night they sometimes heard him crying softly; and when the north wind blew and the bite of frost was in the air, a great restlessness would come upon him and he would lift a mournful lament which they knew to be the long wolf-howl.	Что Север все еще тянул его к себе, это они знали. По ночам Волк тихонько скулил, а когда поднимался северный ветер и пощипывал морозец, им овладевало страшное беспокойство и он начинал жалобно выть. Это было похоже на протяжный волчий вой.
Yet he never barked.	Но он никогда не лаял.
No provocation was great enough to draw from him that canine cry.	Никакими средствами нельзя было исторгнуть у него хотя бы один звук на естественном собачьем языке.

Читать дальше