Цви Найсберг - О книгоедстве

Ну, а всяческие и всевозможные технические чудеса только и всего, что безмерно лишь разве что облегчили весь тот наш сегодняшний быт, а еще и бесконечно поспособствовали довольно-таки существенному оболваниванию самого абсолютного большинства представителей крайне уж пока до чего еще совсем невежественных масс простого народа.

Люди в наше нынешнее время стали, куда и впрямь апатичнее людей прошлого: им создали иллюзорный мир, глядящий на них во все глаза с тех еще самых блестящих экранов.

А как раз потому досконально ведь ясно тут разве что лишь то одно: если все те как есть ростки духовности современная цивилизация целиком и не глушит, то, по меньшей мере, она им вполне подчас придает некий тот вялый, довольно водянистый оттенок.

12

Да и вообще весь тот ослепительно яркий прогрессивный подход буквально ко всему, что хоть в какой-либо мере еще могло вот касаться всякой той донельзя же, как есть подчас невзрачной сущности всего человеческого духа, зачастую и впрямь непременно затем оказывается смертным грехом – принципиально искусственной первопричиной сущего ведь последующего забвения и запустения…

Совершенно вовсе и неосуществимые на всякой простой житейской практике цветные миражи восторженных надежд на некое пресловутое светлое завтра попросту разом за собой дотла выжигают все то, что вполне простецки естественно и более чем первоначально совсем бесхитростно, а именно уж как есть по-настоящему живое человеческое нутро.

И все это и впрямь невероятно так гибельно для тех и вправду совсем вот неподдельно светлых дней довольно-таки пока еще далекого будущего.

А впрочем, никто не будет с тем, собственно, спорить: в теории все, несомненно, может быть полностью вот до конца сколь и впрямь изумительно верно, но с чистого листа абсолютно так никак нельзя затевать буквально уж никаких до чего и впрямь весьма существенных преобразований.

И пусть вокруг ад, достойный пера Данте, но то еще никак не повод, чтобы, разом уж устремясь к призрачным воротам рая, именно что совсем вслепую затем и начать всеми силами сколь этак беспардонно переводить весь свой народ с третьего круга ада на тот совершенно при таких делах неизбежный, последующий шестой.

Большевизм даже и в самых крайних своих проявлениях – это не более чем шестой круг, – до самого последнего седьмого круга он бы непременно когда-нибудь явно дошел, но разве что только в случае самой окончательной и именно что полнейшей своей вседозволенности.

А она могла возникнуть только на почве некоего более чем истинно во всем до конца полноценного общемирового владычества.

И уж то все одни дела сколь ныне весьма ведь порядочно усовершенствованной и чертовски беспроглядной средневековой мглы…

Однако все те никак нисколько не здравые зачатки так и дурманящих души страстей по исключительно вот весьма уж старательному выпрямлению кривого пути человечества следует вот поискать именно в том самом Содоме и Гоморре интеллигентских дискуссий обо всем, что непременно надо было разом уж неистово зверски сокрушить.

Всем ведь миром до самого основания разрушив то, что служило оплотом былого угнетения, что попросту стало ныне никак нестерпимым, а потому и возникло твердое желание его извести в точности так, как изводят в доме клопов или тараканов.

13

Причем кому и близко совсем уж не ясно, что вместо того серого настоящего в последующем бесклассовом обществе действительно прорисовывались черты светлого и наилучшего для всех грядущего, к которому и надо будет идти медленно и без рывков, постепенно пробираясь через дебри бесконечно долгих тысячелетий степенного технического преображения реалий всего этого мира?

И если мир и вправду ныне закабален всеми видами рабства, то еще вовсе не повод делать из освобождения от всех внутренних оков праздник вконец осатаневшего насилия, поскольку данный путь ведет в одну тьму всеобщей же людской первобытности…

И чтобы мир действительно стал явственно лучше, надо бы его менять ласково и постепенно это разве что с серийными насильниками и убийцами и можно вот, в принципе, доходить и до той наиболее последней строгости, наилучшим из проявлений которой и впрямь-то может быть именно абсолютно между тем законная смертная казнь.

Да только чего-либо еще ждать нам совершенно ведь вовсе никак невтерпеж, а оттого и без того бескрайне долгий и нелегкий путь лишь значительно удлиняется, и есть самая пренеприятнейшая вероятность того, что неразумное 20-е столетие вполне, может, его удлинить лет на 500, если, конечно, и того нисколько так явно не более.

Слепок начертанного во снах о грядущем светлом будущем вовсе нельзя с сущим толком использовать в виде той полностью безотказной отмычки, дабы чересчур оторванным от всяких реалий мечтателям стало доступно именно в нем себя, и ощутить, буквально-то выпорхнув сверкающими глазенками из всего этого нашего крайне пока нелицеприятно обыденного настоящего…

14

Лев Толстой, к наилучшему примеру, наверное, лишь того хотел, а ради того и потел, впрямь-таки из кожи вон лез…

…видно, уж любо было ему на одной белой бумаге весьма этак старательно приучить воинственно и амбициозно мыслящих людей разом так научиться обходиться совсем безо всяческих войн, да только чего это хорошего и полезного, в конце концов, из всего этого, собственно, вышло!?

И чего это он вообще дельного добился, по возможности словообильно дискредитировав армию, навязав обществу слепое непротивление злу, а также и все те беспочвенно радостные ожидания, что довольно-то вскоре все само по себе всенепременно утрясется, да и обязательно, в конце концов, как-нибудь более чем здраво действительно образуется.

И ведь надо бы фактически сразу более чем до чего еще откровенно заметить, что его речи для вполне современного ему общества были сущим гласом с небес…

Раз уж думать именно так своею светлой головой занятие достаточно во всем болезненное и крайне утомительное…

И чего это тут вообще можно поделать: интеллектуальная ленца есть сколь неизменный и более чем естественный недостаток истинно же неизбежно многих представителей русского народа…

Зато в нем почти начисто отсутствует всяческий амбициозный снобизм, а еще и уверенность в самом неотъемлемом и абсолютном праве белого человека, а это и есть именно те качества, что до чего неизменно свойственны довольно многим западным европейцам.

А также в нем попросту нет как нет того самого буквально инстинктивного устремления к лютой жестокости, повсеместно распространенного по всему Ближнему и Дальнему Востоку, а то чего в русском человеке находит выход от сущего отчаяния это совсем не та свирепая и самовлюбленная лютость всякого вот завоевателя азиата…