Светлана Менделева - По одну сторону горизонта

Что же за всем этим будет?
А будет январь.
В Иерусалиме сугробы, в пустыне — потоки.
Снова с особым размахом на Ближнем Востоке
Боги зимы перелистывают календарь.

Что же из этого следует?
Строить ковчег.
Температура плюс три, но стихия стихает.
Дворник, седой эфиоп, над метлою вздыхает,
Глядя с тоской африканской на выпавший снег…

Площадь — большой океан с тротуаром внутри.
И третий день ураган сотрясает округу…
Нет электричества. Дайте ж, сударыня, руку,
И раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три!..

Конец света дышит мне в спину.
Глоток быта дарит вдруг негу…
Возьми грушу и не верь сплину.
Читай книгу и гляди в небо.
Всё так близко — холодок кожей.
И так ярко, что порой страшно.
Не нам колокол. Но нам — тоже.
Хрупка наша из песка башня.

Конец света, может быть, близок,
Но так сладок спелый сок груши!
Прими дар мой — бутерброд с брынзой.
Коньяк в чаше, и хандра глуше.
С холма видно: там, вдали — кровли.
Шипит рынок на углях лета.
Цветы светятся в тени кровью.
Конец августа. Конец света.

Конец света дышит мне в спину.
Глоток быта дарит вдруг негу.
Возьми грушу и не верь сплину.
Читай книгу и гляди в небо…
Мы все — призраки, уйдём в Лету.
Но всё ж отзвуки музык наших
На миг чей-то взор зальют светом,
Как блик солнечный коньяк в чаше.

Наш корабль плывёт всё время вперёд,
Но как будто немного вниз…
Наш оркестр играет то вальс, то фокстрот,
Наши слёзы уносит бриз.
И чуть-чуть истеричен на палубе смех,
Но к чему поднимать волну?
Здесь любви и шампанского хватит на всех.
Скоро все мы пойдём ко дну.

Мой возлюбленный плакать не будет по мне,
Он отправится в рай со мной.
Потому что, живя в этой дивной стране,
Мы в кастрюле плывём одной.
Мы подходим друг другу, мой милый гурман,
Как креветки к сухому вину!..
Но подходит к концу наш прелестный роман.
Скоро все мы пойдём ко дну.

Наши мысли летят на воздушных шарах
Мимо наших пустых голов…
Наш корабль несёт на последних парах
Неплохой для акул улов.
Стёрся только чуть-чуть нежный бархат плеча,
Мир слегка потерял новизну.
Но мурлычет мне время, как кошка, урча:
Скоро все мы пойдём ко дну.

Поставить на плиту бульон
И дальше, хорошея,
Семьи железный медальон
Нести на тонкой шее…
Моя любовь, твоя любовь —
Они всему причина.
Но тянется морщина,
Одна на пару лбов.

Пока по площади гнезда
Мы носимся, как пчёлки,
Шестиконечная звезда
Горит на нашей ёлке.
И тешат нас коньяк, и душ,
И музыка, и прочее.
И дождь по крыше ночью,
Один на пару душ.

Куда бы нас ни завела
С печатию бумага,
Мы просто двигаем дела,
И едет колымага!..
Ты изменить меня хотел.
Забудь об этом, милый.
Исправит нас могила,
Одна на пару тел…

Но годы в дикой беготне
Не зря катили мимо.
И нам видна в одном окне
Одна картина мира.
Что толку думать, хмуря лоб,
Куда несёт течение.
Любое приключение —
Одно на пару поп.

Возвращаюсь в свою скворешню —
На круги свои и спирали.
Этот воздух и климат здешний
Мы, закрыв глаза, выбирали.
В этой точке, круглы, как пяльцы,
Замыкаются все дорожки.
Отпечатки от наших пальцев
В этом доме — на каждой ложке!

Мы порхали, к себе не строги.
Мы кутили в пути, не так ли?..
Но в финале любой дороги
Возвращались в родные тапки.
На пороге оставим панцирь
И увидим сегодня резче:
Отпечатки от наших пальцев
В этом доме — на каждой вещи.

Оглядимся, окно откроем,
Впустим воздух давно знакомый…
Насладимся вином и зноем,
Потому что мы снова дома!..
Неумелым, как мы, скитальцам
Нету счастья в дорожной сумке.
Отпечатки от наших пальцев
В этом доме — на каждой рюмке!..

Новый год без ёлки.
Зимний ветер колкий,
Позади — осколки.
Новый
Виток. Жасмина запах.
Не похож на запад
Ближний наш
Восток.

В темноте оконной
В тишине бессонной
В декабре зелёный
Город
Мой. Из любого края,
Из любого рая
Он зовёт
Домой.

Тихо сердце плачет,
Раны сердце прячет…
Буднично, иначе
Начат
Январь. Травою нежной.
Дразнит он надеждой:
Будет всё,
Как встарь.

Будет вечерами
Дождь в оконной раме.
Тишина над нами
Будет
Кружить прозрачной птицей.
И, разгладив лица,
Дальше будем
Жить.

Потерпи меня, мой милый.
Это, знаю, тяжело.
Что осталось, что остыло,
Что сквозь пальцы утекло.
Всё печальнее раздумья,
Всё счастливее слова.
Я бездомна, как колдунья,
Я бессонна, как сова.

Греет мало зимний город,
Как ни странно, дорогой.
Обнимала бы другого,
Если б я была другой.
Эту вечную причуду
Не прощу себе сама.
Я бессмертна, как простуда,
И безумна, как зима.

Января одежды грубы
И ладони холодны.
Но его дыханьем губы
До весны обожжены.
Снова жарко мне. И жалко,
Что отхлынут холода.
Я печальна, как русалка.
И прозрачна, как вода.

Потерпи меня немного,
Не пускай меня одну.
За два шага до порога
В снежном ветре утону.
Я всю жизнь иду прилежно
У тебя на поводу.
Я бесстрашна, как надежда
На счастливую звезду.

Лети и броди по Бронной…
Вернись и живи в пустыне.
Ты странник, ты посторонний,
В зазоре времён отныне.
Горбатой грядою горы
Твой мир оградить сумели.
Причуды приморской флоры
С годами родней фланели.

Здесь раскалены, как камни,
И утомлены, как печи,
Сирокко поют волками
И плачут по-человечьи…
Сирокко несут сиротство,
На жажду сменив надежду.
Жить до тишины придётся
Не там и не тут, а между.

Лети и броди Бродвеем.
Вернись и пройди по саду,
С оливою чуть левее
Свободы деля прохладу…
Песок засыпает ноги
Под всхлипы далёких чаек.
Ты маленький, одинокий,
И мама тебя качает…

Похоже, пора менять тормоза.
Принять, как таблетку, век.
Не надо смотреть вперёд и назад.
А лишь под ноги и вверх.

А в сером небе печальный Бог
И райский забытый сад.
Не надо смотреть ни мимо, ни вбок.
А только прямо в глаза.

Знать,
Что с нами будет в конце концов,
Нельзя. И какой резон?
Мне надо видеть твоё лицо.
А дальше — лишь горизонт.