Цви Найсберг - О книгоедстве

А между тем давно пришла пора более чем насущной необходимости исключительно тщательной очистки всех тех остроглазых социальных идей от всего того, что малоприметно и довольно-таки трудно досягаемо чистым и совсем не по-божески только-то самим собой и сытым умом…

Да вот, однако, о чем-либо подобном довольно многим культурным людям было и близко вовсе этак никак совсем не свойственно полностью же всерьез, хотя бы и между делом, и впрямь-то до чего еще невесело как есть действительно призадумываться.

Поскольку во имя вполне вот изумительно действенного осуществления чего-либо подобного им явно бы как-никак, а затем пришлось бы раз за разом сколь горестно так и безрадостно хотя бы вот частично, но буквально-то всею душой на редкость всеобъемлюще отрываться от всего того для них весьма и весьма самозабвенно же благостного самосозерцания.

Причем нечто подобное внешне исключительно так величаво и великолепно, да и сколь на редкость чарующе празднично, однако чрезвычайно так жутко оно аморфно и более чем незыблемо разве что вот повернуто одной лишь той полностью равнодушной спиной ко всему тому от века бестолково грязному и нисколько неумытому…

А между тем это как раз вот тому никак не наспех созданному культурой и образованием и карты в руки в смысле самого явственного создания действительно настоящих, а никак не липово-восторженных изменений в тех и поныне в точно том виде из века в век безрадостно существующих крайне-то отъявленно нелицеприятных, повседневных реалий.

Да вот, однако, все их наиболее темные стороны надо было не только донельзя пристально и сугубо нигилистически, буквально этак везде углядеть, но и самым тщательнейшим образом их при всем том довольно-то подробнейше исследовать, причем как раз на предмет всего своего полнейшего и более чем на редкость весьма продуманного затем искоренения.

И ладно бы жизнь действительно стала чище, выше и светлей только из-за того, что люди культурные начисто ведь полностью очистили всякое свое сознание от всей той плесени давно ныне минувших времен…

Да нет, если чего вообще в связи с тем и переменилось, то уж заключалось оно как раз-таки в том, что то самое на редкость исконно клыкастое, словно пасть дикого зверя, исподнее естество было и впрямь-то сколь так надежно попросту разом как есть упрятано за занавесочкой всеобщей немыслимо просвещенной благопристойности.

И действительно, та самая внешняя сторона личности всякого современного интеллигентного человека была при этом весьма и весьма отчетливо выбелена и вычищена буквально во всем на редкость изумительно дочиста.

Да только именно таковым оно стало разве что по одним лишь тем исключительно же показным и весьма многозначительно и благообразно выпуклым признакам.

А вовсе не по всем тем глубочайше сокрытым и сокровенным свойствам ни в чем уж и близко совсем никак не измененного чисто той внешней искусственностью всецело на редкость самого этак во всем естественного общечеловеческого начала.

И попросту все тут дело было именно в том, что внешне яркое добро во всяком современном человеке зачастую полностью экранирует сокрытое в нем величайшее зло тупой и сытой уверенности в своих никак не иссекаемых возможностях более чем безбоязненно управлять всем этим миром по одному своему желанию и искрометно неуемному хотению.

Причем наиболее основным каноном всякого того чисто по-новому мыслящего бытия, и стала великая художественная литература, а также и отдалившаяся в самые заоблачные дали философия.

И уж обе эти длинные ветви, так и тянущиеся к невообразимо крайне пока донельзя так далекому горизонту того еще истинно во всем самого вот наилучшего светлого грядущего, при всем том и по сей день, до чего самозабвенно далеки от всего того донельзя приземленного, насущного, грязного…

3

А между тем безбрежные кисельные берега розовых мечтаний о вроде бы действительно близком грядущем рае и сделали его лишь только вот значительно поболее безнадежно туманным и попросту пока совершенно вовсе-то исключительно призрачным.

Да к тому же и всем тем глубокомысленно и безмятежно всему тому светлому внемлющим теоретикам светлого добра было совсем этак явно не до того, чтобы орошать росой мысли бескрайние поля людского сознания, до чего безысходно между тем пока иссушенные всем тем донельзя же стародавним их безмерным невежеством.

А еще и более чем неизменно были они окрашены кем-либо вовсе уж и впрямь до чего совсем ведь вовсе как есть напрасно пролитой людской кровью.

И была она до чего всегдашне попросту вот именно что совсем бессчетно и безудержно проливаема всеми теми практически считай, что как на грех более чем ревностно соревнующимися в жесткости беспринципно и слепо своенравными правителями, что неизменно обладали одним лишь тем подчас этак вовсе нисколько уж неприметно серым яростно амбициозным умом.

И фактически все те нижестоящие солдафоны, да и гражданские второстепенные политики, что во всем своем чреве так и вынашивают всяческие те немыслимо же грандиозные планы истинно вот откровенно до чего только жизнерадостно мечтают разве что о некоем том безудержно всеобъемлющем и крайне до чего весьма вот насущном народном благе…

Но хуже всего, когда это добро буквально всеобщее, а не чьей-то единственно так любимой своей нации…

Светлое благо всего сущего вознесясь на щит, становится при этом более чем трезвым и здравым оправданием всяческих дичайших зверств ранее уж никогда почти ведь и не имевших доселе места…

А все из-за деградации человеческих качеств на фоне яростного дробления доселе единого общественного организма на самые те отдельные и крайне омерзительные уж попросту кровно между собой враждующие фракции.

Да и вообще весь тот новый технический век всеобъемлюще превращает людей в машины с гудящим мотором в груди, вместо того прежнего пламенно горящего светлой любовью человеческого сердца.

И вместо истинно как есть благонравственного отношения даже и ко всем тем лютым врагам получилось какое-то самое крайнее отторжение даже и от тех буквально так на единый миг отколовшихся от общего же потока наилучших друзей.

Задушевный фанатизм, явственно сконцентрированный в сущем пароксизме пламенной веры в то, что всеобщему благу попросту именно всецело так положено быть, и сделал общую людскую жизнь совсем уж в особенности вовсе этак нисколько несносной.

Стремление разом из ничего создать некое наилучшее будущее попросту совсем так повергло в прах все, то доселе никак небезызвестно вполне сносно успешное прошлое.

Но есть те, кто всего этого никак не приемлет, поскольку подобные люди именно вот ждут чуда из чудес от того самого черно-белого текста заключенного в тесный переплет.