Октав Мирбо - Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Октав Мирбо - Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Эротика.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Октав Мирбо - Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Октав Мирбо, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Романы Октава Мирбо, французского писателя конца XIX — начала XX века, были, пожалуй, самыми популярными в России начала века, что объясняется их темой: романы Мирбо — классика западного эротического романа. Героиня «Дневника горничной», горничная Селестина, ведет записи своих любовных похождений и флиртов своих господ. Дневник крайне откровенен, предельно интимен и бесстыден. Перед нами — изнанка любви.
Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Октав Мирбо
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| I answered: | Я ответила: |
| "My mother, my poor mother, is dead!" | Моя мать, моя бедная мать умерла! |
| Then Madame, in her ordinary voice: | Своим обычным голосом хозяйка на это заметила: |
| "It is a pity, but I can do nothing about it. | - Это несчастье, но я тут ничего не могу поделать. |
| At any rate, the work must not suffer." | Во всяком случае работа от этого не должна страдать. |
| And that was all. Oh! indeed, Madame's kindness will never kill her. | И это все... Ах, право, какая она добрая! |
| What has made me most unhappy is the fact that I have seen a coincidence between my mother's death and the murder of the little ferret. | Меня поразило это совпадение между смертью моей матери и мучительным концом маленького хорька, и я почувствовала себя от этого еще более несчастной. |
| It seems to me like a punishment from heaven, and that perhaps my mother would not be dead if I had not obliged the captain to kill poor Kl?ber. In vain have I repeated to myself that my mother died before the ferret. That had no effect; the idea has pursued me all day long, like a remorse. | Я подумала, что это мне в наказание послано и что моя мать, может быть, не умерла бы, если бы я не заставила капитана убить бедного Клебера... Сколько я ни повторяла себе, что моя мать умерла раньше хорька, ничего не помогало, и эта мысль меня преследовала целый день, как угрызение совести... |
| I should have liked to go home. But Audierne is so far away,-at the end of the world, it seems. | Мне хотелось бы туда поехать... Но Одиерн так далеко... на краю света!.. |
| And I have no money. | И у меня денег нет. |
| When I shall receive my first month's wages, I shall have to pay the employment-bureau. I shall not have enough to even pay the few little debts contracted during the days when I was on the pavement. | Когда я получу жалованье за первый месяц, мне придется уплатить в контору, и нельзя будет даже заплатить своих мелких долгов, которые я сделала, когда была без места. |
| And then, of what use would it be to go? | Да и зачем ехать? |
| My brother is in the naval service, and his vessel is in China, I believe, for it is a very long time since we had any news from him. And my sister Louise? Where is she now? I do not know. Since she left us to follow Jean le Duff to Concarneau, nothing has been heard from her. She must have rolled hither and thither, the devil knows where! Perhaps she is in a public house; perhaps she, too, is dead. | Брат мой служит на казенном пароходе, в Китае должно быть, потому что от него что-то давно уже никаких вестей не слышно... А где теперь сестра Луиза, не знаю... С тех пор, как она с Жаном-ле-Дюффом уехала от нас, о ней ничего не известно... Черт ее знает, где она шатается!.. Может быть, она где-нибудь служит, а может быть, также умерла. |
| And perhaps, also, my brother is dead. | И брат, может быть, тоже умер... |
| Yes, why should I go there? In what way would it help me? | Да и что мне там делать, на родине?.. |
| There is no one there now who interests me, and surely my mother has left nothing. | У меня там никого нет, а от матери, вероятно, ничего не осталось. |
| Her rags and the little furniture that she had certainly will not pay her brandy bill. | Ее жалких тряпок и мебели не хватит даже на то, чтобы заплатить, что она задолжала за водку. |
| It is queer, all the same; as long as she was living, I almost never thought of her; I felt no desire to see her again. I wrote to her only when I changed my place, and then simply to give her my address. | Странно, однако... Пока она была жива, я почти никогда не думала о ней, не испытывала желания ее видеть... Я писала ей только, когда меняла место, чтобы сообщить свой адрес. |
| She has beaten me so much! I was so unhappy with her, she being always drunk. | Сколько она меня била... Сколько я настрадалась у нее, у этой вечно пьяной женщины! |
| And yet, on learning suddenly that she is dead, my soul is plunged in mourning, and I feel more alone than ever. And I remember my childhood with singular clearness. | А после того, как я узнала, что она умерла, у меня душа болит, и я чувствую себя еще более одинокой, чем раньше... Я ясно помню свое детство. |
| I see again all the things and beings among whom I began the stern apprenticeship of life. There is really too much sorrow on one side, too much happiness on the other. | Пред моими глазами встают все люди и предметы, среди которых я начала свой трудный жизненный путь... Право, слишком много горя у одних и слишком много счастья у других. |
| The world is not just. | Нет на свете справедливости. |
| One night, I remember,-I was very small, moreover,-I remember that we were awakened with a start by the whistle of the life-saving boat. | Однажды ночью, я вспоминаю - я еще была совсем маленькая, - мы были разбужены звуками рожка со спасательной лодки. |
| Oh! those calls in the tempest and in the darkness,-how lugubrious they are! | О! Как они жалобны, эти звуки ночью, в бурю!.. |
| Since the night before, the wind had been blowing a gale. The harbor bar was white and furious. Only a few sloops had been able to get back. The others, the poor others, were surely in danger. | Еще с вечера дул сильный ветер; в порту все было покрыто пеной от разбушевавшихся волн; только несколько шлюпок вернулось вовремя... остальные, конечно, были в опасности... |
| Knowing that my father was fishing in the vicinity of the Ile de Sein, my mother was not too anxious. | Зная, что отец ловил рыбу вблизи острова Сена, моя мать не особенно беспокоилась. |
| She hoped that he had put into the island harbor, as he had done so often before. Nevertheless, on hearing the whistle of the life-saving boat, she arose, trembling and very pale, wrapped me hurriedly in a thick woolen shawl, and started for the breakwater. My sister Louise, who was already grown, and my younger brother, followed her, crying: | Она была уверена, что он приютился в порту острова, как он делал всегда в таких случаях... Однако, заслышав звуки рожка со спасательной лодки, она поднялась, дрожа всем телом, бледная, наскоро завернула меня в большую шаль, и мы пошли к молу... Моя сестра Луиза, которая уже была большая, и мой меньший брат шли за нами, восклицая: |
| "Oh! Holy Virgin! | Ах, святая Дева!.. |
| Oh! Our Jesus!" | Ах, Боже наш! |
| And she, too, cried: | И она также причитала: |
| "Oh! Holy Virgin! | Ах, святая Дева!.. |
| Oh! Our Jesus!" | Ах, Боже наш! |
| The narrow streets were full of people,-women, old men, children. | Улицы были полны народу: тут были старики, женщины, дети. |
| A crowd of frightened shadows were hastening to the pier, where the groaning of the boats could be heard. | На набережной, в тех местах, откуда раздавались крики с лодок, толпились какие-то испуганные тени. |
| But they could not stay on the breakwater because of the strong wind, and especially because of the waves, which, beating against the stone embankment, swept it from end to end, with the noise of a cannonade. My mother took the path ... "Oh! Holy Virgin! Oh! Our Jesus! " took the path that winds around the estuary to the light-house. | На молу трудно было устоять из-за сильного ветра и рева волн, разбивавшихся о каменные глыбы. |
| Everything was black on land, and on the sea, which was black also, could be seen, from time to time, in the distance, by the rays from the light-house, the white breaking of enormous waves. In spite of the shocks ... | Везде было темно, и на берету, и на море, и только время от времени вдали, в лучах света, падавшего с маяка, белели огромные гребни волн... Несмотря на толчки при восклицаниях: |
| "Oh! Holy Virgin! | "Ах, святая Дева!.. |
| Oh! Our Jesus! " in spite of the shocks and in a way lulled by them, in spite of the wind and in a way stunned by it, I went to sleep in my mother's arms. I awoke in a low room, and I saw, among sombre backs, gloomy faces, and waving arms,-I saw, on a camp bed, lighted by two tallow candles, a great corpse ... | Ах, Боже наш!..", несмотря на сильный ветер и даже до некоторой степени укачиваемая этими толчками и утомленная шумом, я заснула на руках у матери... Я проснулась в низкой комнате и увидела какие-то темные фигуры, мрачные лица, жестикулирующие руки, я увидела на походной кровати, освещенной двумя свечами, огромный труп... |
| "Oh! Holy Virgin! | "Ах, святая Дева! |
| Oh! Our Jesus! " a frightful corpse, long and naked, perfectly rigid, the face crushed, the limbs streaked with bleeding gashes and covered with black and blue spots. It was my father. | Ах, Иисусе, Боже наш!" Какой это был ужасный труп, длинный, голый, вытянутый; лицо в ссадинах, тело в кровавых шрамах, в синих кровоподтеках... Это был мой отец... |
| I see him still. His hair was glued to his skull, and filled with a mass of sea-weed that made a sort of crown. Men were bending over him, rubbing his skin with warm flannels and forcing air into his mouth. | Я его и теперь еще вижу перед своими глазами... Волосы у него прилипли к черепу, а запутавшиеся в них морские водоросли образовали как бы корону на голове... Люди стояли, наклонившись над ним, терли ему кожу горячими суконными тряпками, вдували ему воздух через рот. |
| There was the mayor; there was the rector; there was the captain of customs; there was the marine policeman. I was frightened; I freed myself from my shawl, and, running between the legs of these men, over the wet stone floor, I began to cry,-to call papa,-to call mamma. A neighbor took me away. | Тут были мэр, священник, таможенный капитан, морской жандарм... Мне стало страшно, я сбросила с себя шаль и, бегая между ног этих людей по мокрым плитам, стала кричать: "Папа... Мама..." Наша соседка унесла меня из комнаты. |
| From that moment my mother took to drinking furiously. | Начиная с этого времени, моя мать стала пьянствовать. |
| At first she really tried to work in the sardine-packing establishments, but, as she was always drunk, none of her employers would keep her. | Она, правда, сначала попробовала, было, работать на упаковке сардинок, но так как она всегда была пьяна, то хозяева не хотели ее держать. |
| Then she stayed at home to intoxicate herself, quarrelsome and gloomy; and, when she was full of brandy, she beat us. How does it happen that she did not kill me? | Тогда она сидела дома, тосковала и пила, а когда напивалась, колотила нас... Не знаю, как я в живых осталась... |
| I avoided the house as much as I could. I spent my days in playing on the pier, in thieving in the gardens, and in paddling in the puddles when the tide was low. Or else, on the Plogoff road, at the bottom of a grassy decline, sheltered from the sea wind and covered with thick bushes, I misbehaved with the little boys, among the hawthorns. | При первой возможности я убегала из дома, по целым дням играла на набережной, воровала в садах и шлепала по лужам во время морских отливов... А часто мы уходили с маленькими мальчиками по Плогофской дороге в долину, покрытую травой и густым кустарником и защищенную от морского ветра, и под белыми терновниками предавались всяким грязным забавам. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты", Октав Мирбо
Книги похожие на "Дневник горничной - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
